Щекотно!
Дрыгаю ногами и слышу тихий смех. Мне нравится его смех. Пожалуй, в Кирилле мне нравится всё. Особенно теперь, когда, благодаря ему, с половой безграмотностью покончено. Трижды! Поменьше бы он ещё акцентировал внимание на моих ощущениях — якобы неприятных и болезненных. Ему-то откуда это знать? Сказала же — отлично всё! Не верит…
Ласковые руки пересчитывают пальчики на моих ногах, а зубы снова прикусывают большой палец.
— Кир, ну щекотно же! — бормочу, не открывая глаз, и пытаюсь спрятать ноги под одеяло. Не пускает.
Вот они — минусы отношений с мужчиной. Ну, сделал дело — молодец! Отдохни, наберись сил, дай другим отдохнуть и вздохнуть… А на фига каждую минуту меня щупать? Надеется, что после наших скачек там что-то наросло? Это вряд ли. Скорее уж, за прошедшую ночь я подтаяла граммов на пятьсот. А терять больше мне никак нельзя. Да и нечего!
Но хуже всего в отношениях — спать в одной постели. Это ещё более невыносимо, чем со Стешкой. Поэтому выспалась я сегодня, как ворона на высоковольтном проводе.
— Айка…
Молчу… в упрямой надежде, что он хоть ненадолго оставит меня в покое. Да где там — настойчивые руки уже лапают меня под одеялом. Кажется, необузданное мужское достоинство — это основной недостаток всех мужиков. Хочется верить, что Кир лучше их всех, да и чего уж там — мне нравится его неукротимый кирюндель. И в награду я подарила им обоим мой первый эротический массаж — незабываемый опыт!
— Айка… какая же ты сладкая…
То место, которому он это шепчет, отчаянно хочет писать, но, наверное, мне следует притвориться, что я вообще такими делами не занимаюсь, и просто сбежать в душ.
— Кир, иди сюда, — тяну его за уши, а когда он выныривает из-под одеяла… такой… К груди и горлу приливает тёплая волна… Какой же он классный! Не желая сдерживать свой порыв, я зарываюсь пальцами в его короткие жёсткие волосы и тянусь к его губам.
— Ты настоящая Гейша! — восхищённо произносит он. — А ещё сделаешь мне такой массаж?
— Конечно, — нетерпеливо обещаю, притягивая его к себе.
— Я пропал, Айка… — шепчет он мне в губы, но я глушу поцелуем и проглатываю его ненужное признание.
Нам хорошо вдвоём… зачем эти слова? Наши действия куда приятнее и продуктивнее.
— Я люблю тебя, Айка, — шепчет мой замечательный и такой непонятливый мужчина, как только мы прерываем поцелуй.
Что-то мне не очень нравится такое начало дня!
— И твоя любовь снова в полной боевой готовности, мой славный Амур! — пытаюсь отшутиться. — Только придержи-ка пока свою стрелу, мне нужно в душ.
Я ловко выворачиваюсь из объятий и спрыгиваю с кровати.
— Мне тоже туда очень нужно, — он порывается вслед за мной.
Трындец!.. Это что, так теперь и будет всё время?
— Кир, мне в туалет надо! И я не стану при тебе писать, — говорю ему строго. — Ты ведь не будешь настаивать?
— Ну как можно спорить с обнажённой женщиной? — смеётся… Смешно ему!
Я резко отворачиваюсь, чтобы скрыть улыбку и, подхватив из кресла полотенце, улепётываю из комнаты.
— Я к себе, — бросаю на ходу. Но не успеваю прикрыть дверь, как меня догоняет очередное откровение:
— Ты совершенство, Айка…
Уже за дверью я заворачиваю свои щуплые совершенства в полотенце и отправляюсь в свою комнату.
Не помню, чтобы я включала телевизор… Ну, конечно, кто бы сомневался?! На моей кровати развалилась лохматая и довольная Алекс, да ещё в такой развратной ночнушке, что лучше бы и вовсе без неё.
— Женщина, Вы кто?! — она картинно охает, изображая испуг. — Это девичья келья моей невинной малышки Айки!
— Тогда какого хрена здесь делает эта пошлая рыжая лахудра? — парирую я.
— Грубиянка! — Алекс с достоинством задрала подбородок и поправила внушительную грудь. — Ночью мне послышался пронзительный девичий крик, стремительно мутирующий в женский… Естественно, я рванула на помощь! Но, похоже, безнадёжно опоздала…
— И без твоей помощи чудесно справились, — с трудом сохраняю серьёзную мину.
— Так-таки и чудесно? — ехидничает она. — Надеюсь, он не внедрял свой мутатор, куда не следует?
— Без комментариев! — я не собираюсь мусолить интимные подробности и спешу в ванную.
— Айка, постой, а что с твоими глазами?
— А что с ними? — озираюсь в поисках зеркала.
— Погоди-ка, взгляни на меня, — Алекс перекатывается к краю кровати и, спрыгнув, подбегает ко мне. Вглядывается в мои глаза и обречённо кивает: — Теперь я вижу… Это опыт!
— Дурочка! — прыскаю от смеха, закрыв лицо ладонями.
— Что, стыдно тебе? А глаза, между прочим, никогда не врут! Это зеркало души!
Душа… А что мы можем знать о функциях этого невидимого органа?
Я обращаю взгляд на сестру и серьёзно спрашиваю:
— Саш, а о чём тебе говорят мои глаза?
Алекс ласково приглаживает мои волосы и отводит свой взгляд.
— В твои иногда даже смотреть жутко! Что глаза, что душа — бр-р-р! — непроницаемый чёрный ящик с непостижимыми тайнами. — И снова включает игривый тон: — Может, сама мне расскажешь, а? Как там наш героический Кир-сан отреагировал на право первой ночи? Теперь его душенька довольна?
— Его душа хотела тела…
— Тоже мне новость! — фыркает Алекс. — Да в нём все вопит об этом от макушки до колотушки! А поконкретнее, м-м? Как оно?..
— Ты хочешь об этом поговорить, Сашок?
— Хочу! — обрадовалась она.
— А я — нет! — щёлкаю по рыжему носу и сбегаю под душ.
— Ай, ты только не обижай его, ладно? — жалобно скулит Алекс за дверью.
Включаю воду, заглушая её подвывания.
Ну, вообще! Она ничего не попутала?! Не я ли каждый день её отчитываю за стёб над Киром? Над моим Киром, между прочим! А мне-то… за что его обижать?..
24.2
Спустя две недели
Мы снова в Канберре. Отпуск у Кира заканчивается, а мне опять приспичило увидеть столицу.
