и уличный холодок от его одежды долетел до меня.
– В чем дело? – поджала губы, – я занималась, чем хотела. У меня же могут быть свои дела или нет? – бросила с вызовом, пытаясь одновременно вжаться в столешницу. От такого вот напряженного и злого Миши хотелось отодвинуться подальше.
– Свои дела, значит, – кожаные перчатки полетели на пол, а меня словно пушинку усадили на столешницу, – я тебя предупреждал.
– О чем ты? – я уперлась Мише в грудь ладонями и тихонько оттолкнула.
– Что ты с этим старым козлом спать не будешь, – разнеслось по кухне громыхание, – Ты нахрена с ним встречалась? На большие бабки потянуло?
– Что??? – я распрямилась и задохнулась от возмущения, – следишь за мной?
– Да мне и следить не надо, всем кому надо – сами позвонят и доложат. Вас видели в ресторане и как вы оттуда уехали вместе, – выплюнул он обвиняюще.
Мишу от ревности уже колотило и он еле сдерживался, ладони на столе сжались в кулаки, а лицо пошло красными пятнами. В глазах место привычного льда бушевал штормящий черный океан.
– Это не то, о чем ты подумал, – я робко протянула руку к его лицу, но тут же одернула и сжала ладони в замок на коленях.
– А что? – Миша обхватил меня ладонью за шею сзади и потянул на себя, почти сталкивая наши лица, – ты же не просто так с ним встречалась? – зашипел он в самые губы, – Лавров явно имеет на тебя свои виды. Пялится, сука, украшения свои на тебя навешивает. Любит трахать молоденьких.
– Только не меня, – От мысли, что Миша может посчитать, что между мной и Лавровым есть что-то интимное, меня корежило, – мы родственники.
Он замер не мигая, пальцы на шее ослабили хват.
– Насколько близкие? – раздалось вкрадчиво.
– Первой линии, – я запнулась.
– Ты Юрьевна, – он удивленно вскинул бровь и немного отклонился, – первой линии. Ты так хочешь сказать, что он твой отец?
– Да, – выдохнула и нервно усмехнулась. Провела ладонями по рукам и шее, ощущая, как за эти пару минут я вся взмокла. Умеет Миша.
– Не понимаю, я твое дело читал, – Миша отступил на шаг и спрятал руки в карманы пальто. Его лицо опять становится хмурым и настороженным, – отец не известен. Ты жила только с матерью. Лавров что, не заботился о собственном ребенке?
– Он не знал, – устало перевожу дыхание и спрыгиваю сама со столешницы, – они с мамой плохо расстались и о ребенке она ему не сказала.
– Насколько плохо?
– Он дал ей денег на аборт, – я беспомощно развела руки.
– Черт, – Миша протянул ко мне руки и очень осторожно прижал к себе, позволяя окунуться в его запах и напитаться его теплом. Я прижалась щекой к Мишиной груди, ощущая биение сердца и затихла. Казалось, в его объятьях я могу пережить любые шторма своей жизни. Просто вот так, ощущая любовь и поддержку, исходящую от него. Именно этого мне всегда и не хватало в детстве. Это я искала в любом парне, с которым встречалась. Мишины ладони погладили мою сгорбленную спину и горячие губы дотянулись до моего виска, – и что он хочет сейчас? – спросил он уже совсем мягким голосом.
– Попробовать общаться, – я слабо улыбнулась.
– Ясно, а ты хочешь?
– Да. Сколько уже можно ненавидеть его? Двадцать четыре года прошло.
– Двадцать четыре, Лавров все пропустил, – Миша задумчиво покачал головой.
– Да, – я осторожно оттолкнулась от его груди, – Хочешь есть?
– Давай, – Миша стащил со своих плеч пальто и скрылся на пару минуту в прихожей.
– Я это мыть не буду, – кинула ему на разводы по полу, когда Миша вернулся, – сами убирайте за собой, ваше доминантское высочество.
– Тут есть моющий робот-пылесос, – усмехнувшись, он нажал кнопку на спрятавшемся в углу круглом домашнем помощнике и тот поехал по паркету.
Разложив еду на тарелкам, я засервировала стол и заварила чай. Все это время искоса поглядывала на Мишу. Все же он с Лавровым и раньше работал, давно знал. А теперь отказался от выгодной перспективы совместной работы с ним из-за его же дочери, как оказалось.
– Вкусно, – он налег на еду, – знаешь, я даже рад, что с контрактом все сорвалось.
– Почему? – я села напротив и налила стакан воды из кувшина.
– У Лаврова не будет возможности на меня давить, – ухмыльнулся он, – ты же не думаешь, что то, чья ты его дочь, хоть как-то повлияет на наши отношения?
– Ммм, – я набрала на вилку немного риса и хорошенько разжевала, – вкусно. И не хуже, чем в доставке, – на секунду задумалась. – И что, ты такой серьезной девочке, дочери важного человека, даже на время плетку не передашь и к иксу себя притязать не позволишь? А на коленках передо мной постоять?
– Даже не надейся, серьезная ты моя дочь важного человека, – Миша прищурился, – и это хорошо, что ты о плетках сама вспомнила.
– Почему это? – я немного напряглась и по телу разошлось легкое покалывание.
– Да так. Думал о тебе все утро и даже успел кое-что интересное на одном милом сайтике заказать.
– И что именно? – я заинтересованно хлопнула ресничками и заерзала на стуле.
– Скоро привезут и увидишь.
Глава 55
– Загадочно, – я пробежалась пальцами по прямоугольной черной коробке у себя на коленях и потянула за матовый бант. Шелест обертки и я поднимаю пальцами крышку. Содержимое скрыто двумя слоями тонкой бумаги. Опять черной, – черный – твой любимый цвет? – Перевожу взгляд на Мишу, что расслабленно сидит в углу дивана. Он закинул пятку на колено второй ноги и тихонько постукивает по ней пальцами руки. Все же тоже немного волнуется.
– Был, – Миша склоняет голову немного набок и одаривает меня легкой улыбкой, – с некоторых пор я подсел на рыжий. Совсем из головы не выходит.
– Ммм, – отбрасываю крышку на пол и разворачиваю упаковочную бумагу. На самом верху того, что внутри, лежит открытка. Предсказуемо черная, с золотым тиснением «Создано для удовольствия». Перечитываю слова вслух и откладываю открытку. Пальцами касаюсь гладкого блестящего материала, –
