на Давида окруженные морщинами карие глаза, тряс головой, да так яростно, что седые мелкие кудри метались в разные стороны:
– Ну поймал ты меня, и что? Ничего ты не добьешься! Контракт твой уплыл, семью ты просрал…
Давид подошел к недругу. Один из его людей тут же поставил для него табуретку, и Охикян устроился на ней. Посмотрел Китаняну в глаза, даже улыбнулся.
– Положим, на контракт мне плевать, – проговорил он деланно спокойным тоном.
– На такие деньги любому не плевать… – усмехнулся Китанян, хоть усмешка его и получилась кривой.
– Ты зачем Ракова угробил? Не боишься, что черти на том свете зажарят твою наглую задницу? – усмехнулся Давид. – Не убей ты его, дай ему денег, чтобы сбежал, может, и не нашли бы тебя. Почему не откупился? Пожадничал?
Взгляд Китаняна вспыхнул ненавистью.
– Жалеешь расходный материал… – процедил он сквозь зубы. – Значит, слабый ты, Охикян. Жизнь тебя прожует и выплюнет…
– Для тебя люди – расходный материал? – спросил Давид, прищурившись.
– А для тебя нет? – усмехнулся Китанян. – Говорю же, слабый…
– Я не убиваю направо и налево, – пожал плечами Давид. – И деньги предпочитаю зарабатывать, а не красть.
– Думаешь, крутой, да? – сменил пластинку Китанян. – Поймал меня, плохого дядю…
– Поймал, – проговорил Давид с довольной ухмылкой.
– Хера лысого ты поймал! Язва все время жила рядом с тобой, а ты и не догадывался…
– О чем ты? – Давид резко посерьезнел.
– Ни слова больше не скажу, хоть убей… – снова затряс головой Китанян.
«Язва все время жила рядом с тобой…» – эти слова больно резанули.
Давид и без слов Китаняна понимал – есть в доме крот, да только кто? Служба безопасности проверила под микроскопом каждого охранника, каждую горничную. Подняли их дела, проверили счета, не поступали ли кому большие суммы денег. Все было чисто.
– Кто крот? – спросил Давид нарочито безразличным тоном. – Откуда ты получал обо мне информацию?
На это Китанян лишь сжал челюсти, да так сильно, что послышался отчетливый скрип зубов.
– Вы нашли его телефон? – спросил Давид у Геннадия, который стоял неподалеку.
Тот кивнул.
Давид взял у телохранителя телефон, попытался активировать экран, но ничего не вышло, гаджет требовал пароль.
– Ха, думал, все будет так просто? Введешь не тот код, и все данные сотрутся. А ты введешь…
Давид молча отдал телефон Геннадию. Тот с ловкостью заправского продавца телефонов отодрал защитное стекло повернул к окну на свет и посмотрел на мутные разводы, оставленные пальцами Китаняна. Четко вырисовывалась буква «Z» – видимо, он часто вводил пароль.
Давид тут же провел пальцами по цифрам один, два три, потом пять, семь, восемь, девять. И – о чудо! – экран активировался.
– Ах ты тварь прошаренная! – взревел Китанян. – А все равно ничего не добьешься.
Давид полистал контакты Китаняна. Недруг не баловал людей звонками. В последнее время по большей части обменивался сообщениями с абонентом «Сладкая задница». Именно с ней он обсуждал Охикяна, а еще вел переписку откровенно эротического характера.
Получается, крот не просто стучал Китаняну на все, что происходило с Давидом. Но еще и трахался с ним. Он бы подумал – это женщина, но после истории с Филлингом ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов.
– Скажи нашим пробить номер, – велел Давид телохранителю с непроницаемым выражением лица.
– Ничего не найдешь… – проскрипел зубами Китанян.
– А я хорошо умею искать, – хмыкнул Давид. – Да и ты мне сейчас сам все скажешь. Верно говорю, Гена?
– Верно, шеф, – тот с охотой кивнул.
– Бить будешь? – спросил Китанян, прищурившись. – Хоть убей, ни слова не скажу… Думаешь, мне раньше морду не били? Я давно живу на этом свете…
Давид заметил, как Геннадий сделал шаг вперед, готовый кулаками развязать язык упрямцу. Но Давид его остановил.
– Нечего марать руки о тварь. И так все выясним, а его…
– Ну и что ты со мной сделаешь, Охикян? – перебил его пленный. – В полицию сдашь? Ты ж весь такой правильный, приличный… Ну! Звони в полицию.
Было видно, что эта перспектива не слишком пугала Китаняна. И неудивительно, учитывая, сколько денег у него должно быть припрятано в офшорах.
– Нет, в полицию звонить не буду, – покачал головой Давид. – Геннадий, свяжись со службой безопасности банка, который выдал Китаняну заем. Пусть поработают с должником. А еще позвони в Цюрих, скажи, что этот хмырь нашелся, нашим заграничным партнерам. Наверняка им будет приятно пообщаться с ним лично. Вернет все деньги, а потом уже в полицию…
– Охикян, ты больной? – взревел Китанян. – Кто так делает дела? Давай я просто с тобой поделюсь, а? Ты же за этим меня поймал на самом деле, признайся, а?
– Хочешь откупиться? – спросил Давид прищурившись. – Отдашь все…
– Не будь таким жадным! – пробурчал Китанян. – Давай как-то договоримся…
Давид сделал задумчивый вид, будто и вправду решал, сколько содрать с этого гада. Деловым тоном произнес:
– Рассказывай мне все от начала и до конца. Что, зачем, почему, кто твой помощник. Признаешься, и я, возможно, сделаю тебе скидку на выходной билет из этого дома…
Китанян промолчал, буравя Давида ненавидящим взглядом.
– Гена, звони, – кивнул Охикян.
– Не надо!
И тогда ублюдок пустился в путаные объяснения.
Три месяца
