Первые (СИ) - Иоланта Палла

POV Маршал

— Смотри, как наш ЗОЖник разошелся, — ржач справа от меня бьет по барабанным перепонкам. Лабук смешивает очередной коктейль, а я вкидываю в себя шот ядреной, чтобы улететь к чертям и не думать о том, что происходит дома в мое отсутствие. Сегодня мы на хате Греха. Прощаемся с уходящим летом и приветствуем студенческую жизнь. Его предки свалили в закат и оставили Дамира хозяином. Как по мне, так зря. Сейчас его друзья-черти разнесут в щепки все ценные детали интерьера. Например, дорогую статуэтку Варуна, бога, управляющего дорогами Судеб Человеческих. Откуда я знаю эту хрень, если никогда не увлекался? Как-то с парнями сидели у Дамира и рубились в приставку. Статуэтка попала в поле зрения, и вот. Гугл сообщил мне всю необходимую информацию. После я каждый раз избегал столкновения с адским атрибутом, а сейчас скашиваю взгляд на одного из гостей Греха. Тот трется рядом с ценной статуэткой и не подозревает, что одним легким касанием своей задницы может превратить в осколки пару тысяч долларов.

— ПП-план полетел по бороде, да? — Кир с усмешкой встает рядом со мной и бросает взгляд на танцпол. Хотя с танцполом я погорячился. В центре гостиной столпились девчонки. Трясут сиськами под музыку. Порой невпопад. Среди них должна быть Кристина. Подруга детства, мать ее. Прилипала прокачанная до тысячного уровня. Вожусь с ней, как с нерадивой сестрой, которая постоянно тянет руки к моей ширинке. Напрягает дико, но из-за молящего взгляда матери я размазываюсь, как зеленая сопля по рукаву куртки. Не могу ей отказать. Ни в чем.

— Типо того, — Лабук давит лыбу, и я отвечаю тем же, хотя на душе паршиво. Даже больше, чем паршиво. Сегодня мать закатила зверскую истерику, узнав о моих планах на будущее. Теперь неизвестно, какой уровень образования мне светит. Слишком голосила. Много плакала. Чувствую себя настоящим дерьмом, и шоты не помогают сбавить градус внутреннего напряжения. Во мне с гулким треском ломаются все установки, которые оттачивал с детства. Спорт. Правильное питание. Прокачка мозгов. Все планомерно летит в горящие врата. Началось с сигарет. Теперь алкоголь. Адреналиновые вспышки заканчиваются разгромленной комнатой или стрелкой спидометра за двести. От себя противно до появления горького привкуса во рту. Рецепторы отказываются принимать градусы, а сердце ошалело качает кровь по венам. Становится жарко, и надо бы остановиться, но я наполняю продолговатую стопку еще раз. Кривлюсь, практически не ощущая вкуса, только неприятное жжение. Облизываю губы, упираюсь ладонями в край столешницы и глубоко вдыхаю. Пора завязывать.

— Там Дамир кальян мутит. Давай с нами, раз взялся веселиться? — Лабуков толкает меня в плечо и кивает на дверь. Чтобы попасть в кабинет отца Греха, нам нужно пройти через гостиную. Дамир не боится спалиться перед батей и использует его кабинет по назначению. Всегда прокатывает, потому что Алан Тимурович и сам частенько грешит. Киваю. Сегодня я обязан улететь в нирвану и расслабить свои нервные клетки. Что мне будет от пары затяжек? Кирилл сгребает бутылку и стопки со стола, подмигивает, словно перед ним телка, и направляется к нужной двери, успевая по пути щелкнуть какой-то девчонке по заднице. После выпускного у него все тумблеры сорвало. Трахает все, что движется, и не запоминает имен. Я тоже не особо заморачиваюсь и стараюсь не напрягать память, но Кристина пробивает каждую претендентку на догги, поэтому спариваться приходиться по плану Х, виляя дворами и шкерясь от ее голубых любопытных глаз.

О ее розовых чувствах и черных фантазиях я знаю с младших классов. Предки вечно скидывали нас в одну комнату и шли развлекаться. Приходилось проводить много времени в компании Крис, и я ее помню совсем мелкой. Как защищал ото всех. Как слезы вытирал, когда она коленки разбивала. Непутевая. Как с первой пати тащил ее пьяную в дрова, потому что Ты козел, Тоша! Я тебя ТАК сильно люблю! А ты козел! Бесило до жгучего триггера, а потом я привык, что за мной виляет хвост по имени Кристина. Научился грамотно вывозить ее общество и игнорировал проявления чувств, скидывая их в папку «сестра».

— Нифига себе! — чуть ли не врезаюсь в Лабука, пока тот таращится в сторону танцпола. — Нет, ты это видишь?! — хмурюсь, пока тот толкает меня плечом и указывает рукой вперед, чуть не роняя стопки.

Сказочный дебил снова высмотрел жертву, не иначе. С ухмылкой поворачиваю голову в заданном им направлении, и лицевые мышцы застывают. По позвоночнику быстро пробегает высоковольтный разряд, и бьет он прямиком по мозгам.

— Охренеть, кого Ростова притащила, — присвистывает Кир, а у меня в глазах двоится, и во рту скапливается слюна, как у бульдога на сочный шницель.

В центре танцпола стоит Лиза Кирьянова, дочка любовницы отца. Несколько месяцев назад я с ней близко терся, чтобы отомстить за мать. Играл благородного рыцаря, чтобы поступить совсем неблагородно. Как скотина, сделал. Не отрицаю. Все воспоминания, которые бьются в черном ящике сознания, блокирую. К черту! Все по заслугам получили. Сжимаю кулаки, позволяя забытой ненависти поглотить меня вновь, и тут Лиза замечает меня. Удивление на лице Кирьяновой сменяется другой эмоцией, мне неизвестной. Слишком быстро. Раньше она так не умела. Глазами транслировала весь спектр чувств, которыми ее накрывало, и мне даже нравилось наблюдать за этим ярким явлением. Сейчас внутри разгорается нешуточный костер, и мои беснующиеся черти заливисто ржут. Не моргаю, рассматривая ее, словно впервые увидел. Длинные волосы выпрямлены. Красиво переливаются в полумраке. Диско-шар висит прямо над их головами. Тело упаковано в приличное платье, но ткань так обтекает каждый изгиб, что я сглатываю. Нарастила-таки мяса в нужных местах. Пока глаза скользят вниз и возвращаются обратно, задерживаясь на округлившихся бедрах дольше, чем нужно, к Кирьяновой подходит какой-то тип и по-хозяйски притягивает ее за талию к себе. Со свистом тяну кислород через нос, наблюдая, как он целует ее в щеку. Лиза улыбается. Смотрит на парнягу томным взглядом, а у меня круги перед глазами расплываются. За ребрами горит. Выдыхаю рвано. Отворачиваюсь и понимаю, что не дышал нормально все это время.

На кольях вместо ног плетусь за Кириллом в кабинет Греха и ощущаю жар в области затылка. Большого труда стоит не обернуться. Продолжаю сжимать кулаки, даже оказавшись отрезанным от шума вечеринки, и не реагирую на разговоры парней. Череп трещит по швам от феерично взрывающихся мыслей. О ней!