Чед посмотрел мимо него на смятую кровать, на брюки и рубашку Валери, лежавшие на стуле, затем на Ника.
– Я не слышал, как вы вернулись.
– Мы приехали очень поздно. Прошлой ночью произошли серьезные события. Мы хотим поговорить с тобой. Через пятнадцать минут мы спустимся вниз к завтраку. Подожди нас, не уходи никуда.
– Конечно. Похоже, какие-то неприятности?
– Мы все обсудим через несколько минут.
– Надеюсь, это не касается вас с Валери, да? То есть с вами все в порядке?
– У нас все хорошо. Все чудесно. Мы расскажем тебе и об этом.
Чед бросил еще один взгляд на кровать.
– Думаю, «об этом» я уже знаю.
Он ухмыльнулся.
– Великолепно, до встречи внизу.
Ник посмотрел, как он прыжками спускался по лестнице, полный жизни и ожидания нового дня, расстилавшегося перед ним, так что даже перспектива грядущих неприятностей не могла затормозить его движения. Сердце Ника екнуло. Что он ему скажет?
– Ты можешь мне помочь, – сказал Ник, обращаясь к Валери, когда она вышла из ванной комнаты с полотенцем, обернутым вокруг головы наподобие тюрбана. – Боже мой, как ты прекрасна! Как мог я думать о ком-то еще, кроме тебя!
– Ты думаешь о своем сыне, – улыбаясь, сказала она, расставляя приоритеты по местам. – В чем ты рассчитываешь на мою помощь?
– Надо поговорить с Чедом, – он смотрел, как она доставала вещи из чемодана. – Мне хотелось бы сделать это вместе с тобой.
Валери остановилась. Медленно покачала головой.
– Не думаю, чтобы ты действительно хотел этого. Мне кажется, тебе лучше поговорить с ним с глазу на глаз. Я ничем не смогу помочь, Ник. Я не могу подсказать Чеду, как ему относиться к своей матери. И не могу подсказать и тебе, как говорить с ним о ней. Что бы я ни сказала – все будет неуместным.
– Ты никогда не говоришь не к месту. Однако, может быть, сейчас ты права: мы должны решить с ним все сами, между собой. Ты очень мудрая леди.
Он обнял ее, крепко прижав ее холодное после душа тело к своему теплому.
– Быстро сполоснусь и спущусь вниз. Подождешь меня здесь?
– Нет. Поднимусь наверх, посмотрю, как там мама. Спущусь вниз позже.
Через десять минут Ник вошел на кухню один, без Валери. Лицо Чеда померкло.
– Где Валери?
– Скоро будет. Доброе утро, Елена, – поздоровался Ник.
Елена закончила отжимать апельсины и протянула ему стакан сока. Ник сел рядом с Чедом на подушечку, лежавшую на банкетке около стола.
– Ее мать сегодня ночевала у нас на третьем этаже. Валери решила побыть немного с ней, чтобы она не чувствовала себя неловко, а затем спустится вниз позавтракать с нами.
– Ее мать? Что она у нас делает?
– Этой ночью у них в доме случилось несчастье. Я был у них в гостях, – Ник отсутствующим взглядом посмотрел, как Елена поставила перед ними тарелку с оладьями и термос с кофе.
Наложив блинов в тарелку Чеду, она сказала:
– Я на кухне, буду нужна – позовите.
– Какое несчастье? – спросил Чед, когда она вышла.
– Я тебе расскажу, но давай начнем с другого.
– С чего? – спросил Чед.
– С Грейсвилля, – медленно начал Ник. Он заметил, как напрягся Чед, на мгновение застыл, затем продолжал жевать. Однако Ник знал, что он внимательно ловил каждое слово. – Ты, конечно, смотрел последние репортажи о телепроповедниках и знаешь, что происходит. Появились доказательства, что фонд «Час Милосердия», строящий Грейсвилль, замешан в некоторых махинациях, возможно, и в других, более тяжких преступлениях. Мы не знаем…
– Это касается мамы?
– Мы не знаем точно. Полагаем, что да.
– Она не занимается такими делами, как Беккеры – помнишь, показывали по телевизору… знаешь, у Тамми Беккер была псарня с кондиционерами, а ее туалет размером с мою комнату, может, больше, и тот огромный канделябр… У мамы нет ничего подобного.
– Конечно, нет. Не знаю, на что она тратит деньги, но похоже, появились доказательства, что она и еще несколько человек с помощью уловки извлекали из строительства Грейсвилля через Фонд деньги для собственных нужд. Это все, что мне известно сейчас. Скоро этим делом займется куча народу, и чем больше они будут узнавать, тем больше будет сообщений в газетах и на телевидении. Ты отлично знаешь, как все происходит. Когда такое случается, никто не сможет спрятаться. Не сможет и Сибилла, не сможешь и ты. Тебе следует знать, будет нелегко.
Чед подцепил вилкой последний кусок блина и вытер ИМ тарелку, на которой оставались остатки сиропа.
– Это и произошло нынешней ночью? Этой ночью ты узнал обо всем?
– Нет, там случилось другое.
– Ты будешь блины?
Ник улыбнулся и пододвинул Чеду свою тарелку.
– Я не голоден. Пусть лучше они помогут наполнить твое бездонное пузо. Послушай, Чед, эта история началась давно. Примерно полтора года назад Сибилла хотела помешать одному человеку вылететь на совещание в Вашингтон. Он собирался срочно лететь, а она нашла человека, который налил воды в бензобаки его самолета. Но не с целью причинить ему вред, а только для того, чтобы просто задержать его вылет. Ему пришлось бы звать механика для осмотра самолета, сливать и снова заливать горючее. Это заняло бы много времени. Но случилась беда. Пилот не произвел обязательного предполетного осмотра самолета и, разумеется, не обнаружил воду. Через некоторое время после взлета самолет разбился, а пилот погиб.
– Да, – сказал Чед.
Ник видел, что мальчик весь сжался, предчувствуя, что сейчас будет главный удар.
– Погибший был мужем Валери – Карл Стерлинг. Как раз вчера Боб Таргус, человек, который налил воду в бензобаки, наконец решил признаться в этом и приехал к Валери. Сибилла узнала об этом и захотела остановить его, как когда-то хотела остановить Карла.
Чед сидел неподвижно, опустив голову и напряженно глядя в тарелку.
– Да, – проговорил он.
– Мне страшно говорить об этом, Чед, но ты должен это услышать. Если этого не скажу тебе я, скажет кто-то другой, а это будет еще хуже. Мне хочется, чтобы ты понял. Многого я и сам не понимаю. Нам с тобой вместе предстоит потрудиться над этим. Ты меня понимаешь?
Голова Чеда была по-прежнему опущена вниз.
– Да.
– За последний год с Сибиллой что-то произошло. Она прежде отлично держала себя в руках в любых ситуациях и при общении с любыми людьми. Однако в последний год она, видимо, переменилась, будто внутри нее сидела болезнь, которую она не могла контролировать. Прежде, когда она пыталась остановить Карла, она хотела только задержать его. Теперь, когда она захотела остановить Боба Таргуса, она попыталась убить его из ружья.
– Нет! – Чед как-то затравленно посмотрел на отца. – Она не могла… Она не пыталась у… она не могла! Ты же знаешь, тоже знаешь! Готов спорить, она не делала ничего подобного! Люди наговаривают на нее, она сама говорила мне. Она говорила, что многие завидуют ей и поэтому лгут. Она рассказывала мне обо всем.
