Гоша почти все время проводил поблизости. И я была благодарна новому другу за поддержку. Много раз пыталась отправить парня домой, но вредный Гоша только отмахивался от моих слов, точно от надоедливой мухи. Продолжал сидеть в углу комнаты на неудобном скрипучем стуле, вытянув длинные ноги перед собой, и делать вид, что спит.
На вторые сутки во время вечернего обхода врач отправил меня домой, запретив появляться в ближайшие шесть часов.
— Я покараулю, — кивнул Гоша, приоткрыв один глаз.
Уходить я не хотела. Но аргументы профессора Светлова мне было нечем крыть. Пришлось ехать домой, ложиться спать в пустой и звенящей тишиной квартире.
Сомневалась, что усну. Но голова была настолько тяжелой и уставшей, что я и сама не заметила, как провалилась в короткий, но глубокий сон.
Проснулась словно от толчка. Сонливость еще окутывала меня своими сетями, а мозг уже прокручивал события последних часов.
Мне казалось, будто я проспала несколько суток подряд. Но, взглянув на настенные часы, поняла — всего четыре часа.
Оказавшись на кухне, включила чайник. Нужно перекусить и мчаться обратно, к Феликсу.
Поняла, что вот-вот разрыдаюсь. Не знала, каким Богам молиться о здоровье брата. Не знала, где взять сил, чтобы вытерпеть и вынести эту боль. Но понимала, что нужно надеяться на лучшее.
Чайник отключился, а я смотрела на пар, поднимающийся из носика вверх. Так и наша жизнь — хрупкая и невесомая. Только что светлое облачко было плотным и видимым, а в следующее мгновение — исчезло, оставив после себя пустоту.
Всем сердцем я рвалась в клинику и смогла спокойно вдохнуть, только когда оказалась в палате брата. Не знаю, как так получилось, но его под чутким надзором Гоши уже перевели в другую палату, просторную и светлую. Это могло означать лишь одно: Феликсу стало лучше.
Поняла, что не ошиблась в своих предположениях. Мой братик действительно пришел в себя. И улыбающийся Гоша это подтвердил, как и профессор Светлов спустя полчаса.
Я расплакалась, пряча лицо в ладонях. Меня накрыло пониманием, что совсем скоро все должно наладиться.
— Спасибо! Спасибо! — повторяла я тихим шепотом.
Но Гоша лишь хмыкнул.
— Это все Мэт, — зевнул парень. — Навел шороху с утра. Главврача сняли. Теперь клиникой руководит профессор, а не депутатский сынок с кашей вместо мозга. Вот увидишь, Феликс парень крепкий, скоро бегать будет.
Гоша еще что-то говорил, но я сквозь слезы плохо разбирала его слова. Главную информацию я услышала: «Это все Мэт».
Господи, как мне теперь расплатиться с этим страшным человеком?
***
Совсем скоро Феликс пришел в себя. Он отказался рассказывать мне подобности о том, кто и почему его так жестоко избил. Но была уверена, что Фуллер знает причину.
Я не могла оставить брата одного. Пришлось дожидаться, когда вернется Гоша.
— Мне нужно отлучиться, — решительно заявила я, когда дверь в палату распахнулась, впуская парня с пакетами в руках.
— Ты бы лучше отдохнула, — предложил Гоша, занимая теперь уже удобное кресло, расположенное в углу комнаты.
Размеры палаты превышали квадратуру нашей с братом квартиры. Услужливые медсестры исправно появлялись, ставили капельницы, делали уколы. Я понимала, что весь это уход и обращение — не просто так, а в обмен на деньги. Даже боялась предположить, сколько может стоить такой сервис. Знала одно: такой суммы у меня нет. И пока не предполагала, как же мне расплатиться с клиникой.
— Вы нам ничего не должны, Дарина, — вкрадчиво сообщил профессор, когда я, отыскав его кабинет, тихо вошла внутрь.
Светлов сидел на диване, пил кофе из стакана с логотипом кофейни и хитро щурился, глядя на меня.
— Но лечение ведь платное! — возразила я.
— Все верно, и ваш счет уже оплачен, юная леди! — улыбался доктор, вызывая позитивный отклик в моей душе. Этот старичок располагал к себе, заставлял доверять ему, но в глубине глаз профессора прятался стальной и несгибаемый стержень.
— Кем? — допытывалась я.
— Матвей Фуллер оплатил все расходы по лечению вашего брата, — не моргнув, ответил профессор.
— Спасибо, Матвей Вадимович! — искренне поблагодарила я.
Покинув кабинет врача, вздохнула, сжимая руками виски. Пульс глухо стучал в ушах, а я абсолютно не знала, где найти сил, чтобы появиться перед владельцем «Фуллерита».
Не знаю, что именно двигало мною, когда я попросила таксиста остановить машину за территорией, принадлежавшей автосервису. Сумерки сгущались, редкие лучи света фонарей вырывали из темноты неясные силуэты. Где-то слышались взрывы хохота и музыки. Но я уже знала, как попасть в здание, где обитал Фуллер. И была полна решимости поговорить с мужчиной. Да, разговор будет трудным. По крайней мере, для меня. Но я привыкла отдавать свои долги.
***
Неважно, какая по счету сигарета исчезала в моей руке. Горький дым заполнял легкие, вытесняя тревожные мысли. Я сидел на крыше, упираясь спиной в бетонную стену и пялился на горизонт.
Шея затекла. Прав Светлов, тянуть и откладывать больше нельзя. Но, черт подери, добровольно под скальпель я лягу только полутрупом.
Очередная затяжка. Недокуренная сигарета исчезла в мусорном ведре. А рука сжалась на горлышке бутылки.
Отголоски боли настойчиво тормошили мозг. Понимал, совсем скоро меня накроет.
— Чертова башка! — сплюнул я прежде, чем сделать пару глотков алкоголя.
Тело постепенно расслаблялось, но мысли не отпускали.
Нужно решить вопрос с Исаевым и Дубом. Хорошо, что пацан выкарабкается. Это радовало.
Взгляд скользнул по воротам сервиса. Нахмурился. И чего девчонка забыла здесь?
К чертям! Спать! Не хотелось сталкиваться с трясущейся от страха бабой, у которой, очевидно, поставлена цель доконать меня раньше, чем это сделает болезнь.
Мой дом — моя крепость. И мне не нравились незваные гости. Вот и сейчас, оказавшись в квартире, поставил бутылку в шкаф, а сам поплелся в спальню.
— Здравствуйте! — тихий голос прошиб слух, я поморщился, желая, чтобы девчонка свалила за порог и не возвращалась ближайшие миллион лет.
— Проваливай! — выдохнул я, стягивая футболку через голову.
— Я хотела поговорить насчет лечения брата! — не унималась сестра Феликса. — Вы заплатили огромные деньги. Я вам очень благодарна, но, понимаете, я не смогу быстро вернуть их.
— Ты глухая?! — рявкнул я, чувствуя приближение головной боли. — Исчезни!
Глава 11
Мужчина смотрел на меня так, словно я была самым омерзительным существом на всей планете. Даже не существом, а предметом. Пылью или куском грязи, прилипшей к подошве его дорогого ботинка.
Мне хотелось швырнуть в него что-то неимоверно тяжелое. Я даже не вспомнила о причине, которая привела меня в этот дом. Мне захотелось одного — сбить спесь с этого высокомерного кретина. И рука уже непроизвольно дернулась в сторону кухонного стола, на котором стояла тяжелая на вид, металлическая пепельница.
«Господи, что ты творишь, Дарина?!» — кричала моя совесть. И рука дрогнула, превращаясь в кулак. А взгляд задержался на темных кругах под глазами Мэта, на сжатом в одну линию рте, на глубоких морщинах, рассекающих лоб.
Пришло осознание, что этот человек страдает от боли. И словно подтверждая мою догадку, мужчина пошатнулся, хватаясь рукой за стену.
Но крепкая ладонь нашарила только пустоту. И Фуллер с тихим то ли рычанием, то ли стоном, свалился на пол.
Я всего секунду мешкала. Не знала, убежать или проверить пульс на шее Мэта.
А потом стремительно рванула вперед.
При падении Фуллер ударился затылком о дверной проем. И мое сердце заледенело, когда я увидела красный развод на светлом дереве двери.
Руки тряслись, когда я лихорадочно пыталась нащупать пульс.
Ведь не поверит никто, случись что с Мэтом. Все подозрения падут на меня. Как доказать, что не я стала причиной его падения и обморока. Или и того хуже: его смерти?
