на голодный желудок. Поэтому не выделывайся и ешь.
Подчиняясь, я молча приступаю к трапезе. В отличие от китайских палочек ножом и вилкой я владею в совершенстве. Кладу кусочек мяса в рот, и оно буквально тает на языке, доставляя безумное удовольствие. Гастрономический оргазм накрывает меня с головой, и я не могу сдержать удовлетворенный стон.
— Вкусно? — интересуется Ян.
— Очень! Хочешь? Я все равно не осилю такую порцию. — Отрезаю кусок побольше и подношу к его губам. — Давай, открывай ротик.
Шутя, вожу перед его лицом вилкой и как маленького ребенка уговариваю мужчину открыть рот. Он улыбается и, словно хищник на добычу, набрасывается на мясо. А я не могу отвести глаз от его губ. Какие же они притягательные! Теперь становится понятно, почему в прошлый раз он так пялился на мои. Как завороженная, наблюдаю за их движениями и ощущаю приятное томление внизу живота. Сложно оторваться от такого зрелища. Почему-то сейчас мне безумно захотелось накинуться и съесть их, будто это самый вкусный десерт.
— Ешь давай, а то от твоего взгляда мне кусок в горло не лезет.
Я дергаюсь и, смутившись от собственной бестактности, вновь опускаю глаза в тарелку. Не думала, что это так заметно.
Вскоре я заканчиваю трапезу и отодвигаю блюдо. Пища так плотно забила желудок, что сейчас больше всего хочется прилечь и вытянуть ножки. Однако Ян берет два стакана, один из которых вручает мне. Я подношу его к губам, и терпкий аромат ударяет прямо в нос, заставляя зажмуриться. Но, не желая идти на попятный, я глубоко вдыхаю и делаю небольшой глоток. Тут же закашливаюсь. Я словно хлебнула кислоты, и теперь горит все: рот, горло, пищевод, желудок. Из глаз непроизвольно текут слезы. Ужасно горько и невкусно! Как люди пьют подобную дрянь?
— Вот, запей водичкой, — говорит Ян, протягивая мне бутылку.
Я жадно присасываюсь к горлышку, наслаждаясь прохладной жидкостью. А когда перевожу дыхание, решаюсь заговорить.
— Это отвратительно. Мне не нравится.
— Сделай еще глоток. Научись наслаждаться этим вкусом.
— Издеваешься? Это невозможно…
Делаю еще глоток, который организм тоже отказывается принимать, но теперь по всему телу разливается приятное тепло, и мне становится немного легче. В конечном итоге глоток за глотком я осушаю стакан.
— А для новичка ты хорошо держишься, — с удивлением замечает мой спутник.
К этому моменту я осилила еще четыре стакана и уже начинаю чувствовать, как разум затягивает туман. Официантка приносит по очередной порции виски. Она весь вечер крутится возле Яна, шепча ему что-то на ухо, чем жутко меня бесит. Особенно когда скользит ноготками по его плечам, груди, волосам. Сама не понимаю, почему так бурно реагирую. То ли выпитый виски так на меня влияет, то ли…
Когда девушка в очередной раз дотрагивается до мента, я сбрасываю ее руку с его плеча.
Оба недоуменно смотрят на меня.
— Я хочу, чтобы нам заменили обслуживающий персонал: не выношу общество шлюх! — пусть и не очень быстро, но достаточно четко выговариваю каждое слово и облизываю пересохшие от алкоголя губы.
Девушка уже порывается начать словесную перепалку, но я с агрессивным видом облокачиваюсь на стол и направляю на нее полный ненависти взгляд. Ян, видя, что кровопролитие неминуемо, просит эту гадину уйти.
— Так, малая, тебе хватит, — усмехается он, забирая мой стакан. Я вырываю его обратно, разливая часть жидкости на стол.
— Значит, вот на таких девушек тебя тянет? Да? На тех, что вываливают сиськи на стол и трутся задницей? Думаешь, она только перед тобой так себя ведет? Тебе самому не противно?
Залпом допиваю содержимое и со стуком ставлю стакан на стол. Пытаюсь встать, но Ян хватает меня за руку, не позволяя этого сделать.
— Не устраивай истерику, Аврора! — цедит он сквозь зубы.
— Ой, ты назвал меня по имени! Какая честь! Пусти! Можешь и дальше обтираться со своей грязной шлюхой, а я пошла домой, — произношу так не свойственным мне елейным голоском. А потом вырываю руку и направляюсь к выходу, перекинув пальто через руку.
На улице меня встречает осенняя прохлада. Закрыв глаза, я просто наслаждаюсь ей. Пока меня не дергают за руку и не начинают тащить в сторону машины.
— Тебе точно лучше не пить. Не думал, что в столь невинной особе алкоголь вызовет такую агрессию. Скорее ожидал, что ты вырубишься после первого стакана, — недовольно ворчит мужчина.
— Отпусти! Я никуда с тобой не поеду!
Ян резко останавливается и поворачивается ко мне лицом.
— Лучше не беси меня, Разумовская! — мрачным тоном заявляет он и быстро шагает к машине, утягивая меня за собой.
— А то что?
Не успеваю я договорить, как оказываюсь прижатой к машине, буквально вдавленной в нее мощным телом и лишенной возможности двигаться. Ян запускает цепкие пальцы в мою шевелюру, запрокидывая голову, и угрожающе нависает надо мной. Его горячий рот моментально впивается мне в губы, стремясь поглотить. Обрушившийся на меня жар лишает дыхания. Мое пальто медленно сползает на землю. А я теряюсь, не представляя, как себя нужно вести, ведь никогда раньше не делала этого. Однако мужчина быстро берет ситуацию под контроль, и мне остается просто расслабиться, отдаваясь во власть его страстных губ и напористого языка. Я ощущаю приятное покалывание внизу живота и растворяюсь в крепких объятиях. Ладонью касаюсь его груди, и в ответ слышу рвущийся из нее утробный рык. Требовательные поцелуи становятся все жестче. Ян кусает мои губы, причиняя сладкую боль, сильными руками исследует мое тело. Забираясь под его рубашку, скольжу пальцами по рельефному торсу. Сейчас мной правит страстное желание, и я не менее активно отвечаю на поцелуи. Ян сжимает мою грудь, а затем захватывает твердый от возбуждения сосок, перекручивая и оттягивая его. Новая волна электрического тока прошибает меня до кончиков пальцев и, издав томный стон, я выгибаюсь навстречу мужчине. Его тело резко напрягается, и Ян отстраняется, прерывая наш поцелуй.
Тяжело дыша, прижимается лбом к моему лбу и сильно сдавливает мне талию. Неторопливо облизывает губы. Я же пытаюсь восстановить дыхание. Голова идет кругом. Низ живота мучительно пульсирует, и все, чего мне сейчас хочется — это стоящий рядом мужчина. Весь. Целиком и
