— Ты че, совсем охренела?! — наконец, прорезался у нее голос.
— Не «че», а «что», хотя кому я говорю? — закатила глаза. — Ну правда, Маш, постарайся следовать моим советам, я ведь от чистого сердца, — издеваясь, изобразила печальное лицо. — И тогда, быть может, Смирнов обратит на тебя внимание.
Высказав, все то, что о ней думаю, развернулась и направилась к выходу, услышав вслед писклявое «сука».
Ну вот — этот разговор был последней точкой в моей спокойной студенческой жизни. И если раньше меня устраивал полный игнор, то военное положение в группе бесило. А оно, уверена, наступит после разговора в туалете. От досады пнула стул, входя в аудиторию, и сжав зубы, сдержала всхлип от боли.
Запрыгнув в автобус, следующий до работы, усаживаюсь и набираю номер бабули. Что-то совсем я про нее забыла. А она единственная скажет слова поддержки и развеет мое негодование по поводу сегодняшних событий.
— Привет Ба, как ты?
— Здравствуй, Сашенька. Все хорошо, как твои дела? — несмотря на радость, голос бабушки был все же хриплым и уставшим.
— Что с твоим голосом? Снова приступ? — забеспокоилась я.
— Все нормально, — пыталась оправдаться бабушка, но я понимала — что-то не так.
— Бааа, не увиливай. Как ты себя чувствуешь? Когда он был?
— Уже хорошо, Шур. С утра был. — Расстроено признается.
— Ты вызывала скорую помощь? — Сердце сжимается от плохой новости. Я знала, что бабуле тяжело после приступа, и обычно, в такие моменты всегда была рядом с ней и ухаживала.
— Нет, соседка Тамара приходила, помогла.
— Лекарства все есть? Могу приехать, ба. Я очень сожалею, что не могу быть рядом, когда нужна моя помощь.
У бабушки было больное сердце. В последнее время приступы становились все реже, но, если и случались, я не находила себе места и не отходила от бабушки ни на шаг. Теперь она находилась в другом городе, и это я должна быть рядом с самым родным человеком на свете и помогать ему.
— Сашенька, успокойся, все хорошо, лекарство принимала, Тома навещает меня, — устало заверяет бабушка и мне становится не по себе.
— Почему ты не позвонила раньше? Я уверенна, если бы сейчас не решила узнать, как у тебя дела, то и не узнала бы о твоем приступе? — повысила голос. Я была не просто встревожена, поведение бабушки меня расстроило и разозлило.
— Я хотела, да все как-то… — начала она неуверенно оправдываться.
— Я наберу тетю Тому, накажу ей. Пока отдыхай, Ба. Я люблю тебя и скоро приеду в гости.
— Буду ждать, Саш. Не беспокойся обо мне. Себя береги родная.
Ну вот, еще и бабушка заболела. Что за день сегодня? Хуже не придумаешь.
На работе завал, пятница, народ так и валит, да еще и ди-джей московский прилетел. Полный атас! Бар до отказа забит молодежью, что не видит конца и края выпивке, упивается, как заядлые алкоголики. Тяжелая трудовая неделя подошла к концу, и все спешат залить усталость и проблемы алкоголем, чтобы расслабиться и не думать ни о чем. Вот и мне хотелось попробовать этого виски, чтобы расслабиться и не думать о проблемах с учебой, с бабушкой, с Владиславом Андреевичем, которого так и не удается забыть. Весь вечер, неосознанно ищу его взглядом. Зачастила бегать на кухню, то за льдом, то за напитками, в надежде встретить его в коридоре. Поскольку его кабинет находится в самом конце, то он мог выйти или зайти туда в любой момент, но его не было.
За работой, размышляю и негодую обо всем, что навалилось на меня в этот день. Едва успеваю обслужить народ за барной стойкой. Готовлю очередной коктейль: смешиваю ингредиенты, стараясь сделать это максимально быстро. Приготовив напиток, протягиваю его молодой девушке, в компании мужчины в возрасте, который годится ей в отцы. Только принимаюсь к следующему, краем глаза замечаю, как девушка глотнула коктейль и выплюнула его на столешницу бара. Пораженная ее выходкой, подхожу ближе и уточняю:
— Девушка, что-то не так?
— Еще спрашиваешь? Все не так! — завизжала недовольная особа. — Ты какого хрена мне подсунула? Я же просила Маргариту, а это какие-то помои!
— Простите, сейчас поменяю! — Спокойно отвечаю и взяв у нее из рук бокал, собираюсь переделать напиток. Вдруг и правда напортачила с ингредиентами? День сегодня ни к черту.
— Позови администратора! Пусть меня обслужит другой бармен, а то не понятно, чего ты там мешаешь! — Продолжала кричать девушка, размахивая руками.
— Дорогая успокойся, сейчас принесут другой, — сконфуженно, успокаивал девушку ее ухажер.
— Понабрали бездарей в бармены! У вас сертификат хоть есть? Вас вообще нельзя подпускать к барной стойке! Такое ощущение, что вам наплевать, чем клиентов спаивать, мешаете тут баланду!
Мне оставалось только слушать эту пьяную девицу и вставлять в ее речь свои «извините».
На помощь подошла Ксюша. Она разъяснила взбешенной клиентке, что я стажер, а Ксения сейчас же приготовит ей три «Маргариты» за счет заведения. Такому раскладу клиентка была явно рада и сразу успокоилась. Расстроенная, от подобных оскорблений, я попросила подругу подменить меня немного, и покинула бар, направившись в раздевалку. Пока бежала по коридору, непрошенные слезы застилали глаза. Меня колотило от обиды, унижения и всей этой ситуации в целом. Зайдя в раздевалку, села на лавку, и наконец, дала волю слезам.
Да, виновата. Слишком много проблем за один день! Моя голова была поглощена ими, поэтому, по неосторожности, должно быть, сделала этот чертов коктейль не по рецепту. Обидно, как все было вывернуто этой девицей. Что я безмозглая курица, ни на что не способная. И слезы, что текли по щекам, были скорее не от обиды, а от стресса, что накопился за весь день. Сначала ночные кошмары, затем опоздание, усмешки одногруппников, сцена с Машкой в туалете, здоровье бабушки, а теперь и ситуация с клиенткой. Да что за напасть такая? Ведь все было спокойно! Все держала под контролем, а тут все навалилось разом словно снежный ком. Слез становилось все больше, из носа потекло, а тихий плач сменился горьким рыданием.
Продолжая реветь, сижу спиной к двери, поэтому не видно, кто вошел в раздевалку. Ксюша. Ей нельзя бросать бар, она там одна! Нужно успокоиться и идти ей на помощь.
— Ксюша, дай мне пять минут, и я подойду, — пытаясь взять себя в руки, дрожащим голосом заверяю.
— Ксения, за барной стойкой, — вздрагиваю, от знакомого мужского голоса.
Вот черт, что он здесь делает?!
Глава 6
— Александра, что случилось? Почему ты плачешь? — интересуется Владислав Андреевич за спиной, слышу, что подходит ближе.
Надо же было, ему тут появиться. Я никогда не решусь повернуться и взглянуть на него в разбитом состоянии, в котором пребываю. Уверенна, что мои глаза, а также нос красные и опухшие, тушь потекла разводами по щекам, а волосы, должно быть, напоминают воронье гнездо. Лихорадочно ладонями вытираю лицо от влаги, и более тщательно оттираю тушь под глазами большими пальцами.
Черт! Черт! Черт!
— С тобой все в порядке? — снова подал голос, терпеливо ожидая за спиной.
Закрыв глаза, набираюсь храбрости и повернувшись к нему поднимаю голову, распахнув глаза. Его лицо, как всегда серьезное, но во взгляде интерес и…тревога? Он действительно обеспокоен такой мелочью, как слезы сотрудницы?
— Все нормально, — Глупая улыбка, должно быть, размазана вместе с тушью по моему лицу.
Пристальный взгляд темных глаз смягчился, и на смену тревоге пришло недоверие:
— Не верю, — покачал головой и сложил руки на груди.
— Мне нужно идти, Ксюша одна в баре, народу много, — вдруг вспоминаю, кивая в сторону выхода. И не собираюсь ничего доказывать, чтобы заставить его поверить мне.
Скорее бы скрыться от его изучающего взора и не делиться своими пустяками, которые ему незачем знать.
— Конечно пойдешь, но только после того, как расскажешь, — тяжело вздохнул, и опустившись на скамью напротив, громко выдохнул, надувая щеки. — Я жду.
