– Жан, смотри! Прямо по борту. Тебе не кажется…
Жан внимательным взглядом окинул берег.
– Похоже, это женщина…
– Смотри, она перевернулась на спину! – Рене прильнул к биноклю. – Блондинка… Молодая, стройная… Поблизости никого. Лодки нет. Палатки тоже. Жан, похоже, она одна-одинешенька на берегу. Тебе не кажется это странным?
– Может, ее спутник спрятался в кустах?
– Нет, Жан, девушка одна. Интересно, чем она там занимается? Загорает?
– Да уж точно не ловит бабочек, – хмыкнул Жан. – Я думаю, это ее проблемы.
– Давай подойдем поближе, – предложил Рене. – Может, ей требуется помощь?
Жан послушно изменил курс – сегодня, вопреки привычке, ему не хотелось спорить с братом. До берега оставалось метров двести, но Рене по-прежнему смотрел в бинокль, не в силах оторвать взгляда от незнакомки. Рене чувствовал странное необъяснимое волнение, видя поразительно красивое, хотя и со следами порезов и царапин, лицо. Платье задралось, открывая стройные точеные ноги, тоже в синяках и царапинах. Рене принял решение.
– Спускаем лодку!
Жан возмущенно уставился на него:
– Отцу это не понравится! Ты знаешь, что на задании мы не имеем права ввязываться в сомнительные истории. А этот случай с блондинкой выходит за всякие рамки допустимого! Какого черта, Рене! Прошу тебя, не впутывайся в это дело, не порти чудесный день!
– Не волнуйся, брат. Я только туда и обратно. Ничего страшного не произойдет, никто ничего не узнает.
Резиновая лодка уже покачивалась на волнах рядом с катером, и Рене махнул рукой матросу. Они быстро нашли место для высадки, матрос втащил лодку на песчаный берег. Рене кинулся к девушке. Одного беглого взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, насколько серьезно та пострадала. Он припал ухом к ее груди. Девушка была еще жива, но ей, несомненно, требовалась помощь доктора. Здесь, на пустынном берегу, ей было не выжить.
Рене подозвал матроса, и вдвоем они осторожно перенесли девушку в лодку.
– Ты совсем спятил! – с выражением крайнего недовольства встретил появление брата Жан. – Что мы с ней будем делать? Ты не понимаешь, что своим неповиновением можешь навлечь на семью беду?
– Ради Бога, успокойся, – примирительно ска-. зал Рене. Он понимал, что Жан на этот раз был прав, ибо даже сам не мог объяснить причину своего странного поступка. Разве можно понять, почему ты равнодушно смотришь на тысячи прекрасных женщин, но лишь от взгляда на одну-единственную тебя бросает в дрожь, и ты готов идти за ней, куда угодно?
Жан внимательно рассматривал незнакомку.
– Красивая, чертовка! Но не ней же живого места нет! – Жан то ли сочувствовал, то ли восхищался.
– Похоже, оступилась и упала со скалы. По берегу туда не пройти.
– Упала с такой высоты? – присвистнул Жан, вспомнив огромную каменную глыбу, у подножия которой лежала девушка. – Она должна была разбиться.
– Густые заросли кустарников и высокие пышные кроны деревьев могли смягчить удар.
– Мадам повезло.
– Мадам?
– У нее обручальное кольцо на пальце, – усмехнулся Жан.
Рене лишь покачал головой и подумал: «Да, брат прав, она принесет мне одни несчастья. Но обратной дороги нет».
Через три часа показался каменный остров. Среди причудливых изгибов скал парили сосны и кипарисы, а на самой вершине виднелись очертания старинного замка.
«Лучница» стремительно обежала остров, вернее островок, и мягко припала к родному причалу. Яхту уже заметили и ждали. Среди встречающих выделялись своей красотой и молодостью две темноволосые девушки, обе стройные, покрытые ровным темно-коричневым загаром. Одна из них, тоненькая как тростинка, почти подросток, кинулась обнимать Рене, а потом поцеловала Жана.
– Катрин, ну прекрати! – Жан тщетно отбивался от темпераментной сестры.
– Сестренка, – окликнул Рене, – мы привезли тебе подарок.
Катрин, подобно чайке, бросающейся в море за рыбкой, нырнула к брату и выхватила небольшую коробочку.
– Изумительно, прекрасно, бесподобно! – девушка пританцовывала, разглядывая маленькие изящные сережки с бриллиантами. Ее восторг перешел в новую порцию поцелуев братьям.
– Рене! – воскликнула другая девушка, лет двадцати. Неожиданно сильный порыв ветра плотно облепил платье вокруг тела и между ног. Мужчина на мгновение увидел всю ее под одеждой, как нагую, высокую и стройную. Увидел ее крепкие груди, круглый живот и глубокую линию, которая разделяет ее ноги снизу доверху и там расходится надвое, к бедрам.
Смуглое и яркое лицо девушки было невыразимо прекрасным. Тяжелые, густые досиня-черные волосы волнами покрывали ее плечи. Невиданной красоты ожерелье украшало ее загорелую, высокую, тонкую шею. В темных глазах вспыхивали нетерпеливые огоньки.
Мужчина подошел к красавице.
– Мари, сегодня ты еще прекраснее, чем всегда! Ты затмила солнце!
Мари сдержанно улыбнулась:
– Каждый раз ты говоришь одно и то же.
– Это значит лишь то, что я говорю правду. Рене опустил руку в карман куртки:
– У меня для тебя приготовлен маленький сюрприз. – Он достал изящный флакончик духов. – Помнится, тебе они понравились, когда ты просматривала «Эль»?
– Рене, ты прелесть! – воскликнула девушка, и он понял, что прощен.
– Однако, Мари, разве я не заслужил награду? – Рене подставил губы для поцелуя.
– Негодник, – тихо сказала девушка. – Ты получишь свою награду вечером. Здесь слишком много свидетелей.
– С каких пор ты стала такой скромницей? – мужчина сжал ее руку.
Внезапно выражение его лица изменилось:
– Черт возьми, мы забыли о девушке!
– Девушке? – глаза Мари широко раскрылись от удивления. – С каких пор вы берете женщин на борт «Лучницы»? Разве это не плохая примета?
– Она умирала одна на пустынном берегу, – с хмурым выражением на лице объяснил Рене. – Ладно, потом расскажу подробности, хотя я и сам пока ничего не знаю. Ей нужен доктор. Ты не могла бы, Мари, пойти в дом и распорядиться, чтобы приготовили комнату для гостей?
– Хорошо, Рене. – Мари не выказала особого рвения, однако все же спросила с участием: – А кто она? Что с ней стряслось?
– Не знаю, ничего не знаю. Она без сознания. – Заметив, как обеспокоилась девушка, он улыбнулся и добавил: – Не бойся, дорогая, она замужем. Иди в дом, а я поищу доктора Франсуа.
– Твоему отцу это не понравится, – сказала Мари ледяным тоном: она была явно не в восторге от того, что на острове появилась гостья.
Филипп Карно, глава клана, услышав из уст Рене о раненой девушке, действительно был крайне недоволен. Он привык скрывать свои эмоции, его лицо всегда оставалось бесстрастным, и только домашние умели распознать его настроение по малейшему движению бровей.
