Настины родители — люди весьма отстраненные, они старались устроить свою жизнь так, чтобы как можно меньше испытывать дискомфорта. Настина мама никогда не работала, а вела такую созерцательную жизнь. У отца была очень приличная должность в банке. У них был еще один ребенок — младший брат Насти, которого она нежно любила, а еще — многочисленные родственники во всех концах Москвы.
В семье Егора все держалось на матери — женщине, несомненно, властной, сильной и с чувством юмора. При нашей жизни, если не умеешь посмеяться над ситуацией, очень скоро сойдешь с ума. Мама Егора ко всему относилась с легкой долей насмешки: и к оторванности от реальности высоколобого мужа, погруженного в некую абстрактную науку, и к выходкам сына, с трудом получившего школьный аттестат и совершенно равнодушного к получению «верхнего» образования. Была еще и младшая дочь, требовавшая неусыпного родительского внимания, ибо входила в пресловутый подростковый возраст со всеми вытекающими… А еще бизнес — у мамы имелась небольшая фирма, торгующая семенами, кормившая всю семью, и тоже многочисленная родня, вполне, впрочем, благополучная.
Впервые увидев Настю, мама Егора лишь слегка приподняла брови и усмехнулась. Настя ответила ей тем же. Но изначальная напряженность не помешала мирному развитию их отношений. Казалось, обе сразу все поняли друг о друге и не испытали никаких иллюзий. А значит, не было и разочарований.
Насчет сообразных по русской традиции вышитых рубах с кальсонами и полотенец с платками и сарафанами — не думаю, что Настя могла осилить такой титанический труд. Хотя, конечно, было бы забавно увидеть Егора в вышитых кальсонах, а его маму в русском сарафане.
Воистину так — нет иллюзий, нет и разочарований.
С женихом разобрались. Теперь о невесте
А вот как на самом деле проходили смотрины невесты перед свадьбой. Вплоть до XVI века жених видел невесту только в день венчания. На смотрины отправлялась женщина, облеченная доверием семьи жениха, либо мать жениха.
Классические смотрины выглядели примерно так: разряженную девушку выводили к смотрительнице. Та внимательно оглядывала невесту, задавала вопросы, просила пройтись, чтоб понять, не хромая ли девица, не горбатая ли… Следить нужно внимательно. А то разные случаи бывали. Сметливые родители могли запросто подсунуть на смотринах младшую сестру или смазливую служанку вместо засидевшейся в девках толстой и прыщавой старшей дочки. Глаз да глаз! А то обведут вокруг пальца чадолюбивые родители, смотрительница поверит, залюбуется умненькой да пригожей девицей, вернувшись к жениховой родне распишет красоту и кроткий нрав невесты, там уши развесят, и ударят по рукам. Стало быть, свадьба состоится. И уж потом, после венчания, раскроется обман, когда жених с лица невесты покрывало откинет, увидит свою суженую и зальется горькими слезами.
Если семья жениха богатая, знатная, то мать могла потребовать, чтоб ей показали девушку в бане. И осматривала ее сама, со всем тщанием. И следила, чтоб не подменили.
Одна из бабок моей жены рассказывала, как выдавали замуж то ли ее тетку, то ли еще какую-то родственницу. «Уж такая она была страшная! До венчания ей личико-то фатой прикрыли, а после — кокошник надвинули на самые глаза! Так и сидела за столом в надвинутом кокошнике, чтоб гости и муж до времени не рассмотрели…»
Конечно, за обман и подмену существовало наказание. Родители жениха могли жаловаться властям, и те, в случае если вина была доказана, присуживали обманщикам битье кнутом, а брак признавался недействительным. Но чаще всего молодые оставались мужем и женой, а муж утешал себя тем, что периодически избивал нелюбимую жену, принуждал ее принять постриг, а то и убить мог. Конечно, убийство каралось законом, но ведь обижен же человек…
Со временем женихи сначала робко, а потом все громче и увереннее принялись протестовать против «покупки кота в мешке». Да и родители, помня о своих свадьбах и жалея чад, стали давать им все большую волю. На смотрины невесты приезжали всей семьей, не исключая и жениха. Молодые могли увидеть друг друга и даже поучаствовать в принятии окончательного решения.
Невеста, если ей активно не нравился жених, уходила в чулан и сбрасывала праздничный наряд. Так что, если родителям так уж сильно припекло выдать ее замуж именно за этого человека, то приходилось делать это в приказном порядке. «А я сказал, свадьбе быть!» — и бах кулаком по столу.
Жених тоже мог взбрыкнуть. Мамаша невесты подносила ему медовый напиток, если он выпивал все, значит, невеста ему приглянулась, если делал глоток и возвращал ковш, значит, невеста не произвела на него должного впечатления. И опять-таки последнее слово было за отцом жениха.
Силком женить или выдать замуж в те времена было скорее правилом, чем исключением.
В идеале папаши с мамашами любовались своими подросшими чадами, просили их пройтись парой, умиленно утирали глаза. Папаша жениха подходил к невесте и в знак особого расположения троекратно лобызал будущую сноху.
После чего все расслаблялись и садились за столы, чтоб пиром хмельным отметить состоявшуюся окончательную помолвку.
Царям приходилось еще сложнее. С одной стороны, на царский двор стекалось множество лучших девиц государства, с другой — при таком богатстве выбора не сложно было и ошибиться.
При втором бракосочетании Алексея Михайловича Романова в доме А.С. Матвеева были собраны боярские и дворянские дочери, среди которых царь отобрал троих. Во время смотрин царь находился в потаенной комнате и глядел на девушек через окошко.
Доверенные женщины тщательно осмотрели отобранных девиц на предмет духовных и телесных достоинств, после чего порекомендовали царю Наталью Кирилловну Нарышкину.
Царскую невесту перевели во дворец, где она жила в совершенном отчуждении от царя вплоть до самого венчания. То есть за все это время царь Алексей Михайлович ни разу не увидел свою невесту.
Как мы помним, впоследствии у Алексея Михайловича и Натальи Кирилловны родился царевич Петруша, будущий император всея Руси Петр I.
Это то, что касается истории государства Российского.
А теперь вернемся к нашим жениху и невесте.
Всепобеждающая страсть! Или еще один способ заставить девушку выйти за тебя замуж. (Повторять не рекомендую!)
Это случилось в середине марта, в один из тех солнечных, звонких, капельных дней, когда даже самые хмурые люди начинают улыбаться. Жена позвонила мне на работу и коротко сообщила: «Егор отравился!»
