Они пошли к дому. Рита всё думала, как же ей попросить у Вадима Николаевича помощи?
– Ну, давай прощаться, – протянул он руку. – Через три дня будет Новый год, поэтому заранее поздравляю тебя. Желаю тебе и твоей матери в новом году счастья, здоровья и удачи.
– И я вам того же желаю, – пришлось сказать Рите.
Вадим Николаевич уже взялся за ручку двери подъезда. И тут Рита поняла, что если сейчас он уйдёт, то вместе с ним исчезнет и последняя надежда на помощь.
«Рассчитывать на большую помощь теперь, конечно, бессмысленно. Хоть бы немного денег дал, чтобы нам с Гаврилкой поужинать. Но как попросить? «Дядя, хоть ты и не мой папа, но дай денег»?.. Это глупо…»
– Извините, но не могли бы вы мне помочь? – решилась Рита.
– Да, что? – его тон опять стал официальным. Видно было, что он недоволен, что Рита ещё чего-то от него хочет.
– Понимаете ли, я пока ехала к вам, потеряла кошелёк, – начала врать Рита, чувствуя, как краснеет, – и у меня нет даже денег на метро и автобус.
«Господи, какую чушь я несу! Стыд-то какой!»
– Вот как? – видно было, что он обрадовался необременительности Ритиной просьбы. – Я бы дал тебе денег, но кошелёк никогда в кармане не ношу… А ты знаешь, я тебя отвезу. Уже поздно, и твоя мама наверняка волнуется, как ты будешь добираться. Поэтому лучше я сам тебя на машине до дома довезу.
Рита обречённо смотрела, как он подошёл к припаркованной около дома шикарной машине. Пса он посадил на заднее сиденье. Затем распахнул дверцу и жестом пригласил Риту сесть.
– Рита, что ты стоишь? Не стесняйся. Поехали.
Ей пришлось сесть в машину. Они выехали со двора.
– Куда ехать?
– Прямо, – буркнула Рита.
Она была совершенно подавлена. Денег не получила да ещё и попала в идиотское положение. Куда ехать? К матери в барак? Или в котельную?
«Ладно, пусть везёт к Гавриле. А там я рядом с котельной выйду. Хоть в автобусах не придётся трястись».
Рита смотрела в окно, украдкой смахивая слёзы. Ей было очень обидно, что она так ни с чем и осталась. Теперь ей рассчитывать больше не на кого.
Машина подъезжала к тому району, в котором они теперь обитали вместе с Гаврилой. Рита увидела красивый новый дом.
– Вот здесь мы живём, – соврала она.
Ей хотелось выпендриться перед несостоявшимся папашей. Пусть думает, что они с матерью и без него шикарно живут.
Они подъехали к подъезду. Рита вышла из машины, но перед тем, как закрыть дверь, она вдруг посмотрела прямо в лицо Вадиму Николаевичу.
– А вам никогда не приходила в голову мысль, что, может, вы всё-таки ошибаетесь? – бросила она ему в лицо. – Что вся ваша логическая цепочка, все эти во-первых, во-вторых и в-третьих, всего лишь оправдание для вашей подлости? А если всё же мама была вам верна?! Просто обстоятельства да и люди оказались против неё. Как же так, а? Вы так кичитесь своим благородством, а бросили, выгнали на улицу свою беременную жену! А теперь прогоняете свою дочь! А? Как ваша незапятнанная репутация поживает? Как же ваша совесть? Не беспокоит? А может, не мама вас, а вы её подло предали?! Что, никогда об этом не задумывались? Ну ладно, живите и дальше со своей «чистенькой» совестью и упивайтесь своей «порядочностью».
Рита со всей силы хлопнула дверцей и убежала в подъезд. Она уехала на лифте на последний этаж и там прильнула к окошку. Девушка видела, как машина немного постояла, а потом резко рванула с места и умчалась прочь.
– Ага, страшно чувствовать себя подлецом! Лучше обвинять всех, чем себя! – прошептала Рита, размазывая по щекам слёзы.
Рита вернулась в подвал, упала на свою «постель» и горько разрыдалась. Гаврила всё понял. Он ничего не спрашивал, а просто сидел рядом и гладил её по голове.
Рита никогда не узнает, что Вадим Николаевич не спал всю ночь. А утром вернулся к тому дому, где он высадил Риту, и пытался найти их с Верой. После безрезультатных поисков, убедившись, что девчонка его обманула, что они с матерью не живут и никогда не жили в этом доме, он решил, что она обыкновенная прохиндейка.
«Раз соврала в этом, значит, врёт и в остальном, – успокоил он себя. – Рита – копия Веры. Такая же врушка, не обременённая чувством собственного достоинства, с ужасными манерами. Чего стоит только её заявление, что она потеряла свой кошелёк! На всё готова, лишь бы выманить у меня деньги. Не удалось шантажом вытребовать у меня крупную сумму, так даже на мелочь была согласна! А этот синяк под глазом! Боже! Я как увидел его, когда она в машине устроила истерику, так и обомлел. Эта девчонка, видно, как и мать, тоже влипает в разные нелепые истории. Наверняка она сама и спровоцировала драку! Да, яблоко от яблони недалеко падает. Эта обманщица не может быть моей дочерью. Это исключено! В ней нет ни капли благородства и порядочности, свойственных членам нашей семьи».
Больше Вадим Николаевич о Вере и Рите не вспоминал.
Рита открыла глаза и потёрла затёкшую руку. Она хотела перевернуться на другой бок, но не смогла. За спиной на её «кровати» лежал, согнувшись калачиком, Гаврила. Он вчера утешал её да так и не заметил, как заснул рядом. Рита осторожно, чтобы не разбудить мальчика, встала, умылась и вышла во двор.
От яркого солнца девушка сощурилась. Она полной грудью вдохнула утреннюю свежесть, подставила солнечным лучам лицо, закрыла глаза да так и стояла, прислонившись спиной к стене котельной. Сквозь закрытые веки глаза видели оранжевых зайчиков. Губы невольно улыбнулись. Природа как бы шептала: «Не грусти! Всё в твоей жизни наладится. Нужно только не отчаиваться, взять себя в руки. Погляди, ещё недавно завывала ледяная вьюга, казалось, что этот холод будет вечным, а сегодня выглянуло солнышко. И все почувствовали, что рано или поздно, но зиме наступит конец, растают снега, зажурчат звонкие ручьи, и всё заново возродится. Земля покроется нежно-зелёным ковром, почки на деревьях разродятся салатовыми листочками, а солнечные зайчики замрут на траве жёлтыми одуванчиками. Всё это будет! Надо только верить!»
Рита улыбнулась сквозь слёзы.
«Да, больше мне рассчитывать не на кого. Теперь моя судьба зависит только от меня. У меня есть два пути. Либо я могу впасть в отчаяние, сложить руки и плыть по течению, как моя мама. Тогда меня ожидает такое же, как у неё, мерзкое будущее. Либо мне надо бороться, идти наперекор обстоятельствам, стараться выкарабкаться из той трясины, куда меня столкнула жизнь. Да, надо взять себя в руки! Нужно что-то делать, постараться выжить и научиться жить достойно в этом совершенно незнакомом мне мире – мире одиноких, никому не нужных людей. А для этого я должна стать сильной. Плакать и жаловаться на судьбу я больше не буду – это слишком большая роскошь, которую надо оставить в прошлой жизни. Меня некому больше жалеть. У меня теперь нет ни отца, ни матери, ни любимого. Я одна. Хотя нет, я не одна. Со мной Гаврила. Это хорошо. Вдвоём нам будет легче».
