ПРОЛОГ
ЛОТТИ
Я чувствовала себя маленькой, сидя в кресле напротив декана приемной комиссии, когда она просматривала мое массивное досье. Я не была особо выдающейся ученицей, находясь здесь на стипендии, за которую мне приходилось бороться зубами и ногтями.
Казалось бы, все напрасно. Я пошла и сделала то, что моя мать назвала бы "вести себя как Лотти". Эта женщина никогда не любила меня, никогда не притворялась, что любит. Я разрушила ее шансы найти богатого мужа тем, что была зачата.
У меня хватило наглости закричать, что это она разрушила свои собственные шансы, переспав с моим отцом на заднем сиденье его грузовика после школьных танцев. За это я неделю просидела взаперти на чердаке. Все это время я едва могла ходить из-за тесноты, но с тех пор я боролась зубами и ногтями за то, чтобы получить здесь ученую степень.
Казалось бы, все напрасно, но я попыталась найти выход из отсталого, маленького городка, в котором я выросла.
— Мисс Брукс. — она посмотрела на меня поверх очков с презрением. — Ваше положение выглядит не очень хорошо.
Я знала, из-за чего она позвала меня сюда, из-за моей неразборчивости в связях, особенно с моим профессором английского Калебом Форрестом.
Я ничего не могла с собой поделать, он был молод, стремился угодить. И был таким вкусным, ну вы понимаете о чем я. Он отвлек меня от дерьмовой жизни, которая у меня была до сих пор и определенно помог с учебой.
Я видела, как мои четверки превратились в пятерки всего за несколько занятий. Не помогло и то, что Калеб был женат на ней, которая всеми силами пыталась лишить меня стипендии.
Я знала, что условия не диктовали моей неспособности не снимать трусиков рядом с сексуальными профессорами, но они требовали оценок и рекомендательных писем как минимум от трех профессоров. Я была уверена, что по крайней мере двое отдадут их мне, но сомневалась, что Калеб пойдет против своей жены.
У меня были неприятности, меня вот-вот выгонят, и это означало бы, что я так же останусь бездомной.
— Похоже, ваши преподаватели не слишком заинтересованы в том, чтобы вы остались. — продолжила она, снимая очки с лица и аккуратно кладя их на мое досье.
Она скрестила руки, рассматривая меня, ее насмешливый взгляд скользил вверх-вниз по моей короткой юбке и обтягивающему топу, предназначенным для привлечения взглядов мужчин.
Я ничего не могла с собой поделать, секс был моим наркотиком, и я бы не стала извиняться за то, что это заставляет меня чувствовать. Мой психиатр, вероятно, сказал бы вам что я использовала секс, чтобы убежать от кошмара своего детства, что я искала утешения, но черт с ним.
Он не сделал ничего, кроме того, что причинил мне еще больше боли, чем у меня уже было.
— О? — я изобразил интерес к разговору.
— Согласно условиям вашей стипендии, вы должны получить рекомендации не менее трех профессоров, чтобы остаться зачисленной. Похоже, что вы не справились, что означает, что у нас нет для вас вариантов.
Два… она добралась до двух из них? Я знал, что мои преподаватели любили меня… особенно те, кому я давала секс, но то, что двое из них отвернулись от меня, означало, что Габби запустила в них когти глубже, чем я когда-либо.
Что ж, это отстой. И это была моя собственная вина.
— Сколько времени у меня есть, чтобы забрать свои вещи из комнаты? — спросила я ее.
— Так легко сдаешься? — спросила она, и на ее лице медленно появилась ухмылка.
Она знала, что победила. Как я могу с ней соревноваться? Она была чертовым деканом приемной комиссии.
— У меня было достаточно времени с Калебом. — сказала я ей, сдерживая собственную ухмылку, наблюдая, как умирает ее улыбка. — С мужчинами весело только короткое время, прежде чем они становятся навязчивыми.
Габби сердито встала. Я ждала, что она нападет на меня, но она, казалось, не хотела подходить ближе. Вероятно, потому что она видела мой послужной список по участию в драках в барах и мои боксерские показатели в старшей школе.
Я могу уложить ее одним ударом, и мы оба это знали. Я отбросила эту часть своей жизни, я больше не хотел драться. Я заменила насилие сексом, и мне стало лучше от этого. Когда это не разрушало мою жизнь.
— Ваши вещи будут ждать вас в вестибюле, — сказала она. — Их сейчас упаковывают для вас.
Я быстро кивнула и вышла из офиса, пока не натворила чего-нибудь нелепого. Я и так уже навлекла на свою жизнь достаточно вреда на целую вечность, мне не нужно было позориться еще больше.
Ожидая в вестибюле свои вещи, я размышляла, куда бы мне пойти. Должен был быть приют, готовый принять меня, или мотель в котором я могла бы остаться, пока не найду работу. Раньше я работала официанткой, так что наверняка смогла бы быстро что-нибудь найти.
Зазвонил мой телефон, и я вытащила его из лифчика. Единственный карман, который когда-либо был нужен девушке. Это было сообщение от моей подруги детства Эмме. Я не получала от нее вестей несколько месяцев.
ЭММЕ
Привет, девочка, хотела узнать, не хочешь ли ты выпить сегодня вечером? Я здесь по работе, а мой рейс отменили. Приходи отдохнуть со мной в "Хилтон", и мы наверстаем упущенное.
Была ли это судьба? Действительно ли я собиралась
