Тэш упала на стул рядом с крупной женщиной с размазанной помадой и повязкой для волос, съехавшей на одно ухо. Та отчаянно пыталась выяснить местонахождение мужа с помощью радиотелефона.
— Один сплошной треск, — пожаловалась она.
Но когда измученная женщина уже собиралась попытаться еще раз, телефон сам зазвонил.
— Что? — рявкнула она. — А! — Она подняла глаза и закричала: — Здесь нет никого по имени Бэш?
— Э… кажется, это меня, — сказала Тэш, высвобождая уши и ожидая, когда в ее голове прекратится шум.
Через минуту ей понадобится еще таблетка аспирина. Женщина зло протянула ей трубку.
— Да?
Даже собственный голос отдавался в голове, как эхо от выстрела.
— Наконец-то! Мы уже думали, что у вас отключен телефон, — раздался в трубке незнакомый голос. — Подожди минутку.
Тэш услышала, как на заднем плане лают собаки. Ее живот снова начал болеть.
— Эй, ты еще там?
— Да.
Если не двигать головой, то все не так уж плохо.
— Это Гас Монкриф, помнишь меня? Приятель Хуго. О, спасибо, Пен.
Было слышно, как он что-то пьет, возможно, чай.
— Да, помню.
— Вот и хорошо. Здесь Хуго, он хочет тебе кое-что сказать. Я тебя не разбудил?
— Нет. Не беспокойся.
Гас поинтересовался, не хочет ли она пройти с ними скаковой круг.
Даже при мысли об этом голова Тэш начинала кружиться от страха. Она, скорее всего, не доберется даже до первого препятствия, не говоря уже о том, чтобы проехать вдоль него. Страх сковал ее горло.
— Да, спасибо, было бы замечательно, — прохрипела Тэш.
Они договорились встретиться на старте в восемь тридцать, и Гас передал трубку Хуго.
— Тэш? — по проводам потек знакомый медленный голос.
— Да? — слабо ответила Тэш.
В ее животе снова что-то перевернулось. Паскаль поставил перед падчерицей полную тарелку маленьких блинчиков, истекающих маслом и медом. Кухня заполнилась сладким запахом.
Арендованный автомобиль «рено» въехал во двор, и четверо пассажиров с затекшими от долгого сидения ногами уставились на дом из его широких окон.
В ярком свете утреннего солнца содрогающийся от рейва амбар потерял свое очарование. Со стороны он выглядел как захудалая, полуразрушенная сельскохозяйственная постройка.
К водителю «рено» подошел сутулый подросток в красной куртке и спросил:
— Закурить не найдется, дружище?
Люсьен Мэрриот посмотрел на того долгим, задумчивым взглядом своих бледных глаз, прежде чем бросить ему почти целую пачку сигарет.
Подросток кивнул в знак молчаливой благодарности и ушел в другое полутемное здание, где спальные мешки располагались прямо на охапках соломы, как разноцветные гусеницы, скрывающие ночных бабочек.
Эдди Бакингем — он был пониже и потолще своего друга — выпрыгнул с пассажирского сиденья и направился к задней двери машины, чтобы открыть ее перед чрезвычайно красивым пассажиром. Эдди взял в свою руку ладонь с безупречным маникюром, когда пара бесконечных ног появилась из машины и пара итальянских туфлей застыла на неровных камнях. Эдди посмотрел вниз и улыбнулся.
— Как ты? — заботливо спросил он, блестя янтарными глазами, и улыбнулся, скрывая свое волнение ото всех остальных.
— Все хорошо, дорогой. Это ты нервничаешь, Эдди.
— Я просто хочу, чтобы они полюбили тебя так же сильно, как и я. Ну, почти так же сильно.
Он подмигнул, пригладил свои блестящие, иссиня-черные волосы, забранные в хвостик на затылке.
В своем дорогом пиджаке из мягкой кожи, черной шелковой рубашке и кремовых брюках, Эдди выглядел скорее как управляющий популярной рок-группы, чем как торговец предметами искусства.
— Ты боишься их неодобрения, Эдди.
При этих словах вуаль мягких пепельных волос упала на смеющиеся васильковые глаза.
— Наверное, так и есть. — Эдди широко улыбнулся. — Пойми, Лорен, что в прошлый раз, когда я виделся с сестрой, я был… ну… другим.
— Я знаю.
Одна рука с маникюром взметнулась и нежно погладила его по щеке.
— Так что я не знаю, как они на это отреагируют. На нас, я хотел сказать.
— Кажется, мы пропустили вечеринку, Эдди.
Люсьен, который с безопасного расстояния наблюдал за амбаром, вернулся к машине и запахнул свое длинное кашемировое пальто, так как на улице было прохладно.
— Не могу сказать, что разочарован, — вздохнул Эдди. — Я могу прожить без приемов в свою честь.
Люсьен слегка улыбнулся и подмигнул новой любви Эдди.
Последний пассажир наконец появился из машины и уставился на бледно-голубое небо. Люсьен оставил Эдди переживать в одиночестве.
— Сильно тебя укачало? — спросил он, положив руку в безупречно скроенном пиджаке на плечо сына.
Молодой человек покачал головой и улыбнулся.
— Отличное место, — присвистнул он. — А Тэш говорила, что ее мать живет в разваливающемся французском коттедже. Я даже не представлял подобного размаха.
Люсьен посмотрел на красивый дом и молча кивнул.
Эдди протянул им багаж, изящный кожаный чемодан Люсьена и потрепанный старый рюкзак его сына, подхватил два своих чемодана, и вся компания направилась к дому.
— Лучше я первый зайду, — заявил Эдди, в нерешительности замявшись на ступенях перед открытой парадной дверью. — Не уверен, что Александра получила мое послание.
— Ксандра!
Паскаль, который только что ушел наверх за парацетамолом, появился в дверях, держа под руки двух незнакомых мужчин.
— Скажи мне, cherie, кто из них твой брат? — с триумфом в голосе спросил он.
Александра, поставив кофейник, радостно подлетела к Эдди и крепко его обняла.
— Эдди! Как замечательно! Потрясающе!
Она утерла слезы тыльной стороной ладони.
Эдди засмеялся и мягко отстранился.
— Привет, дорогая. Выглядишь замечательно. Познакомься…
— Лоренс! — Александра повернулась и расцеловала Люсьена в обе щеки. — Я получила послание Эдди через секретаря и совсем не возражаю, чтобы ты остановился у нас, — мы все будем рады. Я поселю вас обоих в комнате наверху башенки — там очень романтично.
Итак, это новый любовник Эдди, подумала она с огромным облегчением. Слава богу, никаких сталинских усиков или маленькой кожаной кепки с цепочкой. Он выглядел как очень элегантный, интеллигентный деловой человек, на нем был шикарный зеленый костюм, явно сшитый на заказ, скроенный и пестрый шелковый галстук. Широкие плечи и красиво подстриженные волосы, седина на висках, — он был просто бесподобен.
Эдди что-то пробормотал, яростно размахивая руками, но Александра была слишком поглощена и не слышала.
