Серена Никки
Граффити любви
Пролог
— Пикассо подъем, на лекции опоздаем, — это была моя подруга Дакота. Почему Дакота? Да потому что она была похожа, как две капли воды на Дакоту Фэннинг.
— Отстань, я вчера поздно пришла с работы. Я не выдержу скоро.
— Ты что издеваешься? Подняла свою тушку с кровати и быстро на занятия. Ты же знаешь, что нам нужно это чертово образование.
— Окей, подруга, замолчи, встаю я уже, — я резко встала и чуть не упала обратно в постель. Закружилась голова. Работала я много, а вот ела мало, видимо причина была в этом.
Мое имя Коралина Дмитриевна Зимина. Фамилию дали такую, потому — что зимой меня мамочка выбросила из своей жизни, когда мне было три месяца, а Дмитриевна. Дворника так звали. Имя дали детдомовские девчонки. Кто-то из воспитателей сказал: «Не мир, а кошмар какой — то, ребенка выбросили». И кто — то добавил из девочек: «Коралина в стране кошмаров». Так меня и звали, пока я не начала рисовать на стенах в нашем детском доме, и где-то с двух лет я стала Пикассо. Я отличалась высоким ростом, и мы с подругой были чем-то похожи. Одинакового роста, с одинаковым блондинистым цветом волос и голубыми глазами. Только у меня глаза были карие, а свой цвет волос каштановый, но я часто меняла себя с помощью контактных линз и краски для волос. Наши прозвища прилипли к нам еще в детском доме, так что, и в академии нас так называли. Из детского дома были в нашей группе только мы, поэтому, сначала парни клеились, вроде как доступные, раз папы, мамы нет, но оказалось, что Пикассо и Дакота не из робкого десятка. Пара сломанных носов, и так по мелочи. От нас отстали, и мы спокойно продолжили учебу.
— Ты сегодня вечером опять на заказе, Пикассо?
— Да не знаю, там какой — то загородный дом или офис даже. Попросили изобразить какую-нибудь природу.
— А ты чего?
— Водопад, зелень деревьев, лазурного неба кусочек и лебеди, — вдохновенно произнесла я.
— Круто, покажешь фотки?
— Покажу, как с заказом закончу, — мы прибыли в академию вовремя. Я припарковала свой велосипед на свое излюбленное место. На асфальте была картина, орел в черном лесу и пометка P.S. Все в академии знали, что это место мое, и никто даже не помышлял поставить свою машину на мое место.
Мы отправились на занятия в главный корпус. В этом здании кирпичная фасадная стена была выкрашена в персиковый цвет. Я любила свой город — Брянск, а учиться в Брянской академии народного хозяйства при Президенте РФ было престижно.
— Смотрите, пацаны, Дакота с Пикассо явились.
— Не запылились, — добавила я, — мальчики, проблемы? Нет, так я вам их устрою.
— Ладно, забей, Пикассо. Чего вызверилась? Никто с тобой ссориться не собирается, если списать физику дашь. Никто не сделал.
— Да, держи, Славик, этого добра не жалко. Тетрадку сам преподу сдашь, — я резко развернулась и случайно наткнулась на мужчину.
— Юная леди, осторожнее, пожалуйста, внимательнее, — его рука коснулась моего плеча, и я от такого близкого контакта почувствовал запах дорогого парфюма.
— Себе скажи, отмороженный, — тихо, под нос буркнула я.
— Что ты сказала? — переспросил мужчина, высокий кареглазый красивый и очень так проницательно на меня посмотрел. «Видимо, это новый препод», — предположила я.
— А что я сказала? — сделав невинное лицо, ответила вопросом на вопрос я.
— Кто отмороженный? Леди, это ты про меня?
В это время прозвенел звонок и я, быстро закончила нашу беседу. Я просто вырвалась и сбежала, а моя подруга осталась стоять с парнями из нашей группы, и они поняли, что к чему.
— Дакота, что за трехходовые схемы? Теперь мы дружим?
— Заткнись, Славик, я Пикассо просто прикрываю, слепой что ли.
— Ладно, пошли на лекцию.
Дакота скоро появилась в аудитории, в которой я уже сидела, положив кепку на стол. Мой внешний вид давно никого не смущал. Рваные джинсы, черная толстовка и футболка с принтом, в виде граффити. Кроссовки были на высокой платформе с мощным протектором белого цвета.
Сейчас был урок «Ценообразование в экономике», и мы ждали нашего учителя.
Урок начался, а преподавателя не было, и вот минут через пятнадцать нашего ожидания дверь открылась, и вошел тот самый отмороженный, с которым я столкнулась недавно. Я буквально замерла, наблюдая за ним.
— Ничего себе дела… — я заволновалась, и мне хотелось слиться с партой, а мужчина пристально посмотрел на нас на всех, и его взгляд задержался на моей персоне. Ну, все, ох и не любила я этот взгляд. Когда на меня так смотрели в школе, это означало только одно. Преподаватель будет испытывать мои нервы на прочность.
— Добрый день, группа управленцев. Мое имя Никита Валерьевич Серов. В этом месяце я проведу у вас практическую часть по предмету "Ценообразование и инвестиции". По итогам экзамена я заключу контракт со студентами, которые по окончанию академии автоматически зачислятся в штат нашей компании «Standard Oil». Вы будете работать в экономическом отделе, который я возглавляю в Сан — Диего. Выберу трех самых лучших студентов. Всем понятно?
Наши студенты заметно оживились, и только я хотела спрятаться под парту. «Девочки, вперед, в нашу деревню барин приехал. Давайте как-то проявитесь красавицы, а то упустите свое счастье».
— Никита Валерьевич, строго спрашиваете на экзаменах?
— Какие темы готовить?
Ну оживился народ. Правильно общайтесь, может урок так быстрее закончится.
— Ребята, все вопросы во внеурочное время, — пресек волнения в группе Никита.
В нашей группе как-то все притихли, и новый препод, с которым я изначально виртуозно испортила отношения, начал лекцию. Диктовал довольно вкрадчиво. Я успевала. По окончанию лекции все окружили его, за что я была очень признательна моим одногруппникам, и отправилась на следующую пару. Оценки у меня были самые высокие, но я не рвалась отвечать у доски. В детском доме таких не любили, а преподы меня особо не спрашивали. Я получала свои оценки только по результатам за экзамены или проекты, от которых не отвертишься, если уж тебя учитель озадачил.
Я уже сидела на следующей лекции, и звонок еще не прозвенел, когда Никита Валерьевич уверенно шагнул ко мне.
— Юная леди, пройдите со мной, — в приказном тоне заявил этот очень наглый препод. Ну все, здравствуй дедовщина.
— Окей, ведь не отвяжешься теперь, — не выдержала я.
— Никита Валерьевич, а куда вы Пикассо забираете?
— Как? Пикассо? — переспросил мужчина, уверенно взял меня за руку и вывел из аудитории.
— Говори…те — надменно отозвалась я.
— Ты не хочешь извиниться за грубость? — спросил Никита Валерьевич.
— Возможно, если у Вас есть доказательства, что я нагрубила, тогда окей, — я никому не позволяла вытирать об себя ноги, даже преподам. Они вообще со мной особо не связывались, а этот явно бесстрашным был. В словесной перепалке мне все проигрывали, и я сдаваться не собиралась.
— Тебе доказательства нужны? Ты с кем вообще разговариваешь? — ох как он на меня смотрел. Если бы взглядом можно было убивать, то я бы умерла на месте сейчас, честное слово.
— Это Вы меня спрашиваете, с кем я разговариваю? Мне кажется Вы не в ладу с собой. У меня урок, а после уроков напишите мне в вайбере, сэкономите время себе и мне.
Я попыталась вернуться в аудиторию, но Никита не позволил и снова схватил меня за руку. Не сказать, чтобы было грубо, и все-таки мне очень захотелось разбить его прекрасный нос, но я сдержалась, пока.
— Пошли к ректору. Поговорим в его присутствии, — ну конечно. Если так мне говорили, то все, считай победа за мной, и скоро Никита Валерьевич узнает почему.
— Как бы Вам не пожалеть потом об этом. Руки убрали. Не люблю, когда моё личное пространство нарушают.
— Давай пошевеливайся, дамочка.
Как же он меня раздражал этот новый учитель, но у него было право отвести меня к ректору. Я там поначалу часто бывала, за то же, и ректор особо не удивится, увидев меня.
