Бывшие. Я тебя верну - Ксения Богда

Марго

— Маргарита Стрельцова? — передо мной на пороге возвышался мужчина в военной форме.

Попыталась протолкнуть слова, но горло отказывалось выдавать человеческие звуки. Я что-то неразборчиво крякнула и уставилась на незнакомца.

— Я из части, где служил ваш муж…

— Служил?

Прошедшее время неприятно резануло слух. Какого черта он говорит о Мише в прошедшем времени?

— Может, присядете?

Мужчина махнул в сторону лавочки, которая стояла на крыльце. Тревога во мне нарастала, словно снежный ком. Когда начинали издалека, значит, можно было не надеяться на хорошие новости. Я вышла на крыльцо и присела на лавочку. Вытерла вспотевшие ладони о грубую ткань джинсов. Воцарилась тишина. Только отдаленное щебетание птиц разбавляло эту неловкость. Мужчина заметно замялся и занервничал.

— Дело в том, что не так давно Михаила Стрельцова отправили на охрану посольства в Африку.

Во рту пересохло. Казалось, язык намертво прилип к нёбу. Пока я молча взирала на гостя, он прокашлялся и произнес то, что снова заставило покачнуться мой мир. В этот момент я была благодарна тому, что он меня усадил на эту треклятую лавку.

— К сожалению, я пришел сообщить вам, что ваш муж пропал без вести.

Сердце подскочило к горлу. Рука тут же обхватила шею. Пульс зашкаливал. Бойтесь желаний своих! Так, кажется, говорится? Хапнула глоток свежего воздуха? Захотелось свободы от нелюбимого мужа? Идиотка! Боже, какая же я идиотка! А дальше-то что с этим глотком делать? После такой новости все утренние мысли врезались в мозг. Черт! Я готова была повернуть время вспять и пнуть себя под зад, а не жаловаться даже мысленно, что мне надоел мой брак...с нелюбимым.

— Как понять «пропал без вести»?

Голос звучал будто из рупора. Чужой. Надломленный. Не мой! Он раздражал глотку своей сухостью и неуправляемостью.

— Его отправили на боевую задачу. Обратно он не вернулся. Но не волнуйтесь, — успокаивающе поднимает руку мужчина, будто это спасет от катастрофы, которую он принес своей новостью, — тело на месте не обнаружено.

Это он меня так утешить пытается, что ли? Я понимала, что этот человек был посторонним. Он просто вестник. Но какого хрена?! Как в такой ситуации можно говорить, чтоб я не волновалась?

— Что значит не волнуйтесь? У меня муж пропал, а не деньги или сережка! А вы говорите, чтобы я не волновалась?!

Глупость! Нельзя срываться на ни в чем не повинном человеке. Взгляд заметался по улице. Я вскочила на ноги и залетела обратно в дом. Руки шарились по кухонным шкафам. В панике я открывала все дверцы, которые попадались. Сама не понимала, что искала, но упорно продолжала перерывать содержимое. Я даже не заметила, что уже не одна. Мозг просто отключился. Где-то на задворках мелькнула мысль, что были успокоительные. Они мне сейчас жизненно необходимы. Сию секунду! Воздуха не хватало. Глаза наливались слезами, а руки тряслись так, что я боялась рассыпать содержимое ящиков по кухне. Да куда они запропастились?! Не то, не то, все не то!

Не хватало еще сорваться при постороннем. Я не переживу второго исчезновения. Сначала Леша, а теперь еще и Миша. За что?

— Миссис, успокойтесь, пожалуйста! Мы делаем все возможное, чтобы найти вашего мужа.

Обращение резануло слух. Даже спустя полгода не могла привыкнуть к такому. И какого черта нас вообще понесло в эту страну? Миша захотел, а Марго поперлась. Жена декабриста нашлась! И теперь разгребай, Маргоша. Ты осталась тут одна!

Увидела знакомое название лекарства. Быстро закинула таблетку, запила водой прямо из-под крана. Горстью загребла прохладную воду. К черту стаканы! Все это время ощущала на себе подозрительный взгляд. Видимо, вестник боялся, что я сейчас в петлю полезу. Они здесь очень переживают за возможные последствия вот таких новостей.

Дышать, надо просто дышать ровнее.

Сглотнула вязкую слюну, чтобы развеять сомнения.

— Не знаю, какое у вас звание, но со мной все в порядке. Можете возвращаться на службу, или как там правильно называется ваша деятельность?

Если бы он только знал, сколько стоило сил выплюнуть эти слова. С облегчением увидела сдержанный кивок. А потом услышала такой вожделенный хлопок двери. Вот и славно. Тут же из ниоткуда материализовался Рик и посмотрел на меня преданными шоколадными глазами.

— Что, Рики? Еще одна плохая новость. А я ведь говорила ему, чтобы он не ходил по этому контракту...Ты издеваешься, да?!

Последние слова я проорала в пустоту. Я пыталась докричаться до судьбы. Какого черта она так со мной? Где я нагрешила? Зацепила на столе кружку с кофе. Она тут же разбилась вдребезги у голых ступней. Битое стекло усеяло ковер. Я вцепилась в волосы, вызывая живительную боль. Ноги подкосились, и колени встретились с жесткой поверхностью. Грудь прострелило болью, и воздух наполнило рыданиями. Легкие горели, глотку царапало. Я раскачивалась, словно умалишенная. И не могла больше с этим бороться. Перед глазами мелькал пол, а мне казалось, что прямо здесь...меня не стало.

Я пыталась понять, как можно потерять человека? Он что, просто испарился? Как он мог сгинуть в пространстве? Это такая злая шутка? Где, мать их, скрытые камеры?! Где смеющиеся знакомые? Где Миша, который сейчас вот войдет в эту дверь и как-нибудь пошутит? Боже, Миша, вернись...я была так неправа! Ведь все еще можно исправить. Или нет? Да, наш брак был неидеальным. Но это же не отменяло того, что мы друзья детства.

Но никого не было. Была лишь пустота, разрывающая вены. Было тиканье настенных часов, которое набатом отдавалось в голове. Был вой, который оглушал округу и закладывал уши. Вой из меня.

А потом время остановилось. Я наблюдала свою жизнь со стороны. Ждала хоть каких-то вестей. Неважно откуда они поступят, но вот это чувство неопределенности ломало ребра, захватывало в плен и заставляло каждый раз замирать. От любого звонка, от стука, от звука подъезжающей машины.

Даже спустя четыре месяца от Миши не было никаких вестей. Будто растворился в воздухе. Вы знаете, что такое потерять родного человека? Именно родного. Не знать, где он и что с ним. Жив ли он? Чувство, будто внутри разместилась пустыня. Ты идешь и боишься попасть в зыбучие пески. Сгинуть. Задохнуться. Ты боишься умереть от жажды и не найти вожделенной влаги. Я заново проходила уже знакомый личный ад.

Человека, с которым я была двадцать четыре часа в сутки