Ольга Вечная - Полюбить рок-звезду (СИ)

Доверься, руки расцепи, не отпущу нас никогда!!!

Я стал другим, я осознал, что нет мне жизни без тебя…

Как верно классик раз сказал: “Не отрекаются любя!”

Ты знаешь, я не идеал, но я стараюсь, видит Бог,

Малыш мой, девочка моя, я счастьем стать твоим бы мог!

Не упадешь, я удержу…И кровь в висках, горит в груди…

Я об одном тебя прошу: ПОВЕРЬ!.. прости… не уходи…

Maria Shi

Праздники Хертцы всегда отмечали на широкую ногу: самые популярные заведения в городе, сумасшедшие затраты на еду, выпивку и развлечения. День рождения младшей сестры Джайла - Кэтрин - не был исключением. Старший Хертц нехотя, но все же расстался с внушительной суммой, позволяя “детям” произвести впечатление на друзей и недоброжелателей, кстати говоря, последних у шестнадцатилетней девушки и двадцати- двухлетнего парня накопилось слишком много для столь раннего возраста.

Джайл обстоятельно подошел к вопросу организации вечеринки, ознакомился с предложениями нескольких ночных клубов, ресторанов и баров, в конце концов, остановился на топовом местечке “Оазис”. Толпы организаторов и аниматоров наперебой предлагали, как лучше украсить заведение, составили программу вечера, меню. Но самое занятное развлечение молодой человек приготовил для себя. Он довольно долго собирал информацию о Максе Сандере и, наконец, понял, как можно уничтожить этого человека.

Макс в легком недоумении рассматривал сотни шариков и розовых ленточек, украшающих сцену, столы и стены клуба, он раз десять переспросил Фреда: “Мы точно приехали по адресу?” И тот, признаться, действительно перепроверил документы - нет, все правильно. Никакой ошибки быть не может, это то самое место. Музыканты приехали за десять минут до начала своего “позора”, как выразился Макс. Он больше не возмущался, Джейн удалось убедить парня, что в предстоящем выступлении ничего ущемляющего его достоинство нет, Макс просто будет делать свою работу, которая ему нравится. Кроме того, за пятнадцать минут выступления получит денег, как с целого концерта, - Хертцы при первых отказах группы от частного выступления просто удваивали сумму до тех пор, пока сердце Фреда не дрогнуло, и продюсер не согласился.

-Я сейчас видел именинницу, по-моему, она меня не узнала. Вот скажите, зачем тратить столько бабла на группу, фанатом которой не являешься? - удивлялся Рич. Парни стояли у сцены, рассматривая веселившуюся не по-детски пьяную и развязную молодежь.

-Понятия не имею, - пожал плечами Бредли, косясь на Макса, которому изо всех сил махала из другого конца зала светловолосая девушка. Макс отсалютовал ей в ответ:

-Это она? - спросил он, кивая в сторону девушки. - Именинница?

-Нет, понятия не имею, кто это. Смотри, вот и Джейн с Джо! И с ними какой-то парень.

-Так, живо на сцену! Макс, Рич, не забудьте, что здесь дети, все “факи” в тексе пропускаем! Живо, живо! - торопил продюсер. Макс махнул Джейн, дождался ответной улыбки и знака, что за него будут держать кулачки, направился к служебному входу за кулисы.

Он поднимался по ступенькам длинной, покрытой светло-синим ковролином лестницы, прокручивая в голове адаптированные для юной аудитории слова первой песни. Джайла он сегодня не видел, надеялся, что и вовсе не увидит, а перспектива наконец-то рассчитаться с малолетним снобом изрядно поднимала настроение. Макс был настолько увлечен своими мыслями, что не заметил спускающегося ему навстречу мужчину, который, проходя мимо, грубо толкнул плечом. Рокер раздраженно обернулся:

-Смотри куда иде..- начал возмущаться он, но замолчал на полуслове. - Ты что здесь делаешь? - спросил, прищурившись, подходя ближе к невысокому мужчине с блеклой, незапоминающейся внешностью. Очки в овальной оправе, гладко выбритое лицо, коротко стриженные, слегка вьющиеся волосы с проступающей лысиной, недорогой темно-коричневый костюм. Покрасневшие, узкие, словно заплывшие, глаза, серый цвет кожи, - он выглядел плохо, будто долго болел, намного старше своих двадцати семи лет, - отметил про себя Макс.

-У нас тут дела, - осклабился мужчина, медленно кивая в подтверждение догадок Макса.

-Дела с Хертцами? - удивился рокер, скрещивая руки на груди, не сводя глаз со старого знакомого. Знакомого из прошлого. Черт, Макс думал, что Ник давно умер.

Мужчина отрицательно покачал головой и, указав пальцем на грудь рокера, ответил, расплываясь в улыбке:

-С тобой.

Макс нахмурился, брезгливо скривил губы:

-Нифига подобного! - высокомерно фыркнул он.

-Макс! Макс! Нас уже объявили! - позвали сверху. - Макс!

Рокер посмотрела на лестницу, перевел взгляд на насмешливую улыбку мужчины, предостерегающе покачал головой и быстро поднялся по ступенькам, слыша аккорды первой песни.

-Задержись после выступления, - крикнул Ник ему вслед, - ты будешь в восторге от нашего предложения, Герой (название Героин происходит от немецкого слова “heroisch” — герой — прим. автора) .

Макса передернуло от упоминания его старой клички, он поднялся на сцену, попытался сосредоточиться на музыке, на Джейн, на его новых целях и планах. Но что-то внутри шептало, сбивая с толку, напоминая о приятном тепле, о счастье, настолько восхитительном, что ему нет места в обычной жизни. Сладкая нега, тяжелая и тянущая ко дну, разливающаяся по всему телу, расслабляя каждый мускул….

Слова вылетали из вовремя открывающегося рта по привычке, эту песню он мог бы исполнить машинально, во сне. Если бы Макса попросили после выступления описать, что он делал и видел, находясь на сцене, он бы не смог. Это то же самое, когда ты изо дня в день возвращаешься домой по одному и тому же маршруту, мозг отключается, ты совершаешь знакомые действия бессознательно. Мысли у парня были в другой стороне.

Когда Макс пришел к Фреду подписывать контракт, продюсер поставил одно единственное условие: рокер должен был “отломаться всухую” (преодолеть ломку без врачебной и медикаментозной помощи - прим. автора). Фред объяснил, что если Макс единожды переживет ломку от начала и до конца, то никогда не допустит второго раза. На четвертый день рокер не выдержал, ему вызвали врача. Фред был разочарован, сказал, что выгонит Макса из группы после первого же срыва. Продюсер считал, что нужно было терпеть, что Макс слишком рано сдался, что, скорее всего, рокер сорвется, ничего не получится. Макс так не думал, он никогда не забудет те четыре дня своей жизни, хотя, кроме Хелен, ни с кем не обсуждал этого. Боже, ему с лихвой хватило времени прочувствовать все прелести абстинентного синдрома! Тогда он думал, что и близко не подойдет к дряни, целый год рокер всячески избегал любой возможности получить дозу, но почему же сейчас все мысли крутятся около помощника Даффа? И до безумия хочется выслушать его предложение!