Но никогда у нас не отказывал разум в самолете или в гостях.
Наверно, все дело в воздержании. После невольного целибата меня как прорвало. Я хотел трахаться, как дурак. Нужно просто жениться и превратить интим с Лиз в приятную рутину. Уверен, она не будет против. Ее губы и все тело сегодня звали меня, манили. Она наслаждалась нашим безумием, как и я.
Слава богу, мозгов у меня было чуть больше. Они помогли мне удрать. Я бы точно не смог повторить подвиг из самолета, обязательно бы взял Лиз или кончил бы в штаны. Или ей в руку. Или в рот.
— Твою мать, — выругался я, чувствуя, что зашел слишком далеко в своих фантазиях.
— Что-то не так? — тут же уточнила Карина.
Я махнул рукой, стараясь не заострять внимание. Она не настаивала на исповеди, продолжая перечислять мои встречи.
— Сегодня отчет в Совете Федерации. После него можем организовать вопрос-ответ с журналистами. Разумеется, блицем. Разумеется, спросят про невесту.
— Да-да. Конечно. Отвечу, что все правда, влюблен, как пацан.
Карина тут же разозлилась.
— Этого не нужно. Будь сдержан. Пресса сама все дорисует. Не давай им подробностей.
— Знаю. Я пошутил.
— Хватит уже шуток, Андрей. Будь серьезнее. Это важно.
С тех пор, как я познакомился с Лиз все шло кувырком. Я сам себя не узнавал, но не скажу, что меня это расстраивало. Эмоции были скорее положительные, хоть и очень непривычные.
Прошло несколько дней, а я все не мог успокоиться. К Лизе я больше не ездил, но нашел преподавателя, который в авральном режиме готовил ее к ЕГЭ. Он отчитывался мне лично. По его мнению, Лиза сдаст экзамен отлично. Я с удовольствием слушал, как он хвалит ее светлую голову и удивляется глубоким знаниям по истории России. У меня были сомнения насчет МГУ. Я совсем не знал Лизу, и ее уверенность в успехе, признаюсь честно, принимал за хвастовство. И опять я в ней ошибся. Приятно ошибся. Профессор был впечатлен и не скрывал этого.
После разговоров с ним я всегда брал паузу и позволял себе молча улыбаться несколько минут. Теплое чувство, что растекалось по моей душе было очень похоже на гордость. Но она сыграла со мной злу шутку.
Наверно, зря я набрал профессора по дороге на Большую Дмитровку. Он опять хвалил Лиз, не стесняясь превосходных прилагательных.
— Умнейшая барышня ваша невеста, Андрей Михайлович. Приятно слушать ее. Честное слово, я редко встречаю такую глубину знаний даже у поступающих медалистов. А она ведь англичанка.
— Она из Шотландии, — поправил я его на автомате.
— Да-да, конечно. Простите. Но это не столь важно. Она иностранка.
— Да, профессор. Я рад, что Лиз хорошо подготовлена.
— Можете не переживать за ее ЕГЭ. Я лично знаю Елену Григорьеву, они сейчас регулярно занимаются онлайн. Русский и литература на отличном уровне. Не хуже истории.
Я усмехнулся.
— Бабуля у нас крута.
— Она клад, Андрей Михайлович. Педагог от бога. Елизавета взяла у нее все, что могла.
Я снова улыбнулся, чувствуя привычное тепло и гордость. Мы подъезжали и нужно было прервать профессора.
— Боюсь, я должен попрощаться.
— Конечно-конечно, — тут же согласился он. — Всего доброго.
— Думаю, вы достаточно позанимались с Лиз. Или нужны еще уроки?
— Нет. Она вполне справится сама. В этом деле важно не перенапрягаться.
— Хорошо, — большое спасибо еще раз. Всего доброго.
Я повесил трубку, радуясь успехам моей невесты не хуже, чем своим. Не без труда я переключился на совещание в Совете Федерации и проблемы регионов. Особенно Забайкалье и Дальний Восток требовали моего внимания. Там я даже не начинал работу. Все нужно было изучать предметно. Мне не нравились отчеты сенаторов, но и полностью погрузиться в них я пока не мог. Меня ждал Урал. Там последнее время было много перестановок и одно громкое дело. Не менее драматичное, чем история с Верденом. Чуть не пристрелили мера Челябинска из-за очередного передела металлургии.
Я делал пометки на полях по Чите, Владивостоку, Хабаровску, Сахалину, Петропавловску, но понимал, что не успею внедрить туда своих ребят, не успею прозондировать местную коррупцию. Мне необходим второй срок для этого.
Выходя из здания Совета, я снова вернулся мыслями к Лиз. Как будто сам бог послал мне эту безумную девчонку. Ага, сунул прямо в кровать, чтобы я точно женился и пошел на второй срок. Господь великий шутник. Уверен, он мог бы повеселиться именно таким способом.
С другой стороны, совсем не факт, что моя помолвка и скорая свадьба станут для народа сигналом голосовать. Пресса пока высказывалась осторожно, хотя и оценила нежного и внимательного президента.
Я задумался об этом и почти не слушал Карину. А она, кажется, говорила что-то важное. Похоже это касалось журналистов, что облепили проход к моей машине.
— Андрей Михайлович, как прошло заседание?
— Неплохо, но еще много работы, — ответил я кратко, спускаясь ступеням.
— Как ваша невеста? Вы совсем не показываетесь вместе?
Я хохотнул, зыркнув на репортера.
— Я должен брать ее на работу? Она моя невеста, а не дочка, которую нельзя оставлять дома одну.
Громкий гогот поощрил мою болтовню. А вот Карина точно не была в восторге.
— Андрей, не увлекайся, — прошипела она в кулак. — Остановись, поговори с ними.
Я послушно встал, готовый к новым вопросам.
— Когда свадьба?
— Думаю, скоро. Сразу после ЕГЭ и моей рабочей поездки в Челябинск.
— А при чем здесь ЕГЭ? — тут же зацепились журналисты.
— О боже. — Это Карина снова у меня за спиной.
Неужели я не должен был упоминать экзамен Лиз?
Блин!
Ладно. Теперь уже поздно. Придется объяснить.
— Элизабет поступает в МГУ. Она выйдет за меня после сдачи ЕГЭ.
— В машину, — шепнула Карина, подталкивая меня в спину.
Репортеры орали:
— Почему МГУ? Неужели он лучше Оксфорда или Кембриджа?
— Почему так скоро свадьба?
— Она беременна?
— Как давно вы вместе?
— Почему скрывали?
— Без комментариев. Без комментариев, — повторяла Карина, пока я залезал в салон. — Андрей Михайлович просит уважать его личное пространство.
Она села следом и тут же меня отчитала:
— Какого черта ты несешь, Громов? Нам не нужна была шумиха вокруг ЕГЭ Элизабет.
— Почему? — искренне удивился я, пока мы выезжали на шоссе.
— Ты не думал, что ее бал повлияет на восприятие общественности? Тебе не нужна тупая девица…
— У нее будет отличный бал, Карин, — проговорил я сердито.
Мне не нравилось, что она сомневается в Лизе и выражается, не подбирая слова.
— Она иностранка, Андрей. Даже наши дети не всегда могут адекватно…
— Она сдаст на отлично, — повторил я упрямо. — И поступит в МГУ.
Карина насупилась. У нее точно не было моей уверенности.
— А если нет? — аккуратно спросила она после паузы.
— Тогда я женюсь на тупой девице. Что поделать. Придется целоваться с ней в засос где-нибудь на Воробьёвых Горах. Уверен, за это Лизе быстро простят тупость.
Карина сузила глаза и больше ничего не сказала. Лишь в конце дня она вернулась к этой теме.
— Думаю, тебе стоит привлечь максимум внимания к ее экзамену.
— Зачем? Я был удивлен кардинальным переменами в ее позиции.
— Раз ты ручаешься за ее успех, нам стоит выставить его напоказ.
— Ты же не уверена в ее успехе.
— Зато ты уверен, Андрей.
Я склонил голову и усмехнулся.
— Неужели через два года работы со мной ты научилась доверять?
— За два года ты ни разу не ошибся, Громов. И в этой ситуации глупо полагать, что я умнее тебя.
Я не сдержался и с дружеской нежностью пихнул Карину в плечо.
— Спасибо. Мне всегда импонировала твоя самокритика и отсутствие фанатичного феминизма.
Карина забавно фыркнула и тут же вернулась к делам.
— Ладно, это все сантименты, но ситуацию нужно обыграть. Как насчет визита в школу в день экзамена?
— Пожелать удачи выпускникам?
