– Конечно, – ответила Лотти. – Я ведь собираюсь вернуться в кондитерскую. Хотите, подвезу? Могу подбросить вас до гостиницы, если нужно. Теперь вам намного лучше.
– Отличная идея. – Адель попыталась взять один из винных бокалов, стоящих на подносе у посудомоечной машины. – О, мой бокал пуст.
– Нет проблем. У меня есть отличный кофе и черный чай в кондитерской. И потом, когда вы вернетесь в гостиницу, ваш сын сделает, – она прищурилась, – горячий шоколад. Ну как?
Адель вскочила и протянула ей руку:
– Поехали. Пирожные в студию!
– Я еду с вами.
– Не выйдет. В фургоне только два места для дам. Адель прекрасно доедет на пассажирском сиденье.
Роб фыркнул и помахал матери, которая спокойно сидела в фургоне, уже пристегнувшись, рассеянно глядя осоловевшими глазами на главный вход в галерею.
– Тогда поезжайте в гостиницу, я поеду за вами на такси.
Лотти вздохнула и, подняв подбородок, наклонилась к нему, процедив сквозь зубы:
– Чтобы посмотреть, как Адель не вывалится из фургона прямо перед камерами? Те еще фотографии получатся. Не выйдет. Вашей матери нужно поехать куда-нибудь на пару часов, отдохнуть и восстановиться, а не бежать сломя голову в гостиницу. – Она взмахнула рукой. – Ди уехала в Китай, и у меня есть свободная комната, которой может воспользоваться ваша мама, если захочет. Следующий вопрос.
Он сделал шаг вперед, так что они чуть не столкнулись:
– Моя мама – это моя ответственность, не ваша.
Лотти, прищурившись, смотрела на Роба:
– Позвольте мне пояснить кое-что. Я не собираюсь ничего делать для вас. Я делаю это ради Адель. Хулиган.
– Позвольте и мне пояснить кое-что. Я не разрешу ей ехать без моего присмотра. Похитительница.
Они молча стояли друг перед другом, воздух едва не светился от электричества, готового заискрить в узком промежутке между ними.
И тут возникла совершенно четкая, но смелая идея.
Ей нужна замена Валенсии Кагони на вечере по сбору средств для благотворительного фонда, а Робу нужен ее фургон, чтобы уехать. Может быть, это выход для них обоих?
Лотти сделала медленный вдох. План вырисовывался все яснее и яснее.
– Есть только один способ убедить меня разрешить вам поехать с моими противнями. Если это не ущемит вашу гордость, конечно. Я понимаю, это далеко не тот транспорт, к которому вы привыкли.
Гневный вид и взгляд, мечущий молнии, вдобавок рука, упершаяся в бок, уже напугали бы менее решительную женщину. Но Лотти крепкий орешек. Роб медленно поплелся к задней двери ее фургона и влез внутрь:
– Сзади в фургоне?
Она медленно кивнула:
– В субботу вечером в кулинарном колледже сбор денег в благотворительный фонд, и мы оба участвуем. Вы будете приглашенной звездой. А я – ведущей. Шеф-повар с именем, которое бы привлекло гостей, не смог участвовать, мне приходится искать альтернативу. Думаю, вам стоит согласиться в последний момент. Или предпочитаете ехать на такси?
Он сморщил нос. А возможно, у него все же есть чувство юмора, несмотря на сердитый вид.
– Один вечер. Благотворительный фонд. Идет.
– Отлично, – ухмыльнулась она. – Запрыгивай.
– Ну, как мне рассказал Шон, Роб втиснулся в твой фургон и поехал в кондитерскую, а ты на каждом повороте делала все, чтобы его как следует встряхнуть, – хихикала в телефон Ди. – Как не стыдно, Лотти Роузмаунт. Хотя хотела бы я быть там, чтобы на все это посмотреть.
– Не знаю, о чем ты. – Лотти крепко прижала телефон ухом к плечу. – Хорошая химчистка удалит пятна с его брюк. Хотя с шоколадом и липкими пятнами от крема им придется помучиться, особенно если учесть, что брюки из кашемира.
– Постарайся не лить соевый соус на топ из шелка! – хохотала Ди. Лотти представила, как подруга вытирает глаза от выступивших слез. – И вот еще что, дорогуша. Я не рассказывала Шону, что Роб – тот самый шеф-повар, который уволил тебя, когда ты была ученицей. Держу рот на замке, как ты и просила. Так что мальчик еще долго будет ломать голову, почему его дьявольский шарм не действует на тебя. Правда, ты знаешь, как повара любят посплетничать, а вечер по сбору средств состоится в гостинице «Бересфорд». Роб может все узнать тем или иным путем. Та-а-ак что-о придется сознаться и пойти на мировую до вечеринки.
– Помириться? О нет. Роб Бересфорд так легко не отделается. Двадцатиминутная поездка в фургоне по центральному Лондону не равна увольнению с работы твоей мечты без всякой вины. Думаю, я смогу растянуть удовольствие поквитаться с ним подольше. – Лотти положила поварешку, взяла телефон в руку и тихо спросила: – Я плохо поступаю, да? Потому что вовсе не хочу превращаться из-за него в злобную ведьму.
– Точно. Быть ведьмой уже не модно. И не волнуйся. Ты просто предоставишь парню немного пострадать в качестве расплаты за ужасную ошибку, которую он совершил, когда уволил тебя. Он много потерял. Ты должна была выбросить это из своих воспоминаний, теперь подвернулась хорошая возможность это сделать. И даже, может, немного повеселиться в процессе. Я права? А теперь я уже опаздываю. Электронная почта. Позже. Пока.
Лотти положила телефон и вспомнила тот момент, когда повернулась и увидела Роба Бересфорда, сидящего рядом с ней, и ей стало не слишком весело от этого воспоминания.
Из чайной донесся смех, Лотти подняла голову и увидела, что один из постоянных посетителей открывал дверь двум пожилым дамам, руки которых были заняты пакетами с покупками и тремя коробками пирожных.
Обычная толпа ранних покупателей все еще наслаждалась специальными блюдами, предлагаемыми в чайной-кондитерской на завтрак. Панини с сыром и ветчиной со свежеиспеченной булочкой и теплым маффином с голубикой и кардамоном запивали чаем, который подавался в неограниченных количествах. Хороший чай, конечно. Ди Флинн не стала бы тратить столько времени, если бы не хотела лично убедиться, что чай, как всегда, отличного качества.
Солнечный свет заливал кондитерскую и отражался от кремово-пастельных стен.
Тут было все так, как она мечтала много лет назад, когда вела корпоративную жизнь и забегала в кофейни за тройным эспрессо навынос и пакетом, полным углеводов, жиров и сахара, чтобы взбодриться утром.
Ее пекарня. Ее кондитерская с чайной комнатой.
Они стали реальностью. Она сделала то, что хотела, и все по-своему.
Лотти улыбнулась и потянулась за лопаточкой, но опустила руку на столешницу.
Она скучала по Ди больше, чем показывала. Ди единственный человек, к которому она тогда обратилась за помощью. А как было весело планировать кондитерскую и чайные комнаты вдвоем! Девушка, страстно любящая печь, и ирландка, которая была на седьмом небе оттого, что получала удивительные посылки с чайных плантаций со всего мира.
