случаю девятого дня рождения Джарота. Мы решили, что Малахию еще слишком рано знакомить с Джаротом и Робби, не говоря уже о других детях, поэтому мама, папа, Чейз и я по очереди присматривали за Малахием и ходили на вечеринку Джарота.
Днем я снова позвала присмотреть за библиотекой волонтера, и нам с Чейзом выпало первое дежурство. Сначала на праздник ушли родители, а потом мы.
К этому времени синяки на лице Малахии уже прошли, он очень хорошо передвигался, бинты с рук сняли, потому что папа сказал: «Им нужен воздух». Это не означало, что мама не пичкала их неоспорином три раза в день. Раны очень хорошо заживали, и через пару дней у мальчика не было проблем с тем, чтобы держать Kindle, купленный ему моим отцом, даже с одной рукой на перевязи.
Малахии нравилось читать. Мама загрузила ему целую кучу книг, и он всегда сидел в кресле или на диване, не сводя глаз с экрана, но нажимая пальцами на кнопки, проверяя свои способности. Пару раз он ошибался, и нам с мамой приходилось разбираться с проблемой, но Малахия многому научился, и к выходным знал, как работает электронная читалка, больше, чем я знала о своем Nook.
Чейз отметил его увлеченность, поэтому утром в субботу, когда я была на работе, съездил в магазин и купил Малахии портативную Nintendo и несколько игр.
Хотя Малахия больше не волновался из-за Чейза, он все же держался с ним сдержанно. Поэтому, когда мы пришли к моим родителям, и я отдала ему игрушку, то сказала, что ее купил Чейз. Затем, мало что понимая, стала возиться с ней, показывая, как ей пользоваться.
Очевидно, и к счастью, я возилась слишком долго. Малахия потерял терпение, аккуратно вытащил игрушку из моих рук и осторожно подошел к Чейзу, протягивая ее ему.
Я постаралась не заплакать, когда Чейз, не говоря ни слова и не придавая этому большого значения, присел рядом с ребенком и стал объяснять, как вставлять игровой картридж и играть, в то время как Малахия стоял рядом, склонив голову и внимательно наблюдая. Затем Чейз передал ему Nintendo, и он ее взял! Да так и остался рядом с Чейзом, неуверенно двигая большими пальцами по кнопкам.
Это… было… потрясающе!
Чейз понаблюдал за тем, как Малахия пробует играть, затем медленно выпрямился, подвел мальчика к креслу и усадил туда, при этом голова Малахии все время была склонена к игре. От этой сцены я глубоко вздохнула.
Но самое интересное случилось только когда Чейз начал отходить. Малахия издал горловой звук, ударил локтем по подлокотнику кресла, так что Чейз тихо спросил:
— Что такое, приятель?
Ребенок дважды ударил локтем о подлокотник, не сводя глаз с Чейза, и их зрительный контакт не прерывался, пока Чейз не уселся на подлокотник кресла, а Малахия снова не склонил голову к игре. Иногда он поднимал голову и указывал на что-то, и тогда Чейз объяснял ему, что нужно делать. Но он не отпускал от себя Чейза. А Чейз отнесся к этому с большим терпением, потому что сидеть и смотреть, как ребенок играет в видеоигру, вероятно, не приносило тонну веселья, и все же Чейз не ушел и вел себя так, будто мог просидеть так вечность.
Это тоже было потрясающе, мое сердце растаяло, и я не знала, что с этим делать, поэтому просто наслаждалась ощущениями, и, скажем так, они были великолепны.
Через полчаса Малахия вошел на кухню, где мы с Чейзом сидели за столом. Nintendo был по-прежнему с ним, но еще и другая игра, и он передал все Чейзу.
Затем он снова встал близко к Чейзу, пока тот менял игру и показывал, что делать.
И он так и остался стоять, прильнув к Чейзу, большие пальцы двигались по игрушке, голова наклонена, а мы с Чейзом возобновили разговор. Я широко улыбалась, а Чейз часто качал головой, уголки его губ были приподняты, как в случаях, когда он считал, что я делаю что-то милое.
В конце концов, когда мама и папа вернулись домой, я старалась держать себя в руках и отправиться к Лизе и Бойду.
Но полчаса спустя моя эйфория вернулась с размахом, когда мы с Чейзом вошли в дом Лайзы и Бойда, и Джарот с Робби бросились к Чейзу. Оба схватили его за руки и потащили за собой, а Джарот крикнул компании своих друзей:
— Это мой новый дядя Чейз, и он полицейский!
Так началась демонстрация полицейского значка. Это привело к тому, что Чейза каким-то образом обвели вокруг пальца, и он начал катать детей на своей спине. А это каким-то образом переросло в борьбу на полу с кучкой девятилетних, почти девятилетних друзей Джарота, и трех шестилетних друзей Робби. В основном, все, что я могла видеть, — это мелькание в воздухе рук и ног.
— Ладно, — прошептала Лиза мне на ухо, вставая рядом, и я оторвалась от созерцания Чейза под кучкой детей. — Я понимаю. Он горячий. Горячий в том смысле, что женщина простила бы ему много мудацких поступков. Но быть таким горячим без мудацких поступков — это просто чудо. Так что я понимаю, почему ты отдалась ему, сестренка. — Мои глаза вернулись к ней, и она ухмылялась, как безумная, когда закончила, подчеркнув: — Абсолютно понимаю.
Я оглянулась на Чейза, который сумел выбраться из-под детей и встал. Но у него на спине болтался хихикающий Робби, обнимая Чейза за шею, а Джарот был зажат под мышкой, крича сквозь смех:
— Я стану копом, как дядя Чейз, и арестую кучу плохих людей!
Внутри меня разлилось тепло, сердце сильно забилось, и я прошептала:
— Надеюсь, у нас будут все мальчики.
— О, нет, — прошептала в ответ Лиза. — Такому мужчине ты должна подарить принцессу.
Эта мысль согрела еще сильнее, а сердце подпрыгнуло, а затем упало, и мой взгляд обратился к сестре.
— Принцессу, — выдохнула я.
— Еще одну, — ласково сказала она, затем потянула за прядь моих волос. — Одна у него уже есть.
Боже, серьезно, я так любила свою старшую сестру.
Я ухмыльнулась.
Она улыбнулась в ответ.
Той ночью я узнала, что целый час в роли личной игрушки для моих племянников, не повлиял на выносливость Чейза.
Это был отличный урок.
Сейчас я направлялась по Мейн-стрит, мысленно возвращаясь к Малахии, который еще не сказал ни слова.
Детский психолог, навестившая его в больнице, сказала, что в этом нет ничего необычного, и нам не следует слишком беспокоиться. Ясно, что мальчик перенес многочисленные травмы и у него имелись
