— Да, милый, — радостно кивнула я, прильнув к будущему муженьку всем телом. Затрепетала ресницами, выдавливая фальшивую улыбку. — Свадьба состоится в день всех влюбленных. В скором времени мы разошлем всем вам пригласительные.
У Ярослава морда вбок покосилась и нижнее веко задергалось. Оно и понятно, ведь мы не договаривались о сроках, но я решила взять этот момент под свою ответственность.
Что колечку пропадать.
Негодяй до боли сжал мою ладонь, а мне пришлось проглотить свой болезненный писк, но душа моя скакала горной козочкой и "мекала" от радости.
Послышалось лязганье приборов, затем стул с характерным звуком отодвинулся из-за стола, а после мимо нас пронесся ураган по имения "Пелагея". Девушка не смогла смириться с предательством Ярослава и чуть ли не в слезах убежала с торжества.
— Все пока идет по плану. Умница, — незаметно прошептал мне на ухо Ярослав, провожая взглядом удаляющую спину Пелагеи, — но про день всех влюбленных ты все-таки зря.
— Извини, я подумала, что так будет более правдоподобно, — беззвучно, шевеля одними губами, сказала, на что Ярослав приблизился к моим губам. Я затаила дыхание, но он остановился в миллиметре от них, строго следуя правилам и не увеличивая мой гонорар ни на копейку.
— Впредь постарайся держать свой рот на замке. За нас буду говорить я, — миленько бросил угрозу.
— Как скажешь, любимый, — покорно ответила я, скрывая за всем этим "Не дождешься!"
Ярослав
— Пелагея, деточка! Постой! — мать окликнула беглянку.
Она вся задергалась, засуетилась, как только Гея рванула из гостиной со скоростью баллистической ракеты. Торопливо выбежала из-за стола, бросаясь вдогонку, но девчонку уже ветром сдуло. Только шлейф ее тошнотворных приторных духов оставался кратковременным напоминанием о ней.
Мать наказала моей сестре проследить за Пелагеей и постараться вернуть ее за стол, затем подошла к нам.
— Настенька, добрый вечер. Очень неожиданная, но безусловно приятная встреча. Присаживайтесь ко всем за стол, — залебезила она мягким тоном, пропитанным фальшью, вцепилась в мой локоть. — Я украду у вас Ярослава на минутку? Вы же не против?
— Нет, — безразлично ответила Настя, голодным взглядом рассматривая жрачку на столе.
Вот ведь невестушку я себе выбрал! В первую же минуту променяла меня на устрицы и ризотто с чернилами каракатицы.
— А я против, — запротестовал. — Мы же только пришли. С моей стороны некрасиво оставлять Настю одну с незнакомыми людьми.
Мать зыркнула на отца через всю гостиную и махнула ему рукой.
— Левушка, познакомь девушку нашего сына с гостями, проведи ей экскурсию по зимнему саду, если тебя не затруднит.
Отец хотел было ей возразить, но гневному матушкиному взгляду противостоять было бессмысленно. Напоровшись на него, он сиюминутно подорвался с места и как преданный пес засеменил в нашу сторону.
Мало того, что я не хотел оставлять Настю без присмотра ни на секунду, так я еще начал переживать за то, что без меня Настя могла ляпнуть отцу что-нибудь такое, за что нас могли выдворить отсюда без сожалений. Ведь у этого дьявольского создания отродясь отсутствовали речевые фильтры.
Это при подъезде к усадьбе я был уверен в ней, но, когда она посыпала мою голову пеплом, заявив о свадьбе в день всех влюбленных, я всерьез запаниковал.
— Дорогая, извини. Мама — это святое. Буду ровно через минуту, — уважил мать и, строя из себя джентльмена, поцеловал Насте ручку.
— Не переживай. Все будет хорошо, — легонько похлопала меня по плечу, но ее слова не внушали никакого доверия.
Передав свое "сокровище" в руки отца, я последовал за матерью в библиотеку. По пути мысленно уже готовился к вздрючке.
Как только мать заволокла меня в просторное помещение и заперла дверь за мной, она перевоплотилась в огнедышащего дракона и начала плеваться огнем:
— Ярослав, ты так издеваешься над матерью? За что ты так с нами?
— Прости, а что не так? — спокойно спросил, отстраненно разглядывая переплеты книг зарубежных авторов, аккуратно выставленных на полках.
— Что не так? Ты еще спрашиваешь? — заголосила она так, что оконные стекла задребезжали. — Да ты опозорил нас перед Некрасовыми!
Напрягся, сложил на груди свои руки и плечом оперся о книжный стеллаж.
— Я только пришел. Чем я мог опозорить тебя перед ними?
— Вот именно. Мало того, что ты опоздал, так ты еще и притащил в наш дом эту девку!
Не понял... Маман же тоже была без ума от Насти, когда она училась в моем классе... Что не так?
— Свою будущую супругу, на минуточку, — поправил деловито, поражаясь тому, как легко мне давалось называть Настю таким громким словом.
Матушка в своей привычной манере фыркнула, насупив брови, и отмахнулась в ответ.
— Ярослав, я же тебя знаю как облупленного! Ты встречаешься с девушками от силы месяц, а потом прощаешься с ними, переключившись на другую куклу, которая ни чем не отличалась от предыдущей. Ну какая свадьба? Что за глупости? Я ни за что не поверю, что ты потерял голову от какой-то там необразованной, конопатой простолюдинки с лишними килограммами.
А, вот оно что...
— Обижаешь, мам, — раздраженно передернул плечами и мысленно поморщился.
Мне и впрямь было обидно за Настю. Внешне она не так плоха, как мать ее расписала. И это при том, что я очень привередливый во всем, что касается девушек.
— По-твоему, прежде чем влюбиться в девушку, я запрашиваю у нее красный диплом о высшем образовании и высчитываю индекс массы тела, гоняясь за ней с весами? Почему ты не допускаешь мысли, что я могу полюбить девушку просто за ее смех и веснушки на носу и щеках, за ее взрывной темперамент и невероятно красивые глаза, за ее мягкость волос и холодные ладошки в любое время года?
Возникла пауза, во время которой мать пристально следила за изменениями в выражении моего лица, ища на нем видимые признаки притворства. Но здесь я был самим собой и всем своим видом просил лишь об одном — о понимании. Однако мать не оценила мой романтический подход к выбору своей половинки. Только отплюнулась в сторону.
— Потому что я не слепая. Ты всегда предпочитал блондинок модельной внешности.
— Все верно. Я предпочитал приводить их в свою постель, — ответил предельно честно, на что мать снова отплюнулась. — Отец ведь сам грешил таким в молодости. Не мог пропустить ни одной юбки, пока не встретил тебя.
— Не приравнивай себя к отцу. У твоего отца отменный вкус! — повысила она тон, имея в виду себя любимую.
Так как я был уверен, что мои привычные методы при общении с матерью не сработают, мне пришлось действовать ее методами:
— Хорошо, тогда вспомни себя. Кем ты была, когда тебя встретил отец? Что-то я не припоминаю, чтобы ты училась в университете Лиги Плюща. Твои родители торговали на барахолке китайским ширпотребом, а параметры твои были далеки от идеала. А еще отец рассказывал, что ты носила скобы на зубах и в момент вашего первого взрослого поцелуя он прищемил ими язык. По-моему, это ужасно, но, заметь, несмотря на все несовершенства, отец полюбил тебя.
Маман покраснела вся до корней волос, упала в кожаное кресло, положила локти на стол и замахала ладонью у лица.
— Это совсем другое дело. Времена были другие, — нашла она, что ответить, но оправдание было слабеньким даже для ребенка.
Убрав руки в карманы, подошел к столу и наклонился над ним.
— У любви, матушка, нет временных рамок. Она одинакова что сейчас, что сто лет назад. Я полюбил Настю и я женюсь на ней ровно через полтора месяца! Хочешь ты того или нет! — уперто стоял на своем, переживая, что в какой-то момент перегну с ультиматумами и она не придумает ничего иного, кроме как инсценировать сердечный приступ. Проходили уже...
— Я уверена, это все из-за Пелагеи. Ты не захотел жениться на Пелагее и просто привел девку с улицы, сказав что женишься на ней. Это все из вредности. Нет между вами никакой любви! Да ты же ненавидел эту девушку, когда учился в школе.
