Она напряглась, услышав, как что-то отвратительно заскрежетало у них над головами.
Ее спутники хранили молчанке. Потом Софи, быстро что-то сказав по-французски зажатому между ними молодому человеку, объяснила:
— О! Потому что это секрет! Никто не женится на маленькой графине Савании, если об этом узнают. Если в семье жениха узнают, что она больна — пф-ф! — он не женится!
Лифт вновь неожиданно остановился, на сей раз на третьем этаже. Перед ними оказалась выложенная мрамором лестничная площадка и дверь с вывеской «Офис»
Мужчина что-то буркнул и вдруг взорвался:
— Дай-ка теперь я попробую, ладно?
Он протянул руку над плечом манекенщицы и нажал кнопку с цифрой 4. Лифт вздрогнул и вновь медленно пополз вверх.
Сэмми инстинктивно ухватилась за первое, что попалось под руку, — его сильное, крепкое плечо.
Почувствовав прикосновение, он слегка повернул голову и посмотрел на нее сквозь густые черные ресницы.
— Не бойся, малышка, — успокоил ее брюнет. — Его только что отремонтировали.
Вынужденная тесно прижаться к его мускулистому телу, Сэмми внезапно ощутила легкий запах пота, смешанный с каким-то мускусным ароматом. Она быстро отдернула руку. Сейчас, рассмотрев мужчину поближе, Сэмми поняла, что он не так молод, как ей показалось вначале. Ему, видимо, было лет тридцать с небольшим. И он, без сомнения, обладал необыкновенной силой, о которой свидетельствовала обтянутая джинсами и простой рубашкой крупная мощная фигура. С трудом верилось, что этот человек — простой служащий в Доме высокой моды. Она ничего не знала о Париже, но в Вайоминге его скорее всего приняли бы за взломщика или кого-то в этом роде. Вероятно, именно ему принадлежал мотоцикл, стоящий во внутреннем дворике.
Представляют ли себе эти двое в лифте, размышляла Сэмми, как все происходящее выглядит в глазах человека, прилетевшего из Нью-Йорка и представляющего компанию, которая только что приобрела Дом моды Лувель? Или им это совершенно безразлично? Манекенщица держалась настолько отстраненно, что Сэмми могла поклясться: ее ничто не интересует. Распоряжения, как она успела заметить, отдавал здесь именно этот крепкий сексуальный мужчина, стоящий впритирку к ней. Куда подевалось управление Дома моды Лувель, те, кто, как предполагалось, должен был встречать ее? Где директриса, С. Дюмер, которой адресовали телеграмму с сообщением о приезде Саманты? Правда, пока Сэм так ничего и не узнала о тех двоих — мужчине и элегантной красавице блондинке.
— А кто были остальные? — медленно и четко выговорила Сэмми, учитывая, что с английским у Софи плоховато. — Мужчина и блондинка?
— О! Это Алан де Бо, — ответила манекенщица, слегка вздохнув — И его сестра — мадам Мари-Луиза Фэлу. Они ходят сюда уже много лет со своей маман. Они — trop Bottm Mondain, le tout Pans, vraiment![18] А Алан… он очень красивый, non[19]?
— Французская табель о рангах, — пояснил зажатый между ними мужчина. Его черные глаза с интересом скользили по куртке Сэм, изучая скрытую под ней высокую грудь. — Де Бо — старинные клиенты Дома моды Лувель. Софи говорит, что сестра до сих пор кое-что здесь покупает.
Сэмми уставилась в плечо, которое оказалось как раз на уровне ее глаз. Она пришла к выводу, что работники Дома моды Лувель ожидали увидеть совершенно другого представителя из Нью-Йорка: во-первых, мужчину и, во-вторых, гораздо более опытного и солидного, чем она. Сэм показалось, что ей бросают вызов. Если Джек и научил ее чему-то, так это тому, где и когда необходимо утвердить свой авторитет. Или, по крайней мере, предпринять такую попытку.
Внимательно глядя рабочему прямо в глаза, она спросила:
— Ну а вы что здесь делаете?
Тот ничуть не смутился.
— Я имею в виду должность. Чем вы занимаетесь? Например, часы вашей работы?
В этот момент лифт дернулся в последний раз и замер на четвертом этаже.
— Французская механика. — Он улыбнулся уголками губ, отчего на щеке появилась ямочка — Привыкай, дорогуша. Или ходи по лестнице.
Софи толкнула дверцу.
— О! Это Чиип. — Она неопределенно улыбнулась Сэмми. — Он хорошо говорит по-французски. Он приходит помогать мне поговорить с вами.
— Чип, — быстро поправил молодой человек ошибку в произношении. — Не Чиип[20], дорогая Софи. Это было бы несправедливо по отношению ко мне. — Придерживая для Сэмми дверцу лифта, он подарил ей еще один несколько туманный взгляд — Кристофер Чизуик.
Он произнес свое имя как Чиззик, низким, раскатистым голосом.
— Но можно просто Чип. Кристофер Чип — только, пожалуйста, не Крис.
Сэмми проскользнула мимо него, хотя он и не думал посторониться.
— О, Чиип — это что-то! — через его плечо сообщила Софи. — Но он — прелесть!
«Вовсе нет, — подумала Сэмми. — Этот Чиип просто невыносим. Или он заранее рассчитывает, что его уволят при новом руководстве, или его это вовсе не трогает, размышляла она, вглядываясь в высокую мужскую фигуру. А может, он неотъемлемая часть Дома моды Лувель — „сексапил за чаевые“? Если так, то Чиип здесь, видимо, на своем месте Дело не слишком надежное, но и не пыльное.
Софи, перегнувшись через перила, смотрела на верхний, последний, этаж дома, где виднелась небольшая лестничная площадка, на которую выходила одна-единственная железная дверь с массивными запорами и внушительным замком.
— Большая комната — верх, верх, — пояснила она, указывая рукой. — Для старая платья, тряпки. Но ключ — он потерян.
— Склад, — пришел на помощь девушке Чип. Он прислонился плечом к стене, прижимая к груди сумку Сэм и снова внимательно рассматривая ее. — Мы на самом верхнем этаже дома. Но есть проход, по которому можно попасть на крышу. Оттуда открывается прекрасный вид — вплоть до садов Тюильри. А если смотреть наверх, увидишь Сакре-Кёр на вершине Монмартра. Но вот по ночам здесь тихо, словно в могиле. — Он вновь вызывающе посмотрел на Саманту. — Ты будешь совсем одна. Ну, кроме ночного сторожа. Старый француз по имени Альберт, немного глуховатый.
«Ночной сторож по имени Альберт», — повторила про себя Сэмми. Значит, она будет не совсем одна. Стоя рядом с Софи, Сэмми ждала, пока манекенщица, перебирая один за другим ключи, висящие на большом кольце, подобрала тот, что подходил к дверям в апартаменты хозяев.
Из сказанного Софи в лифте стало понятно далеко не все. Многое так и не получило объяснения. И вовсе не потому, что порой было крайне трудно понять ломаный английский рыжеволосой манекенщицы. Сэмми припомнила белье и белый шифоновый пеньюар на спинке софы, вечернее платье из белого атласа. Красивая и, безусловно, дорогая модель. Чье-то приданое?
