– Я не брошу Машу только потому, что она неголубых кровей, – твердо заявил Андрон. – Не хотите знакомиться с ней – это ваше право. Но я не откажусь от нее только потому, что она не нравится вам.
– Это не разговор, Андрон! Мы с папой очень демократичные родители. Ты много раз мог убедиться в этом. Мы возражаем не из вредности или желания тебе досадить.
– А почему?
– У нас опыт, сынок. – Волнение мешало Настасье Сергеевне говорить. – Ты поймешь нас, когда сам станешь отцом.
– Мама, это пустой разговор. Я не планирую отцовства в ближайшем будущем. Я просто хочу любить. Я люблю Машу. Она любит меня. Все просто! Она вам обязательно понравится. Вы должны познакомиться.
– Ничего такого мы не должны, – возразил отец. – Лететь по делам кампании обязаны. Принимать участие в твоем будущем – безусловно. А от остального, ради бога, избавь.
– Но Маша и есть мое будущее!
– Я всегда считал, что у меня не по годам взрослый и мудрый сын. – Егор Васильевич пристально посмотрел на Андрона. – Не разочаровывай меня.
– Мы ведь всегда понимали друг друга. – Андрон не верил, что все это происходит с ними.
– И сейчас нет повода для разногласий. Ты еще получишь возможность убедиться в этом. Все впереди. Жизнь покажет тебе правильность нашей позиции. Давай все решим сейчас, по-хорошему, сынок, – улыбнулся отец.
– По-хорошему для кого?
– Для всех нас.
– Для всех, слышишь? – Егор Васильевич сделал ударение на слове «всех».
– Мы через три дня улетаем. Предстоит очень трудный перелет, напряженная работа, – устало выдохнула мама. Она выглядела измученной, как будто этот разговор лишил ее сил. – Ты ведь не хочешь испортить нам настроение перед важной встречей? Ты никогда не огорчал нас, сынок. Это длилось так долго, что мы успели привыкнуть. Давай не отступать от этой прекрасной традиции.
– Мы можем надеяться, что ты не сделаешь опрометчивых поступков в наше отсутствие? – Отец сверлил его взглядом.
– Вы о том, чтобы я не привел ее в наш дом, пока вас нет? – Родители переглянулись, и Андрон понял, что попал в точку.
Какая наивность! Да, ради бога, место для встреч у них есть. Маша живет в квартире, доставшейся ей от какой-то дальней родственницы. Она никогда не узнала бы о своем скромном наследстве, если бы ей не помогли детдомовские воспитатели. Это они разыскали Машу. Оказывается, все эти годы она могла жить у своей троюродной тетки. Справедливость восторжествовала, и крошечная квартира досталась единственной наследнице. Здесь и проходят их свидания, за исключением случаев, когда Андрон устраивает романтические вечера. Исключительно ради разнообразия он снимает шикарный номер в гостинице, и оба наслаждаются безупречным сервисом. Собственно, для них это не имеет решающего значения, просто – приятная, но необязательная декорация. И им хорошо, когда они вместе.
– Мы о том, сынок, чтобы ты ненароком не женился, пока мы не вернемся, – серьезно сказал отец.
– Сделай одолжение, Андрюша, п-пожалуйста, – сбивчиво попросила мама. – Ты никогда не огорчал меня, нас. Не прислушиваться к советам родителей – одна из самых распространенных ошибок молодости. Ты же знаешь, как я… как мы тебя любим.
– Кажется, действительно не знаю, – заметил Андрон.
– Давай без обид.
– Какие обиды, пап? Не переживайте, в ваше отсутствие я не женюсь. Это произойдет несколько позже. – Он больше не хотел продолжать разговор. – И поставим на этом многоточие.
– То есть? – изумился отец.
– На сегодня хватит, но тема не закрыта.
– Сынок, я хочу верить, что здравый смысл…
– Обязательно, – Андрон не дал матери договорить, – восторжествует. Не сомневайся.
Андрон до сих пор сожалел, что через три дня, расставаясь с родителями, он был сух, сдержан и зол. Андрон выжал из себя набор дежурных пожеланий, торопясь покончить с формальностями. В тот момент родители перешли во вражеский стан и не были достойны лучшего обращения. Он мстил им своей холодностью и радовался, видя, что они огорчены.
Андрон не должен был так вести себя. Как же он жалел об этом, как ругал себя! Неподъемное чувство вины прижимало его к земле. Если бы он только знал, что им больше никогда не удастся поговорить… Какая нелепость – сухие слова прощания в аэропорту стали последними словами, которыми Андрон нехотя перебросился с родителями.
Они погибли. В тот момент, когда Андрон узнал об этом, все его беспричинные страхи обрели реальные очертания. Они сдавили горло, мешая дышать. Андрон никак не мог поверить в то, что говорил Марков. Лучшему другу семьи выпала нелегкая миссия – сообщить Андрону о катастрофе.
– Это точно, дядя Леня? – Андрон спросил по инерции, все еще не в силах принять случившееся.
Это могло произойти с кем угодно, только не с его родителями. Только не с ними. Родители собирались стареть вместе. Говорили, что умрут в один день, как в сказке о большой любви. Кажется, все получилось именно так. В один день, в один миг. Интересно, о чем они думали в последние мгновения? Какими были их последние слова?
Андрон потерял ощущение реальности. Ему бы провалиться в бездну беспамятства, где он наверняка не вспомнит, как его раздражала суета, царящая в аэропорту, как нетерпеливо он поглядывал на часы, держал натянутую улыбку. Мама была на грани слез, отец – непривычно напряжен. Андрону казалось, что прощание затянулось. Как страшно, что его последние слова родителям были полны нескрываемой желчи и раздражения.
Ему придется жить с этим. Непостижимо. Он не выдержит, сломается. Не так уж хорошо быть за все в ответе, за каждое слово, за каждый взгляд. Андрон всегда знал, что есть вещи важные и не очень. Оказывается, он ошибался. В жизни не бывает мелочей и ничего не значащих разговоров. Важно все. Даже короткий разговор в аэропорту мог изменить ход событий. Если бы Андрон не был так зол, если бы родители не были так расстроены… Несколько слов, объятия, воздушный поцелуй. За ними – мгновения, которые могли повлиять на происшедшее.
– Дядя Леня, они… они разбились?
– Да.
– Совсем? – Глупее вопрос трудно придумать. Оказывается, мир еще существует, и Андрон сохраняет способность воспринимать происходящее.
– К сожалению.
Андрон сжался. Страхи зловеще смеялись ему в лицо, корчили ужасные рожи. Вот оно – свершилось! Все-таки им удалось застать его врасплох. Долгие годы он боялся оказаться не готовым к удару. Это нокдаун. Страхи одержали полную и безоговорочную победу. Предвидение, ожидание беды – все в прошлом, потому что все уже произошло.
– Это невозможно… – Андрон попросту не мог сопоставить эти два слова «родители» и «погибли». – Мне нужно побыть одному.
