А может быть, он попросту ездил на квартиру, где жила Стефани? Кейти сверилась со своими записями… да, на Большом канале.
Она не могла это никак узнать. У нее, конечно же, были косвенные улики, но это никакие не доказательства. Ими невозможно припереть Роберта к стене.
Кейти поежилась и обхватила себя за плечи. Она больше не верила тому, что сказал ей муж шесть лет назад. Сомнения, вопросы, тревога, недоверие навалились на нее с прежней силой.
— Ты вернешься немного позже, чем обычно.
Кейти отодвинула трубку от уха и глубоко вздохнула. Иногда тон старшей сестры заставлял ее вспоминать то неприятное время, когда она посещала начальную школу.
— Я знаю, знаю. Ты можешь это сделать?
— Ну, Брендану семнадцать лет, а Терезе пятнадцать, и я на самом деле вовсе не считаю, что они нуждаются в приходящей няне, — начала Джулия Тэйлор.
— Отлично, — сказала Кейти более резко, чем хотела. — Я попрошу Шейлу. — Шейла — самая младшая из сестер, и Кейти прекрасно знала, что ей очень нравится проводить время с ее детьми.
— Я не говорила, что не смогу, — поспешно добавила Джулия. — Я только сказала, что дети уже довольно взрослые.
— Да, я понимаю. Но если ты будешь здесь, то они точно займутся своими экзаменационными вопросами, вместо того чтобы смотреть всю ночь кабельное телевидение.
— Роберта, наверное, тоже не будет дома?
— Он развлекает клиента, — насмешливо сказала Кейти, чувствуя, как слова застревают у нее во рту.
— А тебе нужно побегать по магазинам перед Рождеством, — Джулия никогда не скрывала своего истинного отношения к Роберту.
— Так можешь мне помочь? — Кейти с трудом сдерживала гнев. — Скажи просто «да» или «нет». Я не нуждаюсь в лекциях.
— Да, я приду.
Пауза. Затем Джулия добавила:
— С тобой все хорошо? У тебя какой-то странный голос.
— Все нормально. Я просто очень устала, занимаясь разными приготовлениями. Рождество так близко, а я еще почти ничего не сделала. Думаю, я просто немного нервничаю. Магазины открываются поздно, и если я как следует побегаю по ним, мне станет легче.
— Нет проблем. Во сколько мне приходить?
— Чем раньше, тем лучше.
— Ох, мам, ну зачем нам Джулия! Мне уже семнадцать, Терезе — пятнадцать. Мы вполне можем обойтись без няньки!
Брендан быстро намазывал маслом куски сдобного хлебца.
Кейти собиралась стирать и складывала приготовленное белье в корзину. Брендан был самой настоящей копией отца.
Тереза ворвалась в кухню и принесла с собой струю свежего воздуха. Она также была очень похожа на своего отца, не унаследовала только его рост.
— Автобус опоздал, — объявила она, схватила кусок намазанного маслом хлебца из той кучки, которую деловито создавал Брендан. Обычно между ними сразу же начинались споры. Но не сегодня.
— У нас теперь есть новая нянька в лице тети Джулии. Она пасет нас сегодня вечером, — хмуро уведомил сестру Брендан.
— Мам! — Тереза умудрилась одним-единственным словом выразить свое крайнее возмущение и негодование.
— Да, я знаю, знаю, тебе пятнадцать, а твоему брату семнадцать. И я больше других расстроена, что вам все еще нужен присмотр.
Дети уловили в ее голосе предупреждающие сигналы и притихли.
— Конечно, было бы просто великолепно, если бы я знала, что смогу вас оставить и доверить вам самостоятельно сделать домашнее задание и лечь спать. Но я не могу. Именно поэтому я была вынуждена попросить тетю Джулию. Поверьте, мне это тоже не нравится. Я первая была вынуждена выслушать ее нравоучения.
Схватив корзину с бельем, Кейти поспешила наверх, прежде чем успела сказать что-нибудь лишнее. Она рассердилась на себя за то, что так раздраженно говорила с детьми. Весь день она провела, пытаясь разгадать головоломку, и эта паутина лжи, недомолвок и ухищрений привела только к головной боли. К тому времени, как дети вернулись из школы, Кейти уже ощущала тошноту. Даже просто смотреть на то, как Брендан намазывает маслом хлеб, было выше ее сил.
Установив корзину с бельем на бедре, Кейти открыла дверь и вошла в помещение, где стояла стиральная машина. Лучше всего заняться обычным делом, отвлекающим от таких трудных задач. Носки Терезы — каждый разного цвета, школьные рубашки Брендана, боксерские трусы Роберта. Кейти остановилась и подержала их немного в руках. Когда же он стал носить трусы такого фасона?
Да, интересный вопрос. Она была замужем за Робертом восемнадцать лет и три года встречалась с ним перед этим. Получается двадцать один год. Кейти знала о нем многое, даже думала, что почти все. Но теперь становилось очевидным, что ей было известно о человеке, за которого она вышла замуж, не так уж много. Кейти потрясла головой, чтобы снять напряжение. Это был не тот человек, за которого она вышла замуж. Тот не стал бы лгать и изворачиваться, он уважал бы ее. Любил бы ее.
Кейти спросила себя, когда же все изменилось.
Когда они поженились, он носил облегающие трусы. Она нахмурилась, вспоминая, когда он стал покупать другие. Год, нет, два года назад. Примерно тогда же он начал заниматься и гимнастикой.
Да, кстати, примерно в тот период Роберт купил целый пакет боксерских трусов в Блэншарстоуне. Он сказал Кейти, что облегающие трусы носить вредно.
Действительно ли это так? Она больше ни во что не верила.
Кейти пошла в спальню и сделала то, что позволяла себе крайне редко: повернула ключ в замке. Затем внимательно стала изучать себя в отражении зеркала. Под глазами черные круги, и волосы нужно покрасить и подстричь. Но она не уродина. Не толстуха. Она всегда старалась более или менее следить за собой.
Подойдя поближе к зеркалу, Кейти увидела сорокалетнюю женщину, которая выглядела значительно старше своего возраста. Морщинки вокруг глаз и губ, вертикальная складка на переносице, глаза с красными прожилками. Именно такой и видит ее Роберт каждый день? Женщину, похожую на старуху?
Внезапно в голове у Кейти возник вопрос: «Что ты видишь, когда смотришь на меня?» Она не знала ответа. Он никогда ей этого не говорил. Кейти нахмурилась, морщинок стало больше. Когда он в последний раз говорил ей, что любит? А она? Когда она говорила ему, что любит его? Вопрос ошарашил ее саму.
— Я всегда говорю ему, — громко произнесла Кейти. Отражение в зеркале сказало ей, что это ложь. Она не всегда говорила это.
— Он знает, что я люблю его. — «Откуда он это знает?» — услужливо спросил какой-то голосок внутри.
— Я делаю все для него, мою, готовлю, чищу, убираю, воспитываю детей. — «И он работает, не жалея себя, чтобы ты ни в чем не нуждалась. Чтобы у тебя было все».
