Она бы стала волноваться за меня, а это ни к чему. Поэтому недолго думая я написала подругам просьбу встретиться и поговорить.
Злата не отвечала, хотя и заходила в сеть. А Ира написала, что сейчас сидит с младшим братом и не может никуда выйти. Я вздохнула. Ну, бывает так, не стоит расстраиваться. Не всегда ведь у людей должно быть время на меня.
Я постаралась отвлечься. Открыла книгу, но учебный материал воспринимался плохо, а любовный роман в данную минуту вызывал неприятные ощущения. Из гостиной были слышны звуки телевизора. Кажется, мама смотрела какую-то передачу по каналу культура. Я уж подумала, а не выйти ли мне из своей комнаты, но «держать лицо» при родителях казалось невыполнимой задачей.
Поэтому я легла на кровать и принялась бездумно листать ленту друзей. Ваню отметила на фотографии какая-то Елизавета Оленникова. Я напряглась. Видимо, это та самая Лиза с бальных танцев. На фотографии присутствовало много людей, но Ваню я нашла быстро. Он стоял рядом с какой-то девушкой, по всей видимости, с Лизой, и улыбался. Я его таким счастливым никогда не видела.
Не знаю, почувствовала ли я укол ревности в этот момент или же моя обида была вызвана задетым самолюбием. Дескать, какая-то девушка может вызывать у моего, теперь уже бывшего, парня более яркие эмоции, чем я.
Ладно, листаем дальше. Личная жизнь Вани больше меня не касается. Я даже поймала себя на мысли, а не удалить мне Ивана Шелестова из друзей? Но это все глупости. Детский сад.
Я продолжала думать о чем-то своем, не особо разбирая, кто там изображен на фотографии и что он там делает, пока не наткнулась на обновления Иры. Она выложила несколько фотографий и одно видео, снятое в клубе. Интересно, когда подруга успевает ходить по клубам? Перейдя на страницу, увидела, что Ирка запустила прямой эфир. Видимо, ей с братом сидеть не очень весело. А может, наоборот.
Однако то, что я увидела далее меня удивило. Вряд ли Ира взяла с собой в клуб пятилетнего брата. На трансляции подруга была с какими-то незнакомыми мне людьми. Вскоре я увидела рядом с ней Злату. Ну хоть кому-то сегодня весело.
Я закрыла прямой эфир и убрала телефон под подушку. Не знаю, зачем. Одно могу сказать точно — мною завладели эмоции. Увы, отнюдь не позитивные. Мне стал так обидно, что я просиживаю свою жизнь дома. Да, учеба — это важно. Но почему все мое существование кроится только вокруг нее?
У меня мог бы быть парень, подруги, люди, с которыми я проводила бы свое свободное время. У меня могло бы быть свободное время. Но вместо этого я… Делаю то, чего на самом деле не хочу. Наверное, не хочу. Я ведь не знаю, совершенно не знаю, чего хочу и к чему стремлюсь. Сама я. Не папа, мама, Жуков или еще кто. А именно я. Может быть Котовский был прав?
Котовский. Я скривилась. Разговор с этим парнем до сих пор вызывал у меня неприятные ощущения. Тимофей наговорил мне кучу гадостей, как я вообще могла подумать, что он может быть в чем-то прав. Умник какой нашелся! Раскритиковал мою жизнь, хотя сам вообще ничего из себя не представляет. Даже на пары не в состоянии ходить. Что он вообще делает в этой жизни? Хотя меня это уж точно не касается. Надо признать, что я провалила задание Жукова. И мне на это просто наплевать! Пусть папа во мне разочаруется, пусть вообще все во мне разочаруются, мне все равно!
Хотя, как известно, чтобы разочароваться, надо сначала очароваться. А что есть во мне такого, чтобы кому-то мною очароваться? Даже Ваня и тот меня бросил…Мысль о разрыве отношений вызывала у меня двоякие ощущения. Конечно, то, что именно он решил все закончить, задевало меня. Но в тоже время я не ощущала тех страданий, о которых недавно читала в книге. Там главная героиня, расставшись с парнем, не знала, как ей жить дальше без него. А я… Я просто не знаю, как жить дальше, забавно. Только Ваня тут не причем. Кажется, мне надо разобраться в своих чувствах к нему, к учебе, да и вообще разобраться в себе. Потому что так как я живу сейчас, жить нельзя.
Не придумав ничего лучше, я выключила свет и легла спать. Утро вечера мудренее.
Прошло две недели. Две недели, которые я прожила словно во сне. Безрадостно ходила на учебу, также безрадостно возвращалась домой, обедала, делала уроки, ложилась спать. Почти не разговаривала с родителями, от чего мама стала волноваться пуще прежнего. Но у меня не находилось сил для ее успокоения. Ведь тогда нужно было бы что-то придумывать, а я…. Просто не могла это сделать.
Я даже успела заболеть за это время. И пять дней пролежала на кровати, получив возможность ни с кем не разговаривать и ничего не делать. Подруги писали мне пару раз, но я не отвечала. Поначалу мне хотелось сказать Ире какую-нибудь гадость. Дескать, как быстро растут чужие дети. Вроде бы прошло всего ничего времени, а ты уже можешь ходить по клубам со своим младшим братом. Ну или еще что-нибудь в таком духе. Но вскоре я поняла, что это ни к чему. Лучше вообще ее не трогать. И Злату тоже. Хотя она мне, конечно, не врала, но все и так понятно — я им не нужна. Ну, разве что только по учебе. Котовский был и в этом прав. Увы.
Когда я заболела, Ваня поинтересовался моим самочувствием. Мило с его стороны. Но мне не нужна его забота, пусть сконцентрирует свое внимание на Лизе. Совет им да любовь.
За эти две недели я окончательно поняла, что никогда не испытывала к нему ничего больше простой симпатии. И, наверное, он тоже. Чего тут горевать. Теперь мы не сидим за одной партой. Кстати, инициатором этого стала именно я. Одногруппники удивленно переглянулись, когда я села одна в другом конце кабинета. Девочки подходили, пытались что-то узнать, но я не стала ничего рассказывать. И так все понятно.
Я задумалась о том, что живу как-то не так. Но от этого мне легче не стало. Моя и без того унылая жизнь стала еще унылее.
Наконец я выздоровела. Правда, меня это ни капельки не обрадовало. Ведь снова нужно было идти в институт. Папа сетовал, что я слишком долго болела и многое пропустила. Мне показалось, что я
