— Поблагодарить тебя, — продолжаю.
Он одобрительно хмыкает.
Горячий влажный рот накрывает сосок. Дениса совсем не смущает, что на мне тонкое бельё, — он щедро смачивает слюной ткань. Я крепче сжимаю его плечи.
— И попрощаться.
Он прикусывает сосок до боли, я замираю, а потом едва сдерживаю стон от острого наслаждения, которое простреливает внизу живота. Я хочу его. Едва отдаю себе отчёт в том, что выгибаюсь, подаюсь вперёд.
В ответ он часто дышит, не стесняясь демонстрировать, насколько возбуждён. Бёдра и ягодицы мои трогал, гладил, мял всё это время без остановки.
Теперь его руки внизу живота.
Денис целует мою грудь, пальцами водит там. Я так сильно заведена, что больше не могу этому сопротивляться. Раздвигаю ноги, позволяя больше.
Он отрывается от груди, тянется к моему лицу и снова нависает, смотрит пристально. Серьёзный, сосредоточенный. Рот чуть приоткрыт, взгляд шальной.
— Хочу тебя, Ксюша, — говорит и целует меня в губы. Глаза при этом закрывает каждый раз. При каждом поцелуе! Словно ему хочется прочувствовать полностью. Насладиться.
Я дрожу, не зная, что ответить.
— Потрясающая.
Он опять целует. И оттягивает мой ремень. Через пару секунд замки вскрыты, его рука под плотной тканью джинсов. Он ведёт по клитору, продолжая ласкать мой рот. Пальцами гладит, круги очерчивает. Настойчиво, жадно. И вновь целует. Я до боли сжимаю его плечи. Словно каменный — не шелохнётся. Его язык у меня во рту, рука... уже под бельём! Денис нежно, но настойчиво ласкает там. А потом накрывает всю промежность ладонью и двигает так, будто трахает меня.
Ещё и ещё. С каждой секундой увереннее, быстрее и сильнее.
— Боже мой, — шепчу я, напрягаясь всем телом, больше не способная терпеть возбуждение.
Он оставляет в покое мой рот и кидается на грудь. И снова влажно, снова втягивает в себя. Нетерпеливо, остро.
Его ласки становятся по-настоящему агрессивными, на грани боли. Если бы он снял штаны, я бы сама на него набросилась.
Денис трахает меня рукой резко, с хлопками, сам шумно, рвано дышит. Просто невероятный. Я стискиваю его ладонь ногами, смачиваю пересохшие губы языком, не сдерживая стонов. Кончаю так ярко, что всё тело дрожит. Это долго, это сильно. Мне так сладко! До ярких вспышек перед глазами, до бешеного сердцебиения. До долгожданного покоя и полного удовлетворения, когда, наконец, стихают спазмы.
Он забирает руку, прижимается к моим губами своими. Теперь осторожно — словно внимательный любовник в ожидании похвалы. Толкается языком и замирает. Я нежно и с благодарностью его облизываю и посасываю. Денис поглаживает меня по бедру. Одобрительно.
Эта минута кажется такой пронзительной, что я крепко зажмуриваюсь. А потом понимаю, что...
Сосу у него, и ему это нравится. Пока только язык.
Распахиваю глаза от этой мысли. Наверное, мне тоже нужно... ему помочь рукой. Тянусь к его паху, но Денис как-то ловко не позволяет, обнимает меня и прижимает к себе. Я вижу, как сильно топорщатся его джинсы.
— Мы продолжим? — спрашивает он.
— Давай я тоже помогу тебе.
— Не-а. Я хочу тебя, — отсекает.
— Это буду я. — Тянусь к его ширинке, но он перехватывает мою руку, сжимает запястье. — Тебе будет приятно.
— Не сомневаюсь. Поедем ко мне? Я хочу тебя голенькую под собой.
У меня дыхание рвётся от этих слов.
— Нет, я... Я понимаю, как странно выгляжу сейчас. Ты, наверное, разозлишься. Но я не поеду.
— Нормально ты выглядишь, — выдыхает он. Грудь часто вздымается, он будто запыхался. — Я опять спешу. Телефон оставишь?
Я слегка улыбаюсь в ответ на эту внезапную просьбу.
— У меня от тебя голову срывает, Ксюш. Я же хотел сегодня просто поболтать, познакомиться. О себе рассказать что-нибудь нормальное. И снова в трусы полез.
— Жалеешь?
— Шутишь? — отвечает поспешно. Берёт мою руку, подносит к лицу и целует костяшки пальцев. — Это адаптация затянулась.
— После разведки?
— Для меня намного важнее, жалеешь ли ты?
Я мешкаю. Хороший вопрос.
— У меня самой мысли путаются. Я сейчас... не совсем в адекватном состоянии. Причину озвучила раньше.
— Ксюш, ты не делай выводы обо мне из того, что я так тороплю события. Я могу ждать. Просто общаться, узнавать друг друга. Я всего этого хочу.
— Слушай... — Я отвожу глаза в сторону. — Дело не в тебе, честно...
— О, начинается, — тут же грубо перебивает он и... зажимает ладонью мой рот.
Отчего-то это так смешно, что я улыбаюсь. А ещё чувствую свой запах на его пальцах. Пикантно.
— Эту песню я слушать не хочу. «Дело не в тебе, ты классный, но...», а дальше какая-нибудь глупая херня, ни о чём мне не говорящая.
— Эй! — Освобождаюсь, возмущаясь от всей души: — Я не собиралась говорить, что ты классный!
В ответ Денис смеётся. Искренне. Я тоже борюсь с улыбкой.
— Даже в мыслях не было, — качаю головой.
— Хочу тебя пздц как. Ещё и ещё, — вдруг говорит он серьёзно. Кладёт мою ладонь на свой пах и сжимает член с такой силой, что мне кажется, ему больно. Закрывает глаза и втягивает в себя воздух.
Я замираю, не зная, что ответить. Это... поразительно откровенно, вместе с тем очень естественно и честно. Только для двоих. Он ослабляет хватку.
— Я тебя не тороплю, — добавляет спокойно. — Развод — штука стрёмная, согласен. Обычный разрыв пережить трудно: всё время в голове крутишь, анализируешь. А если так, а если эдак... — Он качает головой, давая понять, что его слова основаны на личном опыте. — А тут семья распалась. Я не давлю на тебя. Просто хочу быть рядом.
Я смотрю на него внимательно.
— А сколько тебе лет?
— Девятнадцать, — отвечает невозмутимо.
— Что-о?! — ахаю я, отпрянув от него и его едва совершеннолетнего члена как от огня. Отчаянно вырываюсь из объятий.
Денис хохочет. Громко, немного хрипло. Откинув голову. Безумно заразительно.
— Ты бы видела своё лицо! — Он треплет меня по волосам и вновь прижимает к себе. — Двадцать пять мне, расслабься. Большой парень.
— Покажи права.
— А ты мне свои, — произносит тут же таким тоном, что становится ясно: спорить бесполезно.
Приходится признать, что его просьба, в общем-то, справедлива.
Я тянусь к сумочке, он — к бардачку. Молча меняемся документами. Двадцать два ему. Все мои мужчины всегда были старше меня и старше двадцати двух лет. Гончаров Денис Николаевич.
Он едва мажет взглядом по моей карточке и возвращает её. На лице никаких эмоций. Наши глаза снова встречаются.
— Оставь мне свой номер, — повторяет он серьёзно и настойчиво. — Ксюша, оставь номер, твою мать.
— Зачем?
— Через директ общаться неудобно, вот зачем, — психует.
Я улыбаюсь.
— Если передумаешь утром, можешь не отвечать на звонки, — говорит Денис не без раздражения. — Я всё равно его добуду.
— Как?
— Как-нибудь.
Я беру свой сотовый:
— Диктуй. Сделаю дозвон.
Не представляю, зачем ему это, но добивается он настырно.
Мы подъезжаем к моему подъезду в половину первого. Удивительно, но три часа пролетели незаметно. Спать совсем не хочется. Чувствую эйфорию и подъём. Может быть, я пожалею об этом завтра. Но сейчас... Внутри будто цветок распускается. Денис младше на пять лет, ну и что? Он только пришёл из армии и адаптируется. Он только...
Всю дорогу до дома он держал мою ладонь, изредка отпуская, когда для управления автомобилем нужны были обе руки. Но каждый раз потом вновь тянулся. Такого в моей жизни никогда не было.
А ещё я видела, как топорщатся его штаны. Вот даже сейчас: мы приехали, а у него до сих пор эрекция. А эти взгляды. И смех... Всё вместе было очень искренним.
— Ещё раз спасибо за серёжку, — говорю я.
Он кивает.
— Я подожду, пока ты зайдёшь. Махни из окна, — ставит перед фактом, выходя следом за мной из машины.
