такое.
Да, я знаю, что дура. Знаю, что если парень уже хоть раз тебя ударил, то это обязательно повторится потом. Но я верю, что Тим осознал свою ошибку и не повторит ее. Раз он признал проблему, значит мы справимся с ней, и все снова станет идеально.
Я не могу его потерять. Только с его появлением в моей жизни появился хоть какой-то смысл. Он мой якорь, чтобы не потеряться в этой жизни.
— Я люблю тебя.
Тим начал меня целовать. Сначала это было очень нежно. Потом напор и страсть стали нарастать. Поцелуи уже плавно переходят на шею. Одна рука гладит все тело, залезая под кофту. А вторая рука сначала поглаживала внутреннюю сторону бедра, а сейчас уже начала гладить через джинсы между ног…
— Тим, притормози. Я еще не готова. — сказала я ему.
— Тебе только так кажется, ты давно уже ко всему готова. Это обычный страх перед первым разом. Расслабься и получай удовольствие. Чем больше расслабишься, тем меньше будет боли и больше удовольствия позже.
И тут мне стало страшно, как никогда.
…не так страшны удары, как горьки разочарования, обиден обман. Боль от удара проходит, разочарование оставляет в душе ссадину навсегда. («С ярмарки» Шолом-Алейхем)
Тима продолжает с тем же напором гладить мое тело, делая вид, что все в порядке.
— Ты пугаешь меня! Прекрати! Я не хочу!
Я стараюсь его оттолкнуть, но он сильнее и крупнее меня. И ко мне приходит осознание — если он не остановится сам, я ничего не смогу сделать.
— Как ты можешь говорить, что не хочешь, когда даже не знаешь, от чего отказываешься?
Его ничуть не смущает мое сопротивление. Кажется, он не слышит мои мольбы остановиться. Через силу он стягивает с меня кофту и начинает пытаться стянуть джинсы. Это оказалось для него не так просто, если девушка сопротивляется. У меня уже нет сил кричать и отталкивать его. Через слезы мои глаза уже ничего не видят, а все тело трясется от страха. Все, что я продолжаю делать, это шепотом умолять все прекратить. В один момент мне показалось, что он услышал меня и прекратил меня раздевать. Но я ошиблась. Видимо, он решил вернуться к ним позже и переключился на лифчик. С застежкой Тим справился за одну секунду, а в следующую уже откинул его в сторону. Для меня все происходит, как в замедленной съемке.
— Я тебя умоляю, остановись. Я не хочу. — продолжаю я шептать. — Ты говорил, что первый раз должен быть особенным. Ты это имел в виду? Особенное, в твоем понимании, это изнасилование?
Но он не останавливается. Продолжает грубо мять мою грудь. Целовать шею, ключицу…
— Какое еще изнасилование, когда мы любим друг друга? Ты просто не можешь пересилить свой страх. Я помогу тебе с ним справиться. Все будет хорошо. Расслабься, любовь моя. Доверься мне.
— Умоляю… — мой голос уже срывается. С каждым словом мне все труднее говорить. Ком в горле мешает сделать вдох. — Прошу тебя, услышь меня… остановись… я не хочу так…
— Ребят, вы как? Разобрались во всем? — видимо мои молитвы услышаны, и Саша вернулся домой.
Тут я, сама от себя не ожидая, смогла крикнуть. Вышло оборванно, голос сорвался. Но главное, чтобы он услышал: — САША, П О М о г и!
Дальше уже все, как в тумане.
Саша врывается к нам в комнату. Несколько секунд переводит взгляд с Тима на меня и обратно. Видимо, не сразу понимает, зачем я его позвала, если лежу полуголая на кровати под его братом. Но увидев мои слезы, сразу подлетает и несколько раз бьет брата, потом берет меня на руки и уносит в ванну. Напоследок крича Тиму, чтобы тот убирался подальше отсюда.
— Так. Снимай оставшуюся одежду и садись в ванную. Я на тебя смотреть не буду. Тебе нужно принять душ и успокоиться. — начал тараторить он.
Я все делаю, как он говорит. Раздеваюсь. Сажусь в ванную. Он прикрывает меня шторкой и включает душ. Сверху на меня льется вода, а мне все равно. Я ушла мыслями глубоко в себя и потеряла связь с реальностью, на автопилоте делаю все, что мне говорит Саша.
— Все, Насть. Ложись спать, ничего не бойся. Я буду рядом, он не сможет к тебе подойти. Завтра уже все будет лучше.
Я молча легла к нему на кровать и обняла его, положив голову к нему на грудь. Его рука нежно поглаживает меня по голове. Как уснула, не помню. Но снов мне в эту ночь не снилось. Скорее всего из-за той таблетки, что Саша дал мне перед сном.
Утром я проснулась в постели одна. Воспоминания минувшего вечера сразу нахлынули с сопровождением ужасной боли в груди. Эмоции были настолько сильными, что я не заметила, как начала скулить в подушку. Но, по всей видимости, Саша услышал это, потому как влетел в комнату с испуганным видом:
— Тихо, тихо, девочка… Успокойся. Тебе нечего бояться. Он еще вчера вечером ушел и вряд ли вернется в ближайшие дни. — укачивая меня, нашептывал он. Но я только всхлипывала в ответ. — Пойдем пить чай, я заварил с ромашкой. И завтрак уже приготовил. — продолжал он говорить. — Кстати, твоей маме я вчера написал смс с твоего телефона, что ты будешь ночевать у подруги. Мне показалось, что ей не очень это понравилось. А ведь это она еще не знает, что никакой подружки нет.
— Плевать. Но спасибо, что предупредил ее. — продолжала я всхлипывать.
— Так, систр, бери себя в руки, и пойдем завтракать. Тебе нечего бояться, его нет дома.
— Я не из-за страха… Я думала… что он любит меня… Я люблю его… А он предал меня, нас. Он хотел… — постоянные всхлипы мешали мне нормально объяснить свое состояние.
Для меня оказалось страшнее не попытка изнасилования, а предательство самого близкого человека. Я люблю Тима всем сердцем. За один вечер мой идеал рассыпался в прах. Он оказался не якорем моей спокойной жизни, а камнем, что начал тащить меня обратно в темноту.
— Чшшш… Девочка моя, все хорошо, все обошлось. Все позади.
— А если бы ты не вернулся домой? Или вернулся бы на пятнадцать минут позже? — продолжала я всхлипывать.
— Но я вернулся. Вовремя. — Саша обнял меня крепче и начал сильнее укачивать, как укачивают младенцев, чтобы те успокоились.
— Я ненавижу его! Только
