Малышка сосредоточенно поморщилась.
— Как называется та штука, которую ты подарил Белл?
— База данных прежнего бизнеса Порции.
— Лучше бы ты ей щенка купил.
Хит рассмеялся, но, тут же помрачнев, погрозил телевизору кулаком:
— Да не маши без толку руками, идиот!
— Я не люблю «Сокс», — с чувством подчеркнула Пиппи. — Зато люблю доктора Адама и Делани, потому что они позволили мне быть цветочной девочкой, и мама Белл плакала и сказала, что Белл — лучшая в мире сваха. И я люблю Розмари, потому что она рассказывает разные истории и позволяет красить губы своей помадой. Теперь она тоже в книжном клубе. Белл сказала тете Фэб, что если та приведет Порцию, то она приведет Розмари, потому что Розмари тоже нужны друзья, не меньше, чем Порции, и потом еще сказала, что она слишком счастлива, чтобы держаться за старую рожу…
— Вражду.
— Ну вот, это все, что я люблю. А вот то, что не люблю. Очередной мрачный взгляд в сторону Хита.
— Я не люблю Тревора Грейнджера Чампьона. Потому что он бессовестный писун.
— Ну началось.
Хит переложил сверток из одной руки в другую.
Пиппи отложила диктофон, выбралась из шезлонга и уселась на диван рядом с Хитом, с неудовольствием осматривая спящего младенца.
— Тревор сказал, он терпеть не может, когда ты все время носишь его на руках. Он хочет, чтобы… ты… его… положил.
Поскольку Тревору было всего шесть месяцев, Хит весьма сомневался, что его языковые способности успели достичь столь высокого уровня, но все же приглушил звук и повернулся к ревнивой пятилетней женщине.
— По-моему, у нас уже был разговор на эту тему. Она доверчиво прислонилась к нему.
— Давай поговорим еще раз.
Свободной рукой он обхватил ее плечи. Пип не успокоится, пока все до единого мужчины в этом свободном мире не падут к ее ногам, что обычно так и бывало.
— Трев слишком маленький. От него одна тоска. Он не может играть со мной, как ты, — осторожно начал он.
— И еще он такая плакса!
Хит мгновенно ощутил отцовскую потребность отстоять мужественность сына.
— Он плачет, только когда голоден.
Пиппи насторожилась.
— Я слышу шаги. Наверное, сейчас принесут десерт.
— Уверена, что не хочешь досмотреть со мной игру?
— Приди в себя!
Это было последнее подхваченное где-то выражение, которое она то и дело употребляла, когда родителей не было поблизости.
Хит чмокнул Тревора Грейнджера Чампьона в покрытую пушком головку и последовал за Пиппи наверх.
Повсюду в доме чувствовалась рука Аннабел. Это она наложила на обстановку особый, присущий ей одной отпечаток. Войдя в гостиную, он с удовольствием обвел взглядом массивную удобную мебель, пушистые ковры и живые цветы. Яркая абстрактная картина, купленная в галерее Сиэтла одним дождливым днем, висела над камином. После они отпраздновали покупку в постели, зачав, как оба верили, своего сына.
Под картиной, о чем-то тихо беседуя, стояли Порция и Фэб, вероятно, планируя захват и господство над миром. Молли, наклонившись, слушала Пиппи. Остальные собрались вокруг Розмари.
Заметив мужа, Аннабел отошла от компании и направилась к нему со знакомой, предназначенной только для него одного улыбкой. Он оглядел Пип, членов книжного клуба и свою прелестную рыжеволосую жену. Именно это он искал всю жизнь, Женщин, которые всегда будут рядом.
— Никаких шансов на то, чтобы убрать этот шабаш в ближайшие десять минут? — тихо осведомился он, когда она подо шла ближе.
Аннабел коснулась щеки сына, и малыш инстинктивно повернул головку.
— Сомневаюсь. Они еще не съели десерт.
— Накрой им на крыльце.
— Веди себя прилично.
— Это ты сейчас говоришь, но скоро запоешь по-другому. Она засмеялась, чмокнула его в уголок рта, поцеловала младенца. Фэб вскинула глаза и обменялась с Хитом взглядом абсолютного взаимопонимания. На следующей неделе предстояла битва из-за нового контракта Дина, но сейчас в гостиной царил мир.
Пока Пип помогала Аннабел подавать десерт, он отнес малыша наверх, в свой расширенный домашний офис, и сделал несколько звонков. С таким партнером, как Боди, груз работы стал значительно легче. Вместо того чтобы управлять самым большим в городе спортивным агентством, они сосредоточились на том, чтобы стать лучшими, и поэтому были крайне разборчивы в выборе клиентов. Мало того, новое отделение для женщин-спортсменок под руководством Порции росло не по дням, а по часам, хотя и она тоже установила довольно строгие критерии. Прошло уже года два с тех пор, как он видел лихорадочное, затравленное выражение ее лица. Поразительно, как счастливый брак и двадцать лишних фунтов веса способны изменить характер женщины!
«Идеальная пара» тоже процветала. Кейт подарила дочери дом на Уикер-Парк. Это был ее свадебный подарок. По совету Порции Аннабел наняла секретаря и помощницу, но вопреки совету Порции продолжала лично заботиться о разношерстной компании своих клиентов. И это ей очень нравилось.
Наконец книжный клуб стал расходиться. Трев уже успел проголодаться, и шум его разбудил. Как только горизонт очистился, Хит понес его вниз.
Аннабел стояла у оконного клина. Свет, струившийся в стекла, обливал ее расплавленным янтарем. Заслышав шаги, она обернулась, улыбаясь так, словно целый день ждала этого момента, что, возможно, так и было. Хит отдал ей сына и уселся, довольно наблюдая, как ест малыш. Они с Аннабел почти не разговаривали. Не было нужды. Наверху зазвонил факс. Через несколько секунд завибрировал сотовый. Хит сунул руку в карман и отключил его.
Когда Трев наелся, родители одели его, и все трое вышли на прогулку. Мужчина и его семья. Прекрасный солнечный день в Чикаго. «Сокс» на пути к финалу.
— Почему ты улыбаешься? — спросила жена тоже с улыбкой.
— Потому что ты — идеал.
— Вовсе нет, — засмеялась она. — Разве что для тебя. Идеальная пара.
И Питон с радостью согласился.
Центральная деловая часть Чикаго. — Здесь и далее примеч, пер.
Прекрасный вид (фр.).
Школа, где учат одеваться, держать себя и т.д., в основном готовит манекенщиц.
Ежегодный приз, вручаемый лучшему игроку университетских футбольных команд. Учрежден Центральным спортивным клубом Нью-Йорка и назван в честь тренера и директора клуба Дж. Хисмана.
«Медведи», футбольная команда Чикаго.
Социальное и культурное движение, сформировавшееся во второй половине XX века. Призывает к соединению науки, религии, оккультизма и мистики.
