Но Аня была слишком добрым человеком:
— Входите, миссис Уолш, только, пожалуйста, ненадолго. Надеюсь, вы нас извините.
Она нажала кнопку, открывающую дверь, и вернулась к столу.
— Мы предложим ей бокал вина.
— Она заслуживает доброго пинка! — возмутился Карл.
Аня сконфуженно улыбнулась гостям:
— Это… долгая история.
— Мы знаем большую ее часть, — ответила Нора. — Нам уйти?
— Нет, пожалуйста, нет. Я отведу мать Карла в другую комнату, мы поговорим там.
— Аня, ты не обязана это делать. Она так ужасно поступила с тобой.
— Ты был вежлив с моей матерью, хотя не мог понять ни единого ее слова. Я буду вежлива с твоей.
Аня провела Розмари Уолш в спальню. На вешалке висело свадебное платье Фионы.
— А это?..
— Для Фионы.
— Понятно. — Розмари даже не пыталась скрыть облегчение.
— Вы присядете? — Аня опустилась на кровать, оставив стул для Розмари.
— Одна кровать, — сказала Розмари Уолш.
— Да, правда. Я принесла вам бокал вина, — предложила Аня.
— Спасибо, я не хочу вина. Я пришла сказать, что мои слова тем вечером на приеме были ошибкой. Мне не стоило этого говорить. Вы были гостьей Карла. Я это знала. Я поступила очень дурно.
— У вас, должно быть, были на то причины.
— Нет, оглядываясь назад, я не вижу никаких на то причин. — Розмари Уолш казалась сейчас искренне озадаченной.
— Значит, все в порядке, миссис Уолш.
— Нет, не все. Я хочу, чтобы вы сказали моему мужу Бобби, что дом продавать нельзя. Что вы с Карлом переедете туда и будете помогать Бобби принимать ванну, подниматься по лестнице и так далее.
— Мне кажется, такие вопросы нужно обсуждать с Бобби и Карлом, а не со мной.
— Но если вы пообещаете, что станете для Бобби поддержкой и сиделкой, они согласятся.
— Не думаю. Бобби твердо решил переезжать. Он показывал нам журналы, рекламу…
— Только потому, что, как ему кажется, Карла не будет рядом. — Розмари почти умоляла.
— По-моему, Карл счастлив здесь, и Бобби счастлив, что мы здесь, миссис Уолш. Я не скажу ничего, что изменило бы это положение вещей.
Розмари долго и пристально смотрела на Аню, ничего не говоря.
— Они правы. Вы умны. Вы сообразительны. Я ошибалась. За это я тоже приношу извинения. Мое поведение наверняка казалось очень грубым.
— Это было недоразумение, миссис Уолш. Сейчас уже все в порядке.
— Вы очень умны. Теперь я поняла. Слишком поздно, увы.
— Но еще не поздно…
— Слишком поздно. Мне пора, Аня.
— Вы уверены, что не выпьете вина?
— Уверена. Спасибо.
Из соседней комнаты раздался смех.
Розмари посмотрела на дверь.
— Карл никогда не приводил друзей ужинать, когда жил дома.
— Ну, может быть, ему был нужен собственный дом.
— До свидания, Аня.
— До свидания, миссис Уолш.
Фиона хотела что-то сказать. Не нужно было быть гением, чтобы понять это. Это чувствовал даже Димплз. Он лежал очень смирно, изучая собственные лапы. Отец Деклана ушел с Матти и остальными приятелями в паб. Молли обсуждала украшение зала с матерью Фионы Морин.
— Деклан?
— Что-то не так, да?
— Ты тоже это чувствуешь? — Кажется, от его вопроса ей стало легче.
— Я совершенно точно чувствую, что ты чем-то расстроена.
— Я не могу выйти за тебя замуж, — выговорила она.
— Ты встретила другого?! — Он выдавил из себя понимающую улыбку.
— Не говори глупостей.
— Значит, дело во мне? Ты разлюбила меня?
— Если бы…
— Так что же случилось, милая?
— Это долгая история.
— У нас впереди целая вечность. — Деклан сложил руки на груди и приготовился выслушать самую запутанную и бессвязную историю, из которой он не понял почти ни слова. Кроме одного: как результат всех упомянутых событий Фиона решила не выходить замуж. Никогда.
Большинство браков заключается, потому что людям жалко усилий, затраченных на подготовку к свадьбе, а не потому, что кому-то на самом деле надо пожениться, думала Фиона. Теперь она очень хорошо это понимала. Достаточно только посмотреть на всех этих людей, которых она расстроит своим решением. При мысли о своих родителях, и родителях Деклана, и ее сестрах, которым теперь не быть подружками невесты, ей становилось дурно. Это ведь обида на всю жизнь. А все эти кузены, тетки и дядья с обеих сторон, которые обзавелись праздничными нарядами, а некоторые даже уже прислали свадебные подарки. Они будут вне себя.
И Вонни приезжает в Ирландию впервые за столько лет. Давид — тот вообще первый раз должен приехать с визитом в Ирландию из Англии. Вся клиника гудит, как потревоженный улей, и наперебой предлагает помощь. Преподобный Флинн готовился впервые провести обряд венчания здесь, на берегу Лиффи, он тоже почувствует себя оставленным в дураках. Близнецы Мод и Саймон уже раструбили на весь город, что этот день положит начало их карьере, даже представить невозможно, как они расстроятся. Аня, которая наконец нашла свое счастье и заново научилась улыбаться, так и не увидит на невесте роскошное платье, которое она сшила своими руками.
Легко понять, почему иные женщины годами уступают, вместо того чтобы переругаться с половиной планеты. Но тех женщин, в отличие от Фионы, не посещало великое озарение.
Увидев в газете статью, подытожившую короткую жизнь и страшную смерть Шейна О’Лири, Фиона окончательно осознала, что когда-то мечтала выйти замуж за этого человека. Она ждала от него ребенка. Она чуть с ума не сошла, когда случился выкидыш. Она страстно желала, чтобы он сделал ей предложение, представляла, что они будут жить у моря на Агия Анна и растить там ребенка.
Как она могла на что-то решиться?
Ей надо уехать подальше отсюда и от всех тех, чьи ожидания она не оправдала. Она уедет за границу, придет в себя. Займется чем-нибудь полезным и ни за что не будет ввязываться в безумные проекты, которые выходят из-под контроля, с их опалами, пирушками и разборками, кому говорить речь.
Понимает ли Деклан, что все кончено? Что не будет никакой свадьбы? Он слишком спокоен. Он говорит, что она вольна делать что хочет. Он проживет свои дни с разбитым сердцем и никогда не женится. Вся жизнь пойдет прахом. Но если она этого хочет, так тому и быть.
Нет, он и слышать не хочет, чтобы забрать у нее кольцо. Она может сделать из него брошку или кулон. А хочет он неделю времени, прежде чем они объявят о том, что свадьба не состоится.
— Неделю? Но люди будут строить планы, Деклан. Мы должны сказать им сейчас.
— Мне нужна эта неделя. Я успел отвыкнуть строить свои планы без тебя. Дай мне всего лишь неделю, — попросил он.
