самом разгаре. Я, стараясь не издавать лишних звуков, встала, быстро оделась. Проверила сумочку: фальшивые документы и деньги на месте. Можно убегать! Не хотела я принимать участие в авантюрах босса, не желала быть подставной женой! Я ничего не знала о семье начальника и не хотела знать, по какой причине ему понадобился этот цирк с ненастоящей женой!
Взрослый, состоятельный, привлекательный мужик! Может позволить себе быть холостым хоть до шестидесяти, а потом найти себе какую-нибудь женщину, немного моложе себя, чтобы втирать друг другу мазь от ревматизма в старые колени! В общем, против босса я ничего плохого не имела. Пусть я считала его ублюдком, но в целом, зла боссу не желала.
Я просто знала, что нам не по пути, поэтому быстро взяла сумку, обулась и прокралась к выходу. Я вышла в коридор, осторожно, чтобы не шуметь, закрыла дверь. Щелчок вышел тихим. Продолжая красться, я сделала два шага налево, завернула за угол и едва не врезалась носом в грудь Соболева!
— Блин! — вздрогнула всем телом и отшатнулась.
Под ребрами будто сердце лопнуло.
— Далеко собралась? — спросил босс, сложив руки под грудью.
— Я иду за утренней чашкой кофе.
— Неумытая, непричесанная. В магазин? Я не кретин и разбираюсь в женщинах. Ни одна в таком виде в магазин бы не пошла. Ты хотела сбежать! — обвинил меня Соболев.
Босс посмотрел на меня мрачно, выставил руку вперед, ткнув пальцем в нужном направлении.
— Вернулась. Села на жопу. Живо.
Я стояла и прикидывала в уме варианты.
— У тебя пять секунд.
— И что ты мне сделаешь?
— Скручу особо опасную преступницу, сообщу в полицию. Может быть, еще трахну связанной. Да. Трахну… С порядком не определился, — развел руками.
— Хорошо, — буркнула и поплелась обратно. — Кофе будет?
— Ты же знаешь, я не пью кофе. Только чай.
— Но я пью!
— Сегодня не пьешь.
Мой образ жизни был далек от идеального, не о таком я мечтала. Но из всего, чего я оказалась лишена, я не могла отказать себе в кофе. С ума сходила по хорошему кофе и почти сразу же находила даже в захолустье самые лучшие варианты, балуя себя иногда чашкой-другой крепкого, бодрящего напитка!
— Сволочь.
За спиной щелкнула дверь.
— Что ты сказала?
Босс прижал меня лицом к стене и всмотрелся мне в глаза. Кажется, у него были серовато-зеленые глаза, светлые. Но сейчас они потемнели, приобрели пугающую глубину, в которой вспышками мерцали серебристые холодные блики.
— Сволочь! — повторила я. — Ты нарочно оставил воду в душе включенной.
— Проверка, — оскалился. — Доверять тебе, как оказалось, нельзя!
— Вам — тоже.
— Привыкай на «ты». Скоро придется изображать, как ты порхаешь вокруг меня счастливая и влюбленная.
— Мда?
Я осмотрела начальника с ног до головы. Признаюсь, в нем было что-то от типичного грубовато-брутального мужика. Такого можно хотеть! Но влюбиться?! Не думаю.
— Ты хорошая актриса, справишься, — обронил безразлично босс и отошел. — Иди умойся и причешись. Зубы почисти. Терпеть не могу неопрятных женщин! — скривился.
— Это я неопрятная?!
— А ты в зеркало себя видела? Глаза заспанные, волосы как пакля торчат!
— Зато у тебя нечему торчать! — добавила себе под нос. — Кроме того, что есть в штанах.
Но последние слова я уже произнесла, спрятавшись за закрытой дверью ванной. Не станет же он ломать дверь! Придется возместить ущерб…
Посмотрела в зеркало. Увы, босс был прав. Выглядела я не очень: лицо опухшее, со следом от подушки, волосы торчат в разные стороны, лифчик надет кое-как, с перекрученными лямками. Но я же не думала о красоте. Я думала исключительно о спасении собственной жизни!
Умывшись, я вернулась в номер. Босс разговаривал с кем-то по телефону. Стоило мне появиться, как он сразу же перешел на односложные: «да», «нет», «все под контролем» и коронное «перезвоню позднее».
— Умылась? Хорошо.
Игнат Валерьевич осмотрел меня с головы до ног, задержался взглядом на лице и скользнул ниже. Поневоле я начала нервничать.
— В чем дело? — не выдержала молчания первой.
— Прикидываю, сколько денег на тебя придется потратить. Ты одета безвкусно. Моя жена должна быть одета сексуально!
— Почему я не могу быть просто женщиной в халате и с бигуди на голове? — всплеснула руками.
— Потому что нужно не ударить в грязь лицом перед семьей! — почти выплюнул это слово.
Поневоле я заинтересовалась, какая у него семья? Кажется, мнение семьи было дорого боссу, но в то же время слова прозвучали с ненавистью!
* * *
Игнат расплатился за номер отеля и повел меня завтракать в небольшое кафе. Едва переступив порог заведения, я ощутила чарующие ароматы свежеприготовленного напитка богов и сглотнула вязкую слюну.
— Пошли, закажешь себе кофе! — дернул вверх левым уголком губы Игнат. — И плотный завтрак.
Я сама дала ему инструмент для покорения в руки! Теперь можно не говорить, будто он один кругом виноват. За чашку хорошего напитка я была готова простить Игнату кое-какие нюансы.
Мы заняли столик в углу, Игнат заказал завтрак. Завтрак обещал быть обильным.
— Ты все это съешь? — удивилась я.
— Мы. Я заказал на двоих.
— Не люблю овсяную кашу и блинчики и с творогом.
— Полюбишь. Съешь все. Завтрак должен быть плотным!
— Себе, наверное, пельмени с борщом заказал.
— И холодец, — даже не улыбнулся босс. — А теперь о серьезном. Первое. Сдаешь ключи от клоповника. Второе…
— Как твой глаз? — перебила я босса.
— Хорошо. А что?
— Если будешь одноглазым, можешь черную повязку прикрепить. Смотрится элегантнее, Джон Сильвер.
—
