Остановившись, я увидела крылатую латинскую букву Б, и узнала в заднем бампере Бентли Континенталь, принадлежащий Саше. Внутри у меня все похолодело, и температура моего тела стала равна температуре за окном.
Я вышла из своей машины, и неуверенным шагом подошла к обочине. Бентли впечатался в дерево, весь перед был смят, как жестяная банка под прессом. Когда я отошла от своих фар, моя тень переместилась, и я смогла разглядеть на капоте бордовое пятно. Сначала я подумала, что это ткань платья.
А потом до меня дошло, что это кровь.
– Блять! – вырвалось у меня, и я закрыла рот рукой, пытаясь сдержать подступившую тошноту.
Под кружащимися хлопьями снега на капоте лежало окровавленное тело Даши. Ее лицо было повернуто ко мне, светлые глаза смотрели на меня невидящим взглядом.
И на долю секунды, мне показалось, что я смотрю на себя.
Ее спина не поднималась, и изо рта не шел пар, который идет у человека, дышащего на морозе. Я поняла, что…
Дерьмо!
Я вернулась в машину, и вцепилась себе в волосы, чуть не вырвав челку с корнями. Закрыв глаза, я поняла, что это была плохая идея. Я сдержала рвотный порыв, и начала искать мобильник в сумочке. Набрав номер Саши, я не дождалась ответа. Тогда я позвонила Бри, я смогла с трудом выдавить из себя:
– Дай мне Сашу.
– Кого? – спросила она радостно.
– Дворцова, дай мне Дворцова, быстро! – провизжала я, и на том конце провода послышалась возня.
– Алиса? Что случилось?
– Саша, здесь твоя машина, – выпалила я, – Даша. Она… – я сглотнула.
Сказать такое вслух намного труднее, чем кажется.
– Даша мертва.
ГЛАВА 8
– Где ты? – спросил он так, как будто я сказала ему, что его кофе остыл.
Спокойно и безразлично, с ноткой досады в голосе. От этого тона во мне все просто заледенело.
Потом я вспомнила, что этот человек может сохранять хладнокровие в любой ситуации, и меня немного отпустило.
– Семнадцатая трасса, на подъезде к Лехола. Я вызову полицию и скорую.
– Скоро буду, – невозмутимо сказал он, – Ты в порядке?
– Нет, мать твою, я не в порядке! – я сорвалась на крик, – Я только что увидела труп на капоте твоей машины!
Он отключился, и я сжала телефон в руке, стукнув крышкой себе по лбу. Собравшись с силами, я вызвала полицию и спасателей, хотя они уже никому бы не помогли. Выйти из машины еще раз я не смогла.
Саша приехал первым. Яркий свет фар посветил в зеркало заднего вида, и я зажмурилась. К горлу снова подступила тошнота, потому что вид мертвой Даши буквально впечатался в мою сетчатку. Когда бывший босс сел на сиденье рядом со мной и приложился к бутылке с виски, я чувствовала себя не просто паршиво. Нет такого слова, которое смогло бы в точности описать мое состояние.
Фары, светящие в зеркала, отъехали назад, развернулись, и уехали обратно, в сторону поместья. Мы сидели в моей машине в полной тишине. Музыку я выключила. Как–то было не до нее. Когда впереди просияли синие проблесковые маячки, Саша напрягся. Он стал куда–то звонить, и что–то объяснять. Я не поняла ни слова. В ушах стояла оглушающая тишина, нарушаемая только тихим рокотом мотора.
Перед глазами снова всплыло лицо с остекленевшими глазами, и я потрясла головой, чтобы избавиться от этого видения. Потом появилась другая картинка – пятна крови, снежинки, падающие на обнаженную спину и татуировку, полностью повторяющую мою.
Я не выдержала, и открыла дверь авто, наполовину вылезая из салона. Когда я начала блевать, я уделала свое платье, порог, дверь и даже левое переднее колесо. Закончив, я закрыла машину и откинулась на спинку, закрывая лицо руками.
– Господи, это происходит не со мной, – прошептала я, в сотый раз за последние полчаса видя перед глазами лицо Даши.
Саша, молча, вышел из машины и направился к полицейским. Я не знаю, сколько времени заняла процедура оформления всех бумаг. Мне задали несколько вопросов, и я как–то на них ответила. Я смотрела, как спасатели отодвинули Бентли от дерева и вытащили… Тело. Потом его запихнули в черный мешок и погрузили в машину скорой. Бентли, превратившийся в груду бесполезного металла, поставили на буксир, и увезли.
Дверь моей машины открылась, и я вздрогнула. Саша сел рядом и поднял бутылку с пола.
– Можно ехать, – спокойно сказал он.
Я кивнула, и тронулась с места. Когда я подъезжала к городу, бывший босс включил стерео-систему. Он удивленно посмотрел на меня и выдал что–то вроде:
– Что это?
Я ничего не ответила. Слова застряли где–то в горле. Я физически не могла ничего сказать.
Он переключил несколько треков, а потом остановился.
– А вот это мне нравится, – пробормотал он опьяневшим голосом, и сделал погромче.
Из динамиков полилась мелодичная фортепианная музыка, разбавляемая электронными звуками, и женский голос запел на французском языке. Я вцепилась в руль и уставилась на дорогу, ни хрена не понимая.
Je t'aime, je t'aime
Comme un fou, comme un soldat
Comme une star de cinema[5]
Саша подпел своим мягким голосом француженке. По моему телу прошла легкая дрожь, смешанная с уже знакомым мне ощущением, которое я испытывала, когда он говорил на этом языке.
– В Хилтон? – смогла выдавить из себя я уже на подъезде к центру.
– Нет. Я купил квартиру, – спокойно ответил он и выключил музыку, – Ты как?
Я промолчала. Потом пожала плечами, и, не отрываясь от дороги, сказала:
– Пока не поняла. Куда ехать?
– Шестнадцатиэтажка на Вирби.
Я знала этот дом. Единственная новостройка в моем районе. Взяв курс на Лаагна тээ, я быстро добралась до пункта назначения и остановилась у шлагбаума.
– Алиса, лучше подняться. Тебе не стоит сейчас идти домой, – сказал Саша.
Шлагбаум дернулся и поднялся вверх. Я нажала на педаль газа и въехала на парковку.
Потом мои воспоминания снова стали смутными. Я помню, как поставила машину, достала из багажника свою сумку, зашла в подъезд; как поднялась на лифте и вошла в квартиру. Саша снял с меня шубу. Я уставилась на свое отражение в зеркальных дверях–купе и с радостью выдохнула, когда на меня посмотрела брюнетка с короткой стрижкой.
– Туда, – он махнул рукой направо, и я поплелась в заданном направлении.
Скинув с себя испачканное платье, я залезла в ванную и включила душ. Впервые в жизни, я дала кипяток. Сев на гладкую пластиковую поверхность, я поджала колени к груди и обхватила себя руками. Мои слезы перемешались с горячей водой, и я кое–как пришла в чувства. Правда, увиденное меня так и не отпускало.
