блузку, в то время как Сережа приоткрывает окно. Мне не нравится, как папа ведет себя после новости о поездке на море. Скажу больше — он меня раздражает напускной строгостью. Он не такой. И что его вдруг стало бесить — понять не могу.
— Добрый вечер, Сергей.
— Я тебе сейчас этот добрый вечер в одно место засуну, понял? Полина, домой. Живо, — переводит на меня злой взгляд. — Трахаться они еще под окнами соседей удумали. Совсем башню обоим снесло?
— Не преувеличивай, папа.
— Я сказал иди в дом.
— Иди, — пытаясь подавить улыбку, тихо произносит Сережа.
И ведь выхожу из машины, хотя, если быть откровенной, хотелось от души нахамить папе. К чему это ханжество, когда и так понятно, что мы не в куклы играем?
* * *
«Я тебе говорил не злить отца?»
«Он отстрелил тебе яйки?:) Ко мне он ещё не приходил»
«Не зли его. Уступи и веди себя с ним как раньше. У него кризис по поводу того, что дочь изменилась и в загуле»
«И ты туда же. Я не в загуле и не изменилась. Кстати, а в море можно заниматься сексом?»
«Трахаться в общественном месте запрещено в любой стране. Я за тебя штраф платить не намерен, порочная девчонка. Кому-то и так припер дорогой отель, так что секс только в номере»
«Жмот!»
Отправила сообщение, а сама ржу в голос, набирая очередное смс.
«Бургер хоть в аэропорту купишь? Или все деньги потрачены и бум есть батон с сыром, прихваченный из дома?»
«Яйца отварные прихвати и куру жареную. А я так уж и быть огурцы свежие возьму. На них у меня осталось сто рублей»
Не к добру смеяться на ночь, но ведь не могу сдержать смеха, представляя Алмазова, чистящего яйца в самолете.
«А если серьезно, в море нельзя, да?»
«Кто о чем, а Полина о сексе. Можно, но не нужно. Это только в клипах красиво. Представь сколько в морской воде живёт фито и зоопланктонов. Вспомни, что вода соленая, и так-то не стерильная…Аминь»
«Да, пожалуй, не будем»
«Завтра остаешься дома и точка. Верни расположение отца. Будь умнее»
«Ага. Спокойной ночи»
Бегу и падаю. Ну уж нет. Приду завтра и точка.
Бросаю взгляд на дверь, как только та открывается, достаю наушники из ушей и откладываю телефон в сторону.
— Я стучал.
— А я тебе ничего и не сказала. Папочка, пожалуйста, не злись, — встаю с кровати. — Ну все же было хорошо и тебе нравился Алмазов, что сейчас не так? Я пропущу всего пять дней. Я же все отработаю. И вообще, у нас уже куплены путевки, так что хватит злиться. Вот, — протягиваю ему папку с документами, на что папа ухмыляется.
— И что? Да хоть сто экземпляров распечатай. Я тебе сказал, что я против поездки.
— Ну почему?!
— Наверное, потому что ты живешь в нашем с мамой доме за наш счет. Стало быть, живешь по нашим правилам. Если я сказал нет — значит нет.
— Мама не против!
— А я да. Как видишь, не всегда мама может меня обработать. У тебя зимой будут каникулы, купите путевку заранее и езжайте. В свободное от учебы время. А если передумала быть врачом, так и скажи, забирай документы и езжай прямо сейчас. Ну так что, передумала с медициной, Полина?
— Нет, не передумала.
— Тогда ты идешь на учебу, — демонстративно разрывает бумаги вместе с электронными билетами и для нужного эффекта еще их сминает. — Пусть Сергей сдаст путевки, потерянные деньги я ему переведу на карту. И да, либо три раза в неделю, либо нисколько. Правда, есть еще один вариант — ты можешь хоть завтра переехать к Алмазову, вот только я не в курсе, хочет ли он этого. Три, Полина, — поднимает вверх три пальца, которые мне сейчас хочется оторвать к чертовой матери. Откуда в них обоих это напускное чувство спокойствия?! — Максимум три раза в неделю ты ночуешь у Сергея. Все, можешь спать.
— Я завтра распечатаю новые билеты, ваучеры и страховки. Это не сложно, папа. Все пропускают учебу и ничего страшного не происходит. А если тебе это все так не нравится, я завтра же перееду к Сереже. Он-то может и не звал меня, чем ты сейчас охотно пользуешься, но если мне чего-то надо добиться, я обязательно этого добьюсь.
— Сегодня. Точнее сейчас. Собрала свои вещи и вперед и с песней переезжай к Алмазову, — я черт возьми блефовала с переездом к Сереже, а вот папа — нет! Сжимаю от злости руки в кулак и все же срываюсь на крик.
— Зачем ты это делаешь?!
— Что делаю?
— Пакостишь мне, вот что!
— Я тебе даю свободно встречаться, будучи незамужней, со взрослым мужчиной и ночевать у него три раза в неделю. Прошу перенести отпуск на январь и даю тебе все, что другие не имеют и это я тебе делаю пакости?! Ты берега-то не попутала? Ради приличия могла бы и уступить. Встала в позу — так вставай до конца. Двадцать восемь минут у тебя осталось на сборы.
— Сережа, прекрати, а? Ну что вы делаете? — перевожу взгляд на стоящую у порога маму. Я бы запросто могла сейчас заручиться ее поддержкой, и папа ни за что не посмеет меня выгнать, но сам факт. Нет уж. Двадцать восемь минут, так двадцать восемь.
— Мам, помоги мне, пожалуйста, сложить одежду в чемоданы, а то я за двадцать восемь минут не успею собрать все необходимое.
— Уже двадцать семь, — зло ухмыляясь, бросает папа, выходя из комнаты.
— Поль, ну хоть ты будь умнее. Прекрати собирать вещи. Завтра утром он остынет, и ты спокойно поедешь отдыхать. Надо было ему сейчас соврать, что ты не полетишь, понимаешь?
— Нет, не понимаю, мама, — кидаю первые попавшиеся вещи в чемодан, не особо задумываясь нужны ли они мне вообще.
— Да ты подумай, глупенькая, из-за чего вы ссоритесь? Ерунда какая-то.
— Мам, если не
