— Я… я думала, что ты уедешь домой на другой машине, — заикаясь, пролепетала она.
— Нет, я приехал сюда на такси.
Джош словно не замечал ее волнения. Он вольготно расположился на мягком сиденье: вытянул ноги и, ослабив узел галстука, расстегнул воротничок. Он вел себя непринужденно, так, словно рядом с ним сидела его жена.
Сжавшись в комок, Меган напряженно глядела в окно и куталась в шаль.
— Тебе холодно?
Конечно, ей не было холодно. Она как бы пыталась защититься, спрятаться от этого человека. Ведь его сильное мускулистое тело было так близко!
— Нет.
— Правда?
— Да.
Он обнял ее за плечи и притянул к себе.
— Совсем не холодно? — переспросил он, касаясь губами ее уха.
Меган обожгло его горячее дыхание.
— Да нет же. — Она отодвинулась.
— Даже ни капельки? — Он потерся носом о ее щеку.
— Нет! — раздраженно крикнула она и, словно ища спасения, взглянула на водителя. Их разделяло стекло, и он наверняка ничего не слышал. Так что помощи ждать было неоткуда.
Она резко сбросила со своего плеча его руку.
— Перестань же наконец, Джош. Ты трогал меня весь вечер. Мне это не нравится!
Он расхохотался.
— Вся твоя беда в том, что это тебе как раз нравится.
— Не правда! Я пришла на этот ужин только из-за нашего общего дела. Если тебе нужна женщина для развлечений — ты ошибся адресом. Ищи в другом месте — желающих много!
— Достойных мало.
— Мне до этого нет никакого дела. Оставь же наконец в покое мою шею!
Но ее просьба осталась без внимания. Мягкие нежные пальцы продолжали ласкать ее.
— Итак, Меган, как у тебя дела с личной жизнью?
Она чуть было не ляпнула, что у нее нет никакой личной жизни, но вовремя спохватилась и залепетала:
— Прекрасно, хотя тебя это совершенно не касается.
— Опять ты обманываешь меня, Меган. Меня это очень даже касается, и именно поэтому я постарался разузнать о твоей личной жизни все. За последние три года ты встречалась с пятью мужчинами. Трое из них даже не удостоились повторного свидания. И ни с одним из пятерых ты не провела ночь.
Кровь прихлынула к ее лицу, лоб покрылся испариной. Она задыхалась от бешенства.
— Ты… Он приложил палец к ее губам.
— Пусть этот прелестный ротик пока помолчит. Чуть позже, когда ты будешь дома, можешь высказать все, что ты обо мне думаешь.
Не успела она опомниться, как машина затормозила у ее дома, и Джош открыл дверцу. В прохладном ночном воздухе уже пахло ранней весной. Но Меган не чувствовала этого. Ее трясло от злости, и поэтому она никак не могла попасть ключом в замок.
Джош мягко отобрал у нее ключ и без труда открыл дверь. Он быстро вошел вместе с Меган в темный холл и прижал ее к стене.
— Не… — Но он зажал ей рот поцелуем.
Меган попыталась вырваться, отталкивала его от себя, мотала головой, но все было напрасно. Он поймал ее руки и сжал их в своей руке. Другой рукой он нежно гладил ее щеку — теперь она уже не могла даже шелохнуться. Джошуа крепко сжимал ее в своих объятиях, а его мягкие, сладкие, как мед, губы ласкали ее алый рот. Этот поцелуй длился минуту… час… вечность.
Постепенно Меган захлестнуло ощущение неземного блаженства, и давно сдерживаемая страсть разлилась по всему телу. Она наконец призналась себе, что уже давно сходит с ума по этому мужчине, что она хочет его. Но самое ужасное было то, что он знал об этом намного раньше.
«Ты не должна, не должна, не должна…» — пульсировало у нее в мозгу, но тело больше не слушалось, оно изнывало от сладкой истомы, горело страстью. Меган знала, что позже будет горько раскаиваться и жалеть о том, что делала сейчас, но не могла совладать с собой. Эти губы, эти руки, эти глаза заставляли ее терять голову. И потом, Джошуа был намного сильнее, и она даже не смогла бы вырваться, утешала себя Меган.
Он целовал ее страстно и нежно, его язык раздвигал ее губы, проникая все глубже и глубже. Потеряв над собой контроль, она уже не сопротивлялась, а только полностью отдалась его власти. Казалось, что каждая клеточка ее тела жаждет поскорей слиться с Джошем.
Он нежно поглаживал ее шею, потом стал медленно расстегивать пуговицы ее платья. Еще минута, и она сама…
Сделав над собой усилие, Меган решительно оттолкнула его.
— Не надо, Джош.
Бесполезно. Он уже расстегнул все платье, и теперь его рука оказалась у нее на груди. Он стал плавно массировать набухшие соски.
— Меган, я грешен: нельзя возжелать жену друга своего. Но с тех пор как я впервые увидел тебя, обнял и поцеловал, я безумно тебя хочу.
Он медленно водил влажным языком по ее бархатистой шее, целовал ямочки ключиц, сжимал пальцами розовые соски. От его ласк по всему ее телу пробегали электрические разряды, кровь пульсировала где-то внизу живота. Такого наслаждения она не испытывала ни разу в жизни. Ни разу с тех пор, как Джошуа Беннет в первый и единственный раз целовал ее на той роковой вечеринке.
— Я же дал тебе время. Время на то, чтобы зажила твоя рана, на то, чтобы ты нашла свое место в жизни и расправила крылья, на то, чтобы ты обрела веру в себя и самоутвердилась. Все это время я ждал, Меган. Бог свидетель, у меня больше нет сил, мое терпение кончается.
Меган уже готова была сдаться, но прекрасно понимала, что впоследствии не простит себе этого. Надо сопротивляться! Раз уж она физически намного слабее его, придется прибегнуть к хитрости и пустить в ход другое оружие.
— Значит, ты считаешь, что мало меня унижал? Что ж, для полного счасгья тебе остается только изнасиловать меня. Давай, Джош!
Его словно ударили хлыстом по лицу — он резко отпрянул от нее. Звук, похожий на стон раненого зверя, гулким эхом разнесся по этажам пустынной лестницы. Меган явно не ожидала такой сильной реакции на свои слова и поняла, что переборщила.
— Да, я мечтаю о тебе, и ты будешь моей. Я твердо уверен в этом, да и ты сама тоже. Чем скорее ты захочешь этого, тем будет лучше для нас обоих. — Он снова властно привлек ее к себе и захватил ртом ее губы. Но, словно спохватившись, круто повернулся и, бросив прощальное «спокойной ночи», исчез за дверью.
Она, растерянная, осталась в холле перед собственной дверью.
На следующее утро, едва войдя в свой кабинет, Меган тут же вышла в приемную.
— Кто это принес? — набросилась она на свою секретаршу.
Та заглянула в кабинет начальницы. На рабочем столе Меган в высокой хрустальной вазе стоял огромный благоухающий букет роскошных чайных роз.
— Вы про розы? — испуганно переспросила Эрлин.
— Да.
— Их кто-то прислал вам.
— Когда?
— Десять минут назад. Там вложена карточка.
