до мелочей. Стакан воды с кусочком лимона, как только проснулась, затем какая-то зелень, словно она козочка и питается одними листочками. И всё. Чем она обедала или ужинала, я не всегда знал. Но Снежана частенько выносила мне мозг с утра, если в моём холодильнике не находилось хотя бы одного ей нужного ингредиента. В последнее время либо я ночевал один, либо перед её приходом заполнял холодильник одними травами.
− Говори, давай свои желания, − рассмеялась Ася, заглядывая в холодильник. – Шикарный завтрак не обещаю, но кое-что вкусненькое обещать могу.
Я лихорадочно стал вспоминать блюда, которые любил, но уже через минуту отказался от своей затеи попросить что-то определённое. С моей стороны это уже будет наглостью.
− Сегодня давай на твой вкус, − и встал со стула. – Я пока приведу себя в порядок.
И ушёл в ванную комнату. Надо принять холодный душ. А то перед глазами так и стояла картина, как Ася, кусая губы, заглядывала в холодильник, даже не подозревая о том, как заманчиво выглядела при этом. Ведь она делала это не специально. Все её движения были естественными, как и забота. Как привыкла себя вести в своём доме, так и здесь: по-домашнему, не стараясь произвести впечатление на кого-то. В отличие от Снежаны. У той все движения были до того искусственными, что иногда казалось будто она не живой человек, а робот.
Наскоро принял душ, оделся и поспешил на кухню на соблазнительные запахи. Взгляд упал на стол. Там меня ожидала стопка блинчиков. Стянул один, но тут же получил по рукам.
− Что не так? – взглянул я на Асю, не понимая, за что я отхватил только что.
− Руки мыл? – с невинной улыбкой смотрела она в мои глаза.
− Я же только после душа, − пробурчал, недовольный тем, что меня отвлекли от блинчиков.
− Тогда ладно, − и Ася убрала вафельное полотенце. – Чай?
− А молока нет? – что-что, его я вот любил с детства.
− Я всё пустила на блинчики, извини, − и поставила передо мной чашку с блюдцем. – И варенье ещё нашла, вишневое.
Откуда было последнее, не трудно было догадаться. Опять мама Вера постаралась. Всё что касалось вишни, я тоже обожал, будь то варенье, пирог или вареники. Но все лишние мысли улетели из головы, стоило откусить первый кусочек. Блинчики таяли во рту. Я даже замычал, заставляя Асю краснеть.
− Ты пока завтракай, я оденусь, − с этими словами она вышла из кухни, оставляя меня одного наедине с блинчиками.
− Ассоль! – крикнул я ей вслед. − С такими блинчиками даже не думай о разводе. Не отпущу!
Ассоль (Ася)
Пряча довольную улыбку, ретировалась из кухни в комнату, где ночевала. С грустью посмотрела на свадебное платье. Больше мне надеть было нечего, придется снова влезть в него же. Радовало то, что брала я простое платье, которое не требовало чужой помощи. И сейчас я с неохотой натягивала на себя, как можно дольше тратя времени. Хотелось, чтобы муж позавтракал спокойно.
− Говори адрес, − спросил Валентин, заводя машину, когда мы собрались и вышли из квартиры.
− Давай сама вобью в навигатор, − предложила я.
− Не надо. Город я знаю на отлично, как свои пять пальцев, и так доедем, − отверг он моё предложение.
Пришлось согласиться с ним и озвучить название улицы. Первые несколько минут мы ехали молча. Но так как квартира, что досталась мне от бабушки, находилась в старой части города, поездка предполагалась минимум на полчаса.
− Расскажи мне о себе, − первой начала я разговор. – А то тест-проверку моего отца мы не пройдем. Надо бы подготовиться. Он любит заявляться в самый неподходящий момент. В этом мой отец мастер, просто ас.
Попыталась улыбнуться, но получилось всё натянуто. Я была вся на нервах. Даже завтракать отказалась, кусок в горло не лез. Молчание отца нервировало. Странно это всё, что он до сих пор не объявился. Это-то меня и пугало сильнее всего. Выжидает или же ему не донесли? Во второе верилось мало. Я знала, что за мной прикреплен какой-то парень, что следует по пятам, только ни разу не могла его вычислить. Потом уже забила на него. В мою жизнь не лезет, а тем, что обо всём докладывает отцу, я смирилась. Думаю, уже и про Валентина отцу известно если не всё, то многое. Мне бы просто хотелось предугадать момент, когда он покажет себя миру, чтобы хоть немножко быть подготовленной.
− По твоим рассказам, хоть готовься или не готовься, то он всё равно не поверит ни тебе, ни мне. Я думаю, что лучше будем импровизировать, − но его слова меня не успокоили. – О себе я не люблю говорить, но так уж быть… Воспитывала меня сестра отца, мама Вера. Родную мать я знаю только по фотографиям. Про день рождение ты знаешь. Люблю молоко и всё, что связано с вишней. Также люблю машины, копаться в них, ремонтировать. У меня своя мастерская.
− Ах, вот оно что! – перебила я его. – Поэтому у этой древней старушки весь внутренний мир поменян?
− Э-э-э, не обижай мою Тыковку, − Валентин провел рукой по панели, словно гладил свою машину. – Не слушай её, моя ты сладкая морковка. Мы её сейчас высадим, − приговаривал он, продолжая гладить машину. – И больше не пустим, даже на метр не дадим приблизиться к тебе. Плохая тётя она, а ты у меня умница. Ни разу меня не подводила.
Я прыснула, Валентин тоже не выдержал и рассмеялся.
− Это моя первая машина, на которую я заработал сам. Тыковка мне досталась за бесплатно. Дед, что продавал её, денег за машину не взял. Я тогда знатно опешил. Жили они небогато, а оплату все равно отверг. Пытался уговорить, в конце уже всунуть ему деньги насильно. Но все мои попытки оказались провальными. Дед и слышать не хотел про деньги, когда узнал, что я беру его машину не на запчасти, а чтобы отремонтировать. Он лишь взял с меня слово, что я его прокачу, когда отремонтирую машину, а деньги, что я принес на покупку, вложиться на запчасти. Собственно, что я и сделал.
− А деда-то прокатил? – я была под впечатлением от этой истории.
− Как ты думаешь? – прямого ответа от мужа я не дождалась.
− Думаю, да, − иначе и быть не
