Дж. Дж. МакЭвой
ПРОЛОГ
«Я чувствую себя самим собой, сильным и слабым одновременно».
— Вероника Рот
МЕЛОДИ
В тот момент, когда мои ноги коснулись мраморного пола у входа в наш дом, я почувствовала, как все мое тело расслабилось. Прохлада пола облегчила мои ноющие ноги, когда наш дворецкий потянулся за моим пальто.
— Добро пожаловать домой, мэм. Хотите чего-нибудь? — Он кивнул и перекинул мое пальто через руку.
— Дети в кроватях? — Спросила я, наклоняясь, чтобы поднять с пола свои черные туфли от Dolce & Gabbana.
— Да, мэм. А хозяин в своем кабинете.
Хозяин? Я уверена, что Лиаму это понравится. Не сказав ему больше ни слова, я направилась вверх по лестнице. В очередной раз из-за проклятого профсоюза учителей я возвращаюсь домой поздно. Зная Итана, он, вероятно, все еще не заснул. Он никогда не ложился спать до моего возвращения, и я ждала этого больше всего на свете… Он, все мои дети, заставляли мое сердце болеть самым лучшим из возможных способов. Я этого не понимала. Я едва узнавала себя рядом с ними…Я была в покое. Это было странно. Я никогда не чувствовала покоя за всю свою жизнь.
С детства мой отец вдалбливал в меня, что я Джованни. Мне нужно было быть сильной, быть безжалостной. Будучи подростком, я наблюдала, как он медленно умирал у меня на глазах, его наследие угасало вместе с ним. Я отдала свою жизнь итальянской фамилии. Став взрослой, я боролся со своей матерью и дедушкой; казалось, что мир вот-вот рухнет вокруг меня. И все же я добралась до другой стороны, и каждый раз, когда я смотрела в лица своих детей, я видела эту победу.
Моя жизнь кардинально изменилась за эти годы, и это все еще было похоже на сон.
— Тук-тук, — тихо прошептала я. Я просунула голову в комнату Итана и увидела, как он шевелился. Улыбаясь про себя, я подбежала к его кровати и запрыгнула рядом с ним, чтобы пощекотать его бока.
— Мамочка! — Он громко рассмеялся, его тело извивалось и отворачивалось от меня, что только заставляло меня щекотать его сильнее.
— Кое-кому давно пора спать, — сказала я, садясь и проводя руками по его растрепанным каштановым волосам.
— Ты обещала вернуться домой пораньше, — сказал он, нахмурившись.
— Во всем виноваты учителя, — сказала я, обхватив ладонями его лицо.
— Я… — он закашлялся, прежде чем смог закончить свое предложение. Но это был не просто один кашель. Он схватился за грудь, всем телом подавшись вперед.
— Итан? Милый? — Я вцепилась в него, его лицо медленно становилось фиолетовым. — ИТАН! — Я закричала.
— Мама… — выдохнул он, из носа потекла кровь.
— ИТАН! ИТАН! ЛИАМ! ЛИАМ! ПОМОГИ МНЕ! — Подхватив его на руки, я побежала к двери, когда…
БАХ!
БАХ!
БАХ!
Выстрелы, которые не заканчиваются, все они доносятся из…
— УАЙАТТ! ДОНА!
— Мэм, на нас напали! — Федель закричал, врываясь в комнату.
— Напали? Кто? — Черт возьми, все это не имело значения. — Забери его! Позаботься о нем сейчас же! — Я передала Итана в его руки.
— Мэм, это небезопасно!
— СПАСИ МОЕГО СЫНА! — Я закричала, слюна слетела с моих губ, когда я сорвала семейную фотографию со стены рядом со столом Итана. За ней я спрятала свою штурмовую винтовку и «Глок» вместе с тремя обоймами. Пристегнув их, я даже не колебалась, прежде чем вышибить дверь в комнату Уайатта и Доны.
Кровь.
На стенах, на полу, но хуже всего — на них.
— Ургах… — Звук, который даже не казался человеческим, сорвался с губ… мои глаза горели, когда я смотрела на своих детей. Мои малыши. — Нет…нет. Нет. Нет.
Это было единственное слово, которое я знала, когда бежала к ним. Тело Уайатта поверх тела Доны, они оба лежалм на кровати.
— Уайатт, милый, — прошептала я, гладя его по голове. — Да ладно, это не смешно… Отстань от своей сестры. Дона, детка, оттолкни своего брата, ладно?
Они не двигались.
Они не дышали.
Они просто лежали там…как мертвые.
— Нет…Нет… — Лежа на них сверху, я крепко обняла. Я не понимала. Что произошло? Что происходит?
БАХ!
БАХ!
БАХ!
Снова раздались выстрелы. Я даже не потрудилась поднять оружие, которое уронила. Но даже открыть дверь было невозможно; мое тело словно онемело. Я не была уверена, падала ли я в обморок или плакала, но мое зрение затуманилось.
— Мел, беги!
Я поняла эти слова только потому, что это был он. Лиам. Его голос снова все прояснил, и я пожалела об этом. Я не хотела видеть его таким. На коленях, пистолет направлен ему в голову. Его зеленые глаза расширились от страха, но за себя, не за меня.
— Мел, уходи! УХОДИ! — закричал он, прежде чем мужчина ударил его по лицу рукояткой пистолета. Его губа разорвана, кровь капает на персидский ковер, который я была вынуждена купить на одной из этих чертовых благотворительных выставках с Эвелин.
— Мел… — Он не отводил от меня взгляда, даже когда принял еще один удар.
Стоп, — подумала я.
— Остановись, — прошептала я.
— Пожалуйста, остановись! — Наконец я закричала.
— Пожалуйста? Что я говорил тебе о тех, кто говорит «пожалуйста», Мелоди? — Мужчина обернулся, и весь воздух из моих легких испарился.
— Папа?
— Папа? Потому что дочь, которую я обучал, дочь, которую я вырастил, она
