о его ангельских белокурых волосах, его пронзительных голубых глазах, о ленивой беззаботности, с которой он держится. Принц мудаков — это может быть его титул, пока он соревнуется с Тристаном Вандербильтом за звание короля мудаков. Я не думаю о Зейде.
— Ну, это Кайл Карлин. — Она указывает на мужчину, её наряд почти такой же, как у десятков других, которые я видел на ней в прошлом году. — Директор Коллинз, миссис Кэбот и я посовещались с вашим отцом в течение последних нескольких недель, и что ж, мы подумали, что было бы неплохо, если бы у вас был сопровождающий в кампусе. — Должно быть, она видит выражение моего лица, потому что добавляет: — По крайней мере, до тех пор, пока вы не втянетесь.
— Сопровождающий? — спрашиваю я, глядя на неуклюжую фигуру Кайла и огромные мускулы, и моё веко подрагивает. Это последнее, что мне нужно, чтобы какой-нибудь гигантский телохранитель следовал за мной по пятам. С таким же успехом я могу просто объявить о своей слабости всей академии. Что это за жизнь в старшей академии, когда какой-то случайный чувак повсюду следует за мной? — Меня не интересует сопровождение. — Мисс Фелтон поджимает губы и обменивается взглядом с Кайлом. Он высокий, темноволосый и со злым выражением лица. Очень пугающе.
— Я понимаю, что это не идеальный вариант, — начинает мисс Фелтон, и я качаю головой.
— Нет. Мне не нужен телохранитель. — Ни за что на свете я не смогу отомстить, если кто-то будет следить за мной весь день. Я поднимаю подбородок и встречаюсь взглядом с мисс Фелтон. Я не уверена, возможно ли это, но мне кажется, за лето я выросла на пару дюймов; я чувствую себя выше. — Это обязательно? — мой голос остаётся спокойным, даже когда мисс Фелтон смотрит на меня так, словно я сошла с ума.
— Это не… — начинает она, и я киваю. Ни за что. Конечно, бьюсь об заклад, телохранитель держал бы Голубокровных подальше от меня. Но это всё, что он мог бы сделать. Мне всё равно пришлось бы видеть серый взгляд Тристана с другого конца комнаты, слышать хриплый смех Зейда, слушать, как Крид развлекает своих подданных в столовой. — Ну, если вы передумаете, Кайл будет патрулировать территорию кампуса. Мы относимся к этому издевательству очень серьёзно. — Я киваю и начинаю отходить, когда мисс Фелтон кладёт руку мне на плечо. — Если вы захотите перекусить у себя в комнате, мы договорились об этом с кухней.
Я натянуто улыбаюсь ей и отстраняюсь.
Я чувствую на себе их взгляды, когда поднимаюсь по ступенькам, моя белая юбка второкурсницы развевается на ветру.
Мои ноги двигаются просто отлично, пока я не натыкаюсь на витражные двери в конце наружного коридора.
«Ты сможешь это сделать», — говорю я себе, тяжело дыша, пульс учащается. «Твоя форма чистая и отглаженная, на тебе пояс с подвязками и чулки до бёдер, о которых ты не позаботилась в прошлом году. Твоя причёска уложена, макияж… сносный, ресницы наращены, брови уложены». Я выдыхаю, достаю тюбик ярко-красной помады, размазываю её по губам, а затем проверяю свои зубы в маленьком компактном зеркальце. Я начинаю входить, но затем останавливаюсь, улыбаясь и закатывая пояс своей юбки.
— Ничего не поделать.
Я протискиваюсь внутрь здания часовни, и в зале воцаряется тишина. Мёртвая тишина. Повсюду студенты, все в школьной форме, и все они пялятся на меня. Единственный звук — это стук моих блестящих чёрных туфель по каменному полу, когда я, перекинув сумку с книгами через плечо, иду по коридору, расправив плечи, вздёрнув подбородок и выпрямив спину.
Мой шкафчик на том же месте, что и в прошлом году, ключи от общежития в моей сумке. Я направляюсь прямиком в часовенный зал для утренних объявлений, жалея, что Миранды здесь нет. Я отправила ей ответное сообщение, простое, но очень важное: увидимся за обедом в столовой, но теперь у меня нет телефона, и я не могу с ней связаться. Налаживать отношения с Эндрю было приятно. Я хочу… Мне нужно то же самое с моей лучшей подругой, единственной, что у меня когда-либо была.
Вместо этого я сворачиваю за угол и натыкаюсь прямо на засаду.
Тристан Вандербильт ещё более ужасен, чем я помню.
Он стоит в центре толпы Голубокровных позади себя, скрестив руки на груди поверх своей формы второкурсника: белые брюки, белая рубашка, белый пиджак и красный галстук. Он так хорошо выглядит в нём, что я его ненавижу. Его остро-серые глаза прищуриваются на мне, и у меня сжимается горло.
«Я не могу этого сделать», — кричит мой мозг, желая запаниковать, убежать. Но моё сердце было выковано в огне. Я остаюсь на месте.
— Так, так, так, Работяжка вышла на второй раунд. — Его голос мрачен, затенён злыми намерениями, а улыбка устрашающая. Очевидно, что он наслаждается этим моментом, упивается им по-настоящему. Я ожидала этого. Чего я не ожидала, так это боли, ярости. Эти две эмоции переполняют меня до краёв, пока я не чувствую, что они переливаются через край. Мои руки дрожат.
— Я говорила тебе, что буду здесь, — говорю я, протягивая руку, чтобы вытащить ожерелье из-под рубашки. В серебристых глазах Тристана вспыхивает торжество, но я не могу до конца понять почему. Неужели он думает, что я всё ещё тоскую по нему? Он что, хочет, чтобы я пресмыкалась и умоляла? Какова бы ни была причина, даже он не может скрыть удивления на своём лице, когда я срываю ожерелье и швыряю им в него.
Он ловит его на ладонь, когда Харпер пробирается сквозь толпу, направляясь прямиком к нам.
— Мне не нужны твои деньги. Оставь это себе. Тебе это нужно больше, чем мне. — Я шагаю вперёд, мимо них, направляясь по коридору, когда чувствую, как что-то ударяет меня по затылку. Разворачиваясь, белые складки моей юбки развеваются, я вижу Харпер. Она пробралась сквозь толпу и теперь торжествующе стоит рядом с Тристаном, сверкая глазами.
В тот вечер, по дороге на зимний бал, в лимузине, я думаю, она была действительно расстроена. А Тристан обращался с ней как с мусором. Это не было частью представления. Неважно, сколько раз я повторяю это, я просто так не думаю. Вот как я придумала первую часть своего плана: использовать Тристана против его собственного народа. Мне не нужно уничтожать Харпер Дюпон: он сделает это за меня.
— Физическое насилие может быть забавным для тебя, но я собираюсь выиграть эту игру по-другому. — Я остаюсь на месте, не сводя глаз с Харпер. Она не сильно изменилась за
