меня и нашего общего друга Темки ей вполне хватало для общения, а в редкие моменты одиночества она всегда может пойти в бар или клуб, чтобы найти весёлое продолжение на ночь. Хотя насчёт веселья я бы с ней теперь поспорила сразу по двум направлениям.
Во-первых, у моей любимой подруги была чудная непереносимость прикосновений, так что каким способом она хоть и редко, но трахается с парнями, это давний вопрос. О любви и удовольствии в этом случае я вообще молчу! Чтобы любить и терпеть Селину, надо много нервов и ещё больше терпения, ну, наверное, на этой почве мы и сошлись. Меня тоже едва ли выносили более пары часов.
Во-вторых, после заезда на чаепитие в красную феррари я задумалась о сокращении поездок в бешеном состоянии и с растрёпанными нервами. Надо быстрее открыть свой клуб, тогда можно будет отдохнуть и без ночных приключений остаться ночевать в своем кабинете. Хотя до этого момента можно воспользоваться услугами такси, и тут уже без вариантов! Моя девочка застряла на ремонте ещё надолго.
– Алис! Мне тут Ольга вчера звонила, просилась на осмотр. Утверждала, что вы с ней попали в жуткую автомобильную аварию. Теперь же она боится, что остатки её мозгов, незаполненные силиконом и любимым Лапуликом, рассыпались.
Я засмеялась громко в полный голос. Сафронова была неподражаема в своём саркастическом юморе, ну, если такой бывает.
– А ты что? – спросила её, ожидая чудесного ответа юного хирурга- гения.
– А что я?! Сказала, что пусть приходит, но помочь не обещаю! Ибо нет у нас в отделении такого чудесного клея для соединения несоединимого и нет аппарата, превращающего идиоток в нормальных людей. Про новый силикон промолчала, чтоб не обиделась. Хотя Оля, наверное, все равно обиделась. Сказала, что подумает и перезвонит мне.
Я, пытаясь дышать, в редких промежутках между приступами смеха, уточнила.
– Перезвонила?!
– Неа. Наверное, всё ещё думает. Зря я с ней так грубо, конечно, – посетовала подруга, задумчиво потирая бровь и хмуря лоб.
– Не переживай, дорогая! Оле не повредит. Она совсем кукушкой стала с этой любовью всей жизни.
Я уселась рядом с Селиной на соседний барный стул, возвращаясь к пролистыванию каталога по обивочным тканям.
– И вообще, по сути, из-за неё я и попала в аварию, – пожаловалась практически единственному человеку, понимающему меня с полуслова.
– Значит, авария Ольге не приснилась?!
Я расстроенно помотала головой и пересказала вкратце свою грустную историю знакомства с владельцем половины автоконцерна БМВ где-то на просторах Индии. Сафронова, не перебивая, внимательно слушала меня, а её брови подскочили вверх, вызывая глубину эмоций, только после моего «пахоколенного» удара господина Савельева.
– Лиска, а зачем так жестоко-то? Ты ж сама сказала, что тебе понравилось? – недоуменно произнесла она.
– Да сама не знаю, что на меня нашло. Обидно стало что ли?! Ну, чего он меня со шлюшкой сравнил?
– Ха! То есть если ты сама себя так называешь, то это не страшно и ни капельки не обидно! А вот если мужик тебя так назвал, причём в очень завуалированной форме, то ты ему хренак по гениталиям. Да ладно бы просто стукнула, так ты вообще извращенка! Приложить по возбуждённому члену, дорогая, это впоследствии может иметь серьезные последствия для здоровья и функционирования этого самого органа. Вдруг самой потом пригодится?!
Ответить подруге, на лице которой была ехидная улыбочка самой умной, не успела. Мой мобильник, яростно звеня, требовал свою хозяйку на связь. Пообещав Лине глазами скорую расплату за ее шуточки, взяла телефон. Номер был незнакомый.
– Алиса Волконская, слушаю вас, – бодро отрапортовала в трубку, продолжая переглядываться с подругой.
– Да что ты говоришь! Хорошо, что слушаешь. На всякий случай можешь ещё и записать, а то говорят, что память у блондинок короткая.
Голос Савельева, помяни чёрта, называется, не предвещал ничего хорошего. По сути, любое общение с ним не сулило мне вселенских благ.
– Не переживай, Ромашка, в отличие от мужиков, думающих нижней «головкой», я прекрасно соображаю своей полноценной верхней, хоть и блондинистой.
Могу поспорить, что слышала, что в трубке приглушённое рычание, но мужчина продолжил в той же тональности.
– Девочка, время твоей расплаты пришло, так что советую упражняться в остроумие на других представителях своего фан-клуба. Сейчас на твою почту пришло письмо с двумя прикрепленными документами. В одном смета ремонта моего автомобиля, а в другом – иной план отработки твоего лихого вождения. Решай сама, но в понедельник с утра жду твоего решения.
Без прощаний, в принципе, как и без приветствий, Роман отключился. Я с трепетом открыла почту на телефоне, притормаживая рукой вопросы Лины. Цифры в колонке «Итого» ввергли меня в легкий, да ладно, в полный шок. Возникает вопрос, а из чего сделана эта машина?! Из пластины со вставками золота и инкрустацией драгоценных камней?!
Глубоко вздохнув, открыла второй документ. После первого прочтения подумала, что что-то неправильно поняла, тогда прочитала во второй раз. Смысл не изменился.
– Ну, что там, Лиска?! У тебя на лице печать глубокой скорби, – изнывая от любопытства, пыталась заглянуть через моё плечо коротышка – Селя.
Протяжно выдохнув, я ответила.
– Ну, если вкратце, то я попала!
Нет, не то чтобы в этих буквах было что- то такое, с чем я, прирожденная Волконская, не могла бы справиться. Вот только я же, впитавшая с молоком матери гордость за своё происхождение, терпеть не могла оставаться в дураках. Савельеву это удалось, он переиграл меня.
– Ну, Лиска! Хорош тянуть театральную паузу! Ты же знаешь, я не люблю долгих прелюдий, – вырвал из грустных раздумий голос подруги.
– Савельев Роман Николаевич решил взять меня в рабство на две недели, – отметив удивлённую моську Сели, хмыкнула. – Он прислал мне рабский трудовой договор между его автосалоном БМВ и моей скромной персоной с бонусом в виде непрописанных обязанностей, то есть хозяин-барин. Конечно, как вариант, я могу оплатить ремонт его тачки. Сначала только надо парочку банков грабануть.
– Лиска! Ну, давай я дам тебе денег? – я отрицательно покачала головой. – Давай поговорю с ним? Я Савельева немного знаю…пару раз встречались на приёмах у моей маман. С виду, вроде, адекватный мужчина, – с сомнением во взгляде предложила Сафронова.
– Это не мужчина! Это противное козлиное отродье, которое думает, что меня можно этим напугать! Да хрен ему вместо масла на его булочку для завтрака!
Линка снова, почесывая бровь, задумалась.
– Хотя ты права! Надо идти поработать! Покажи боссу свои многогранные стороны, и он лично тебя проводит подальше от себя и своего бизнеса.
Было решено.
Теперь мой ответный шаг, Ромашка. Держись крепче! Вот такие мысленные посылы
