Но его нет.
Тогда я делаю то, чего поклялась не делать. Под влиянием паники ко мне внезапно возвращаются все мои силы. Я поднимаюсь на ноги, и в этот момент гудение в ограде возобновляется.
И я оборачиваюсь и смотрю назад.
Алекс по-прежнему стоит по другую сторону заграждения, за искрящейся завесой дыма и огня. С того момента, как мы оба спрыгнули с мотоцикла, он не сдвинулся с места ни на дюйм. Даже и не пытался этого сделать.
Причуды сознания: в эту минуту я вспоминаю, как месяцы назад, на моей первой Аттестации, у меня спросили о «Ромео и Джульетте», а я ничего другого не могла сказать, кроме: «Она такая красивая». Я хотела что-то объяснить, что-то о самопожертвовании...
Рубашка у Алекса вся красная. На короткую долю секунды я думаю, что, наверно, это рассвет окрашивает её в такой цвет, но тут же понимаю, что она вся пропитана кровью: кровь сочится из раны на груди — так из маленького светлого пятнышка на горизонте сочится в мир новый день. Позади Алекса — целая армия насекомоподобных людей; все несутся к нему, наставив на него оружие. Пограничники тоже налетают с двух сторон, словно хотят разорвать его пополам. С вертолёта прямо на него бьёт луч прожектора. Алекс стоит — бледный, безмолвный, недвижный посреди круга света, и я думаю, что никогда ничего в своей жизни не видела прекраснее.
Через дым, сквозь ограду он смотрит на меня. Смотрит всё время, не отрывая от меня взгляда. Его волосы — как венок из листьев, пламенный венок, терновый венец. Его глаза горят, в них больше света, чем во всех городах мира, больше, чем сотворил бы человек за миллионы и миллионы лет.
Он открывает рот и безмолвно кричит только одно, последнее слово:
«Беги!»
И тут насекомоподобные люди набрасываются на него и терзают, колотят руками, бьют оружием, рвут пастями, словно огромные мрачные стервятники, и больше я не вижу его.
*
Я бегу. Не знаю, как долго. Может, часы. Может, дни.
Алекс велел мне бежать. И я бегу.
Вы должны понять — я никакая не особенная. Обыкновенная девчонка, пяти футов и двух дюймов росту, ничем не выдающаяся.
Но у меня есть тайна. Вы можете построить стены до небес — я найду способ перелететь их. Вы можете пригвоздить меня к земле сотнями тысяч рук — я найду способ высвободиться. И нас там, на воле, много — больше, чем вы думаете. Людей, которые продолжают верить. Людей, которые отказываются спуститься на землю. Людей, которые живут и любят в мире, где нет стен. Людей, которые любят, даже если нет надежды, любят до ненависти, до смерти — и без страха.
Я люблю тебя. Помни. Этого они никогда не смогут отобрать.
Моему невероятно терпеливому и внимательному редактору, Розмари Брознан — она для меня и наставник, и учитель, и психолог и самый хороший друг.
Элис Маршалл, издателю, за её безмерную поддержку. Лучшему агенту в мире, Стивену Барбара, за то, что ему удаётся управляться со мной (я совершенно не понимаю, как).
Всем в фирме « Foundry Literary + Media», в особенности Ханне Гордон и Стефани Эбау.
Дейдре Фултон, которая поселила меня у себя на всё лето, пока вычитывалась эта книга. Моя благодарность «Arabica Coffee House» в Портленде, Мэн, за их великолепные кофе и тосты и моё беззастенчивое пользование их электрическими розетками.
Аллисон Джонс, за её энтузиазм, помощь и доброту, за то, что в одиночку сумела поштучно продать «Before I Fall»[35] всему населению Уильямсбурга, Вирджиния. Моей тёте Сэнди за долгие годы любви и поддержки. Всем моим дорогим участникам сайта Mends and fans. Моей семье, как всегда, за любовь ко мне. И, конечно, моим друзьям — они моя вторая семья.
Лорен Оливер, автор романа «Before I Fall», который Ассоциация американских библиотекарей (ALA) в своём списке книг, заслуживающих прочтения, назвала «захватывающей книгой, содержащей в себе заповедь на все времена». Закончила Чикагский университет и получила магистрат в программе MFA (Master od Fine Arts — магистр изящных искусств) при Нью-Йоркском университете.
Лорен живёт в Бруклине, штат Нью-Йорк. «Делириум» — её вторая книга. Вы можете узнать об авторе больше на сайте www.laurenoliverbooks.com
Ок. 158 см
175 см.
Prep — Preparatory school — частная школа, готовящая для поступления в престижные колледжи.
Tiddle (англ.) - мочиться, так говорят только маленькие дети.
Ок. 9 м
High school — так называется последняя ступень всеобщей средней школы в США.
Прим. 5,5 км
Улица, огибающая бухту Бэк Коув.
Здесь очень интересная отсылка к подлинной Библии. Но в дистопическом обществе, в котором живёт Лина, выработано, по всей видимости, своё Священное Писание, этакий конгломерат Ветхого и Нового Заветов. В Ветхом Завете существует книга, называемая Книга Плача Иеремии, или просто Книга Плача, в которой Иеремия оплакивает гибель Иерусалима, и многие пассажи текста Л. Оливер перекликаются с этой книгой, например:
«Горько плачет он ночью, и слезы его на ланитах его. Нет у него утешителя из всех, любивших его; все друзья его изменили ему, сделались врагами ему». (Иеремия, гл.1:2)
«Воззри, Господи, и посмотри, как я унижен!» (Там же, 11)
«...взгляните и посмотрите, есть ли болезнь, как моя болезнь, какая постигла меня, какую наслал на меня Господь в день пламенного гнева Своего? (Там же, 12)
В то же время образ Марии Магдалины в этом дистопическом толковании Священного Писания тоже как бы создан из по крайней мере двух Марий — Марии из Мигдалы и Марии Иосиевой, и об этих двух Мариях у богословов нет одной теории. Кто говорит, что это одна и та же женщина, кто утверждает, что это разные, а кое-кто считает Марию Иосиеву Богородицей. В подлинной Библии вообще большая путаница на этот счёт, и имеются упоминания о целом ряде других Марий. В обычной народной традиции все они слились в два-три основных, самыми известными из которых являются, конечно, Богородица и Мария Магдалина, якобы блудница, впоследствии праведница. Эта последняя была излечена Иисусом (как известно, земным отцом которого считался Иосиф), изгнавшим из неё семерых бесов. Как бы там ни было, но то, что учила в школе Лина — это опять-таки компиляция разных книг Нового Завета, и в Марии Магдалине Дистопической слились все эти легендарные Марии. Так что здесь мы видим целый клубок связей: Плач Марии по Христу слился с Плачем Иеремии, Мария Магдалина, погибшая от любви — это собирательный образ падшей женщины и раскаявшейся грешницы, в молитвах возносившейся ангелами на небо, а также всех прочих Марий, в том числе и жены Иосифа.
