— Как пожелаешь, Санечка.
Забываем об этом разговоре. Сидим на кухне до самой ночи. Сначала смотрим кино, а потом Регина делится историями из своего прошлого. Долго рассказывает про юность, первую любовь и проблемы с родителями.
— Вы с мамой поругались из-за меня? — решаюсь-таки задать мучавший меня вопрос, когда уже собираемся расходится.
— В какой-то степени да.
— Она тебя поздравила?
— Поздравила. Сообщением, — улыбается, но в голосе сквозит обида.
Сообщением. Мам, ну серьезно?
— Жене не нравится, что ты здесь. Ведь Паша считает, что я дурно на тебя влияю.
— Какая чушь! — фыркаю я.
— И тем не менее.
Внезапно оживает мой телефон.
— Минутку.
Давала себя зарок не поднимать незнакомые номера, но зачем-то нарушаю обещание.
— Саня…
— Антон? Привет.
Черепанова узнаю сразу же.
— Извини за поздний звонок. Хотел спросить, не объявлялся ли Илюха? Может, звонил или приезжал? Вы же… иногда видитесь?
Нехорошее предчувствие тревогой разливается по телу.
— Я… не знаю. Вроде звонил. Вечером. Я внесла его в черный список, — признаюсь с ходу.
— Ясно.
— Что-то случилось? — пытаюсь унять необъяснимое беспокойство.
— Да, — вздыхает он.
— Расскажешь?
— Не знаю, должен ли, — явно колеблется.
— Антон… пожалуйста.
Мне необходимо услышать в чем дело. Иначе не смогу спать.
— Короче, у него отец вчера повесился. Точнее, его повесили, ну ты понимаешь…
Регина, которая сидит рядом, внезапно замирает, вытянувшись струной.
— Илья его обнаружил? — закрываю глаза и сглатываю.
— Да, Сань. Ему заранее позвонили.
Заранее позвонили.
Мороз по коже…
— В общем, мы были не в курсе. Потом уже, узнали подробности от матери Свечки…
— Так он один туда поехал? — ужасаюсь тому, что слышу.
— Да. Молча свинтил.
Твою мать!
Регина наливает в стакан воды и неотрывно на меня смотрит.
— Тох… Что ты не договариваешь?
В ожидании чего-то плохого и неизбежного скручивает внутренности и потеют ладони.
— На окраине, в доме бывшего главаря иссоповской опг, была перестрелка.
Мое оголтело стучащее сердце в эту секунду останавливается.
— Их обоих там нет. Илья не выходит на связь. Домой со вчерашнего дня не возвращался, как сообщила консьержка.
— Пробейте телефон!
— У него программа-глушилка. Дымницкий сам устанавливал.
— Господи, — в панике вскочив со стула, зарываюсь пальцами в волосы.
«Их обоих там нет. Илья не выходит на связь. Домой со вчерашнего дня не приезжал, как сообщила консьержка»
Что если… Что если его убили?
— А у… Лены. Его нет у Лены? — перебираю все возможные варианты.
Больно предполагать подобное, но разве сейчас мои чувства имеют хоть какое-то значение?
— Нет. Она-то и подняла шумиху после звонка своей матери.
Ну разумеется.
— Истерит как ненормальная. Пришлось успокоительное колоть.
— Понятно.
— Саш, иди сюда, — тихо зовет меня Регина.
— Подожди, Тох.
Подхожу к окну.
— Это не его машина?
Приглядываюсь. Стена из дождя мешает рассмотреть детали.
— Его, — подтверждаю, мгновенно разволновавшись. — Антон, я перезвоню.
Направляюсь в прихожую. Торопливо надеваю первые попавшиеся кеды. Выхожу на лестничную клетку и, перепрыгивая через ступеньки, сбегаю вниз…
* * *
Черный небосвод разрывают раскаты грома. Дождь барабанит по асфальту крупными каплями. Бушует стихия. Разыгралась не на шутку.
Надо было взять с собой зонт, но об этом я совершенно не подумала…
Загораживаю лицо рукой. Пропускаю такси и, покинув тротуар, пересекаю дорогу. Кеды моментально тонут в глубоких лужах, и ноги мокнут. Воды кругом полным-полно. Целое озеро.
Кое-как добравшись до знакомого внедорожника, припаркованного на противоположной стороне улицы, стучу по тонированному стеклу, однако никто не спешит мне открывать.
Дергаю дверь за ручку.
Закрыто.
— Ты здесь? — кричу я громко.
Мог ведь уснуть там, например. Мог ведь? Или что?
Обогнув машину по кругу, останавливаюсь перед капотом, и в это самое мгновение свет фар проезжающего мимо авто позволяет понять главное — внутри, в салоне, никого нет.
И где же он?
Откинув пропитавшиеся влагой волосы назад, внимательно осматриваю окрестности. Взгляд задерживается на площадке, находящейся неподалеку. Сердце сбивается с ритма, а затем болезненно сжимается, когда обнаруживаю там одинокую фигуру Паровозова. Белая футболка ярким пятном контрастирует с окружающей его темнотой. Сидит на карусели. Той самой, которую я обожала в далеком детстве. Ну, знаете, ту, что до головокружения тебя раскручивает…
— Эй!
Срываюсь туда. Поскользнувшись, едва не падаю, с трудом удержав равновесие.
— Илья! — мой крик гасит шум дождя.
Подхожу к нему ближе. Что-то спрашиваю, но парень не отвечает. Даже реагирует на меня не сразу, а лишь тогда, когда касаюсь плеча.
— Зачем ты сидишь здесь? Льет как из ведра!
Поднимает на меня расфокусированный взгляд. Я же в эту секунду замечаю в его руке практически пустую стеклянную бутылку водки.
Пил значит…
Смотрим друг на друга, и в его глазах я читаю то, что мне совершенно не нравится. Такой сильный и уверенный в себе сейчас он выглядит совершенно разбитым…
Ломается что-то и внутри меня. Барьеры и выстроенные из надуманных иллюзий стены.
Признаю: что бы не происходило между нами, я всегда душой буду искренне переживать за него. Наверное, именно поэтому, позабыв обо всем, просто делаю еще один шаг вперед и, присев к нему на колени, обнимаю за шею.
А он только будто этого и ждал. Стискивает меня своими крепкими ручищами до боли. Дышать нечем, но я терплю. Зажмуриваюсь. Попутно стараясь не разрыдаться.
Так и сидим под проливным дождем. Сколько по времени не знаю…
Очередной раскат грома застает врасплох. Непроизвольно дергаюсь и отодвигаюсь.
— Ты весь мокрый, — трогаю его лицо дрожащими пальцами.
— Сань…
— Идем, пожалуйста, — встаю, беру за руку, тяну. Наблюдаю за тем, как нехотя поднимается.
Пьян. Очень пьян. Констатирую, оценивая ситуацию. Правда тревожит меня другое. Я вижу красные пятна на его футболке.
— Это что… кровь? — испуганно уточняю.
— Да.
— Не твоя.
— Нет.
Меня парализует страх.
— Ты… убил того человека? — через силу заставляю себя сказать это.
— Хотел бы верить, что да. Но не… не могу утверждать.
— То есть?
— Попал в него. Он свалил, — рассказывает, вероятно, как есть.
— Ясно. Давай, пошли.
Пока не знаю, что делать с полученной информацией.
— Держись за меня.
— Сам, — отказывается от моей помощи. С ослиным упрямством шагает до машины самостоятельно. Пару раз при этом чуть не грохнувшись на землю.
— Куда ты собрался? Еле на ногах стоишь! — горланю, загораживая дверь собой.
— Сань…
— Зачем приезжал? М? — целенаправленно его отвлекаю.
— Тебя увидеть. Увидел. Еду обратно.
Едет он…
— Нельзя.
— Иди домой, — достает брелок. Нажимает на кнопку, и внедорожник в качестве приветствия моргает фарами.
— Спятил? Куда за руль в таком состоянии! — внаглую отжимаю вышеупомянутую вещицу.
— Харитонова!
— Пошли со мной. Ляжешь в гостиной.
— Не, — отрицательно качает головой. — Чужая хата.
— И что?
— Не пойду, — упирается рогом.
Поняяятно.
Обычно капризничать — моя прерогатива, но, похоже, сегодня мы должны поменяться местами. Что ж!
— Так, — открываю переднюю пассажирскую дверь. — Тогда сел сюда!
Пытается выказать протест одновременно с тем, что подкуривает сигарету.
— Сел! Заболеешь!
— Дуй домой, Бес… Бесстыжая. Спасибо за заботу. Тронут.
— Быстро сел! — повторяю с нажимом.
— Че?
