«Это не может быть случайностью, – думала она. – Как странно: я думала о нем, сама не понимая почему – я как будто бы не сама думала о нем. И вдруг…»
Она вздрогнула от телефонного звонка.
– Приехали, приехали, – ответила Оксана. – Да нет, какое беспокойство. Она, между прочим, не только тебе жена, а и мне подруга, почему ж нам беспокойство – посидеть? И ты заходи, не побрезгуй. Да ладно, ладно, не обижаюсь! Твой-то торопится, – повернулась она к Лизе. – Просит, чтоб вниз спустилась.
Лиза кивнула, обрадовавшись в душе, что Юре некогда подняться.
Неделин простился с вежливым равнодушием. И, спускаясь по лестнице, Лиза все думала о странной, физически ощутимой уверенности, исходившей от этого человека.
Словно чувствуя, что скоро ей некогда будет заниматься всем, на что находится время сейчас, Лиза торопилась доделать множество мелких дел.
Дом выглядел теперь именно таким, каким она хотела его видеть. В саду трогательно покачивались от ветра тонкие яблоньки и вишни, розы уже отошли, и теперь под окнами дома доцветали астры и хризантемы. Занимаясь садом, Лиза с удовольствием вспоминала детство: мамин сад над Полотой, кусты пионов и даже помидорную рассаду, которая не переводилась в доме.
Правда, в отличие от мамы, которая старалась разумно использовать каждый квадратный метр крошечного участка, Лиза посадила в их большом саду несколько берез и лип.
– Березы? – Юра смотрел на эти саженцы, и она не могла понять, какое чувство оживает в его глазах. – Зачем ты посадила березы?
– А что? – обиделась она. – Надо было картошку?
– Нет-нет, просто… Там, в поселке, где я жил в детстве, на одной даче весь участок был засажен березами. Я часто вспоминал в последнее время. И вдруг – ты посадила…
Лиза так и не поняла, о чем его заставили вспомнить эти саженцы.
Каждый день возникали еще какие-то дела, которые надо было завершить непременно. А однажды, полная сомнений и нерешительности, она сказала Юре:
– Ты попроси кого-нибудь меня в «Детский мир» отвезти, хорошо?
– Хорошо, – согласился он.
– Ты думаешь, не надо ничего покупать? – спросила Лиза.
– Как же не надо? – удивился Юра. – Не в газеты же его заворачивать?
– Нет, я думаю, может, нельзя покупать, пока не родится?..
– Да брось ты, Лизонька, – улыбнулся Юра. – Хочешь сама все приготовить – ну и готовь, плюнь на всю эту ерунду! Кстати, я хотел тебя спросить: ты ведь рожать будешь там же, у Покровских ворот?
– Ну конечно. А что?
– Наверное, надо договориться с Региной, чтобы меня туда пустили. Ну, чтобы с тобой быть, когда…
– Это зачем еще? – поразилась Лиза. – Юр, ты что, хочешь посмотреть, как я буду рожать?
– Нет, почему «посмотреть» – что это, спектакль? Я просто думал, тебе этого хочется.
– Ни за что, – решительно сказала она. – Ты, наверное, читал где-нибудь, что женщине должно этого хотеться?
– Конечно, – подтвердил он. – Везде об этом и пишут, и говорят…
– Интересно, что ты такое читаешь? – расхохоталась Лиза. – Ох, Юрка, приходишь чуть не ночью, падаешь как мертвый – везде пишут! Нет, – добавила она серьезно. – Я не хочу, чтобы ты на все это смотрел.
– Но почему? – не отставал он. – Ты что, стесняешься?
– Потому. Не знаю почему, – сердито ответила она. – Не хочу, и все, забудь об этом.
Лиза действительно не могла объяснить в двух словах. Во всяком случае, это не было обычным стеснением.
Несмотря на то что ей предстояло рожать впервые, она ясно чувствовала, как это будет происходить. Нет, не последовательность событий она представляла – скорее чувствовала завершенность, замкнутость этого события на ребенке и себе. В том, что должно было произойти, не было места никому, даже Юре.
И может быть, именно ему. Когда он был рядом, Лизе трудно было не думать о нем, не пытаться вчувствоваться в него. А то, что ей предстояло, требовало всю ее без остатка.
И к тому же она догадывалась, как будет выглядеть во время родов. Зачем испытывать его нервы? Чтобы он потом представлял это ночами – как выходит из нее ребенок? Отличный стимул для супружеской жизни!
«Может, я и не права, – думала Лиза. – Но я чувствую, что его там быть не должно».
Чтобы переменить тему, она спросила:
– Скажи лучше, что у тебя на работе?
– Все то же, – нехотя ответил он. – Топтание на месте, дела идут ни шатко ни валко.
– Юра, может, ты преувеличиваешь? – спросила Лиза. – Разве дела идут плохо?
– Да нет, я же говорю: ни шатко ни валко. Больше добавить нечего. Я исчерпал какие-то возможности, а новых пока не вижу, вот и все.
Лицо у него переменилось, когда она заговорила об этом. Лиза знала, как тяжело Юре работать без Сергея, – хотя бывший заместитель Псковитина, ставший теперь начальником службы безопасности, оказался классным специалистом. Но Сережа-то был не просто классным специалистом…
А тут еще это непонятное ей ощущение тупика, которое его преследует постоянно.
– Юра, – вдруг спросила Лиза, словно какая-то догадка осенила ее, – помнишь, ты говорил, что тогда не жалел, что расстался с Неделиным? Что значит – тогда?
– То и значит, – ответил он. – Тогда я должен был утвердиться, должен был доказать себе самому и окружающим, на что способен. А Саша как будто заставлял меня перепрыгнуть через что-то в самом себе, понимаешь? Словно говорил: все это ерунда, чего ты хочешь сейчас, – успех, независимость, деньги, – ты все равно захочешь другого… Но какое мне было дело до того, что будет потом? Мне нужно было самому пройти через все. И я не мог оставаться с ним – тогда…
– А я думала, – медленно сказала Лиза. – Я думала, он обидел тебя чем-то, оскорбил… Ты не хотел даже говорить о нем, у тебя сразу лицо менялось, когда его имя называли!
– Потому что он, конечно, был прав, – ответил Юра. – Он был прав: у меня есть сейчас деньги, успех и независимость – и я хочу другого. И не знаю, не улавливаю, как этого другого достичь.
– Значит, ты хотел бы… Ну, например, снова встретиться с ним?
– Зачем ты об этом спрашиваешь? Нет, не хотел бы.
Лицо у Юры стало сердитое, но Лиза видела: это не та стальная жесткость, которая так пугала ее в его взгляде. В этой своей сердитости он, скорее, напоминал упрямого ребенка.
«Нашла коса на камень», – подумала она, вспомнив, какой неколебимой уверенностью веяло от Александра Неделина.
– И к чему мне вообще об этом думать? – Юра пристукнул ладонью по столу, словно точку поставил. – Его даже нет в Москве, и тем лучше: случайная встреча тоже исключена.
Больше они не возвращались к этому разговору – но того, что она услышала, Лизе было достаточно.
