жопа. Нашли его черте где, он без сознания и весь в кровище. Ждем скорую, Горского старшего, ментов. Машина брошена на шоссе в пяти километрах. Похоже на заказное. Тут еще двое, один из них походу окочурился, второй…неясно пока. В общем…я че звоню, ты это…с девчонки глаз не спускай. Понял?
- Понял, - говорит Михаил и кивает.
Я быстро передаю Игорька Валентине Сергеевне, подскакиваю к Михаилу и выхватываю у него телефон. Срабатывает эффект неожиданности, и мне это удается.
- Что с Демьяном? – чуть не ору я в трубку.
- Эээээ.
На том конце повисает бесячая тишина.
- Я все слышала, - восклицаю я, но из-за боязни взволновать сына понижаю голос.
Он хоть и совсем малыш, но уже улавливает все интонации и настроения.
- Слышала, - повторяю я и задаю главный вопрос. - Он…жив?
- Эм, пока да, но без сознания. В него стреляли, дважды, и оба раза с близкого расстояния. Он потерял очень много крови. О, а вот и скорая. Извините меня…
Звонок прерывается, я чертыхаюсь и начинаю мерить шагами кухню.
Минута, две, три…десять.
- Звоните и требуйте информацию, в какую больницу его повезли, - напираю на Михаила, едва истекает отведенное самой себе время.
Он косится на меня, но послушно нажимает на вызов.
Жаль, что в этот раз из разговора до меня практически ничего не долетает.
- Ну! – снова требую я.
- Частная клиника. Типа у них там все схвачено, самые лучшие условия.
- Отлично. Теперь мы сядем в машину и поедем в эту клинику.
- Исключено. На такой случай мне даны четкие недвусмысленные инструкции.
- Что еще за инструкции, - цежу я, уперев руки в бока.
Мне хочется треснуть этого твердолобого громилу по башке.
- В экстренных ситуациях никуда и ни под каким видом не выпускать вас за пределы участка, - объясняет он.
Я бегу к двери, но она не поддается. На сигнализации, доступа к которой у меня нет.
Черт, вот же черт!
- И что теперь делать? – восклицаю я, снова подлетая к Михаилу.
- Ждать, - пожимает плечами он.
Дебил.
Демьян ведь совсем не переносит больниц. Да он умрет только от мысли, что будет вынужден провести там какое-то время и не сможет иметь возможности смыться в любой момент. Как я могу просто сидеть и ждать?
Черт. Только бы выжил. Только бы этот засранец снова вернулся к нам.
- Спасибо, - говорю я.
Достаю телефон и начинаю искать умельца, способного на какое-то время отключить сигнализацию.
Игорька оставлю с Валентиной Сергеевной, здесь они будут в безопасности. А сама поеду…
Держись Демьян, потому что, если ты останешься жив, на что я оооочень сильно надеюсь, я лично отомщу за все потерянные мной из-за тебя нервные клетки.
Придушу собственными руками.
Господи, я все тебе прощу, только пожалуйста, пожалуйста останься жив!
Иначе все было бы слишком просто...
Демьян
Монотонный гул.
Жужжащий, блядь, рой пчел...Вклинивается в мозги, и отвлекает от плавания в аморфном киселе легкости и неопределенности. Он приближается, нарастает, напрягает и ужасно бесит. Почему меня не могут оставить в покое даже здесь?
Гул напирает, дергает, не дает заново провалиться в небытие, и чем сильнее он давит, постепенно распадаясь на какие-то отдельные слова, значение которых я пока не улавливаю, тем хреновее мне становится.
Боль ослепляет, и вначале ощущается неожиданной короткой пульсирующей вспышкой. Но с каждой секундой она нарастает, и я понимаю, что у меня, блядь, все еще есть тело, которые в данный момент, пиздец, как херово себя чувствует.
- Он пришел в себя, пришел в себя, - выделяется отдельное, а сразу за этим я слышу еще до хера всего отвлекающего.
- Демьян Валерьевич…
- Слава богу, сынок,….
Только попробуй, подохнуть, Демьян, только попробуй. Нет, ты выживешь, потому что я лично хочу тебя убить.
Последнее самое приятное, и именно оно заставляет меня открыть глаза. Чтобы получить в морду ослепляющим потоком света.
Зажмуриваюсь на несколько секунд, а потом делаю вторую попытку увидеть свою Занозу.
Все плывет. Силуэты просматриваются словно сквозь пелену.
- Демьян, сынок, - снова зовет отец.
Целая тьма каких-то людей в белом. И вообще, все вокруг очень светлое, ослепляющее, словно мы, мать вашу, в каком-нибудь гребаном раю.
Хотя ясно, что при любом раскладе я туда не попаду. И слава богу. Думаю, там можно было бы сдохнуть со скуки.
- Демьян, - не отстает отец, и я слабо ему киваю.
Ну, типа, не волнуйся, все окей.
И снова увожу взгляд.
Сейчас меня интересует только один человек, но как я ни стараюсь, я не могу найти ее среди присутствующих.
Походу, ее голос звучал не в реальности, а только лишь в моей больной, повернутой на ней башке.
- Не волнуйтесь, все самое страшное позади…
- Операции прошли удачно…
- Вы потеряли много крови, восстановление может затянуться…
- Сколько примерно? - спрашивает кого-то отец.
- Самое опасное позади, он отлично справился…Принимая это во внимание, месяц, два. Сложно пока сказать.
Че за херню они все несут? Да, блядь, сейчас мне сложно не то, что встать, просто пошевелить рукой, но я не собираюсь торчать здесь никакой месяц или два.
Я хочу встать прямо сейчас, но….
- Черт, пульс участился…, - бьет по мозгам чей-то голос.
- Успокоительное, скорее…
- Не волнуйтесь, он просто в шоковом состоянии…
Беготня вокруг, резкая точечная боль, которая ощущается, словно укус комара и тут же растворяется на общем фоне. Я снова погружаюсь в небытие.
* * *
Она, блядь, не изменяла мне с Максом.
Эта мысль первой приходит в голову, едва я снова прихожу в себя.
Голосов не слышно, только мерный писк какого-то бесячего устройства, в реанимации у брата такое же стояло. Надеюсь, он там норм, и отец все контролирует.
А Заноза…
Она не врала, когда говорила, что ее подставили.
Не изменяла, только моя, и ребенок у нее от меня.
Ее малыш от меня.
Он…наш…мой…блядь. Мой собственный сын...
* * *
Я пытаюсь разобрать по шагам, несмотря на то, что все тело адски болит, а мысли то и дело уплывают. Мне все время что-то колют, ставят какие-то капельницы. От этого я превращаюсь в овощ, не способный вообще соображать.
Хочу увидеть ее, почему она не приходит?
Ах да, я же сам приставил к ним охрану и запретил
