— Вам моя рубашка идет больше, чем мне, — прокомментировал он.
— Дайте мне спокойно уснуть! — взмолилась Эмми и действительно скоро крепко уснула.
Проснулась она уже около десяти. Быстро обернувшись, с облегчением обнаружила, что соседняя кровать пуста. Ей как-то не хотелось пока встречаться с Барденом Каннингемом.
Ее костюм и блузка, вечером брошенные ею на полу в библиотеке, были высушены и аккуратно висели на плечиках. Туфли были также высушены и стояли рядом с тумбочкой. Тут же, на тумбочке, лежала пара новых колготок.
Поняв, что если экономка и организовала это все для нее, то лишь по указанию Роберты Шорт, Эмми почувствовала благодарность к ним обеим. Чем больше она узнавала Роберту, тем больше та ей нравилась, хотя их с Каннингемом поведение за спиной у Невилла Шорта было…
Не мое дело, сказала себе Эмми и встала с кровати. Сейчас самое время принять душ. И надо как-то вытащить машину. В три она забирает тетю Ханну. Учитывая состояние дорог, для такого дела может потребоваться все оставшееся время.
Она была уже одета и как раз влезала в туфли, когда дверь тихо открылась и, легко ступая, будто боясь потревожить ее сон, вошел Барден Каннингем. Казалось, то, что она полностью готова к выходу, его удивило.
— Как вы себя чувствуете?
— Прекрасно, — буркнула она, чем немедленно заслужила строгий взгляд.
— Я спросил, как вы себя чувствуете, — повторил он — человек, который редко удосуживался что-либо повторять.
Кажется, он беспокоится за нее. Как мило с его стороны!
— Как я выгляжу? — спросила она, слегка смущенная тоном своей предыдущей реплики. За свои хлопоты он заслужил более вежливого обращения.
— Утонченной, — изрек он, внимательно изучив ее. Вот так.
— Как орхидея? — с усмешкой конкретизировала она, убежденная, что всякий его ответ для нее безразличен.
Его рот скривился.
— Вы снова принялись язвить, значит, вам гораздо лучше, — сделал он заключение. — Как насчет завтрака?
Улыбка с ее лица исчезла.
— Нет! — вырвалось само собой. При одной мысли о еде желудок переворачивался. — Благодарю за ваши заботы обо мне — за то, что вы присматривали за мной. Вы спокойно могли укрыться одеялом с головой и предоставить мне самой все расхлебывать.
— Как, оставить прекрасную даму в беде? — поддразнил он, и она снова обнаружила, что ей это нравится.
— Ну, в любом случае спасибо, мистер Каннингем, — сказала она искренне и увидела, что рот его снова покривился. — Что? — не поняла она.
— Мы спали вместе — и я все равно мистер Каннингем? — В его серых глазах заметались дьявольские огоньки.
— Тут большая разница! — запротестовала она. — Мы просто делили комнату.
— Я и правда думаю, Эмили, — перехватил он инициативу, видя, что она открывает и закрывает рот, как рыба, вытащенная на сушу, — что мы достаточно хорошо знакомы, чтобы называть друг друга просто по именам.
— Ну, в этом случае… — И почему она постоянно краснеет в самые неподходящие моменты? Она отвернулась и внезапно заметила свою сумку. Где она ее в последний раз бросила, выпало у нее из памяти, но она надеялась, что ключи от машины машинально сунула туда. — Я лучше пойду выручать свою машину, — заявила она.
— Ваша машина никуда не уедет до оттепели. — И раньше, чем она успела возразить, продолжил:
— Я уже ходил на нее полюбоваться.
Но Эмми было непросто свернуть с пути.
— Думаю, можно найти трактор, чтобы ее вытянуть.
— Ваша машина — не единственная не туда заехавшая прошлой ночью. А несрочные случаи оставят на потом. Если не будет оттепели, то до понедельника на машину вам рассчитывать не следует.
Она уставилась на него.
— Но у меня срочный случай. Мне надо домой. Я…
— Я отвезу вас домой.
И как он может быть таким невозмутимым?
— Но вы же тут в гостях! — запротестовала она. И, охваченная внезапной неловкостью, напомнила:
— Я и так уже подпортила вам удовольствие прошлой ночью…
— Разве я так сказал?
— Нет, но…
— Слушайте внимательно, Эмили Лоусон. Я везу вас сегодня домой — и точка. Чтобы вести машину, вам нужно хорошо себя чувствовать, а если откровенно, то ваш вид не вызывает у меня никакого доверия!
Спасибо! Как она должна выглядеть, если всю ночь ее выворачивало наизнанку? Изображает из себя надутого начальника! Не много времени ему понадобилось, чтобы вернуться к тону «Делайте что ведено»! Но нельзя забывать о тете Ханне. Если Эмми сейчас поедет с Каннингемом, то сможет взять такси и забрать ее из «Кесвика».
— Это нехорошо по отношению к вашим хозяевам. Поездка займет не один час, и…
— Все спят и вряд ли поднимутся до полудня, — прервал он.
Эмми поняла, что ни одно из ее возражений не будет принято, и уступила:
— Как дороги?
— Все магистрали уже расчистили, но добираться до них лучше все-таки в дневное время. Эмми взяла сумку.
— Сейчас время подходящее? — (Вместо ответа он последовал за ней.) — Вы не поблагодарите за меня мистера и миссис Шорт, а также их экономку? — спросила она, когда Барден открыл перед ней дверь.
— Обязательно, — пообещал он. Весь путь до машины он крепко держал Эмми под руку, не давая поскользнуться на снегу.
Эмми села в машину и закрыла глаза из-за слепящего света, отражаемого снегом, а открыв их, увидела, что они свернули с главной дороги и подъезжают к ее дому.
— Я заснула! — изумилась она. — Простите.
— Вам это только на пользу, — добродушно ответил Барден. — Нам, кажется, где-то тут надо повернуть.
Эмми дала необходимые разъяснения, и уже через пару минут он припарковывал свою дорогостоящую машину перед обшарпанным домом, в котором она жила.
— Не желаете ли перед обратной дорогой выпить чашечку кофе? — задала она полагающийся по правилам хорошего тона вопрос, считая, что не может не пригласить Каннингема после всех его хлопот, и одновременно надеясь, что ее предложение будет отвергнуто, что он скажет: «Нет, нет, я очень спешу».
— Спасибо, — тут же согласился он. А стоило ей вынуть ключи, как он отобрал их у нее и первым направился к подъезду. Судя по внешнему виду входной двери, ее прекрасно можно было бы открыть, просто слегка надавив на нее плечом. Он оставил это обстоятельство без комментариев, отпер дверь и пропустил Эмми внутрь.
Он держал ключи, пока они шли по коридору к ее квартире.
— Это тут, — сказала она, и он снова отпер перед ней дверь. — Заходите, — пригласила она его в гостиную. Контраст обстановки квартиры и внешнего вида дома был так велик, что его удивление стало очевидным. Элегантный палас и кое-какая мебель, стоявшая в квартире, последовательно переезжали вместе с Эммой.
