Сибил вцепилась в край простыни.
— О Боже, Оливер…
Не говоря ни слова, Оливер повернулся, вышел из спальни и спустился вниз по лестнице. Он прошел в гостиную, приблизился к окну и долго стоял, рассматривая озеро Вашингтон. К тому времени, когда Сибил осторожно вошла в комнату, он уже принял решение.
— Послушай, Оливер, — нервозно начала Сибил, — между твоим отцом и мной существует понимание…
— Своеобразное понимание.
— Наши отношения с Эдвардом не твоего ума дело.
— Ты так считаешь? — вкрадчиво спросил Оливер. — А как же дети?
— Ты что, думаешь, меня не волнуют дети? Я подарила Эдварду двух сыновей, разве не так?
— Правда?
Ее глаза в ужасе расширились.
— Бога ради, не смей намекать, что Натан и Ричард не дети Эдварда, Я клянусь, что они его сыновья.
— Тебе повезло, что у них глаза и волосы моего отца, такие же, как и у меня, не так ли? Иначе бы мы сейчас уже говорили об анализе крови.
— Ты ублюдок, — выдохнула она. В ее красивых глазах проступили слезы, — Ты не понимаешь. Грег — мужчина, которого я люблю. Если бы судьба сложилась иначе, я вышла бы замуж за него.
— Что сложилось бы иначе? — холодно спросил Оливер. — Он для тебя не был достаточно богат?
— Он женат, чтоб у тебя язык отсох! — Она сделала шаг вперед. — Оливер, пожалуйста, выслушай меня. Ты слишком молод, чтобы понять и разобраться,
— Ты не права. Я прекрасно понимаю, что все это значит. Ты предала моего отца и нашу семью. И теперь пришло время тебе понять, как отныне все будет складываться.
— О чем ты говоришь?
— Я не хочу подвергать Хедер в Вэлери еще одной эмоциональной травме. Они привыкли к тебе и будут растеряны и огорчены, если тебе придется уехать. Маленьким девочкам нужна мать.
— Я не собираюсь уезжать! — взвизгнула Сибил.
— У Натана и Ричарда есть право знать своего отца. Бог свидетель, он и так не слишком их балует своим присутствием, но они будут видеть его еще меньше, если ты заберешь их с собой. — Оливер стиснул зубы. — Мальчикам нужны отцы.
— Заткнись, Оливер, я никуда их не забираю.
— Лети также должны верить, что их матери — ангелы. — Оливер проигнорировал отчаяние, мелькнувшее в глазах Сибил. — Поэтому ради моих братьев и сестер я не расскажу своему отцу, что видел сегодня днем, если ты только не заставишь меня сделать это.
Надежда и страх отразились на лице Сибил.
— Чего ты хочешь от меня?
— Чтобы ты выполнила главное условие нашей сделки. Дай моему отцу то, что он купил, — верную жену и мать его детей, и ты получишь деньги и положение, которых хотела от этого брака. Но если ты ляжешь с кем-нибудь в постель еще раз, Сибил, клянусь, я позабочусь, чтобы отец узнал, на какой шлюхе он женился.
— Я не шлюха! — завизжала Сибил. — Ты не понимаешь, какие отношения между мной и Грегом.
— Меня нисколько не волнуют ваши отношения. Меня волнует только моя семья. Мы оба знаем, что отец бросит тебя в ту же минуту, как только узнает, что ты спишь с другим. Ну что, договорились?
— Эдвард никогда бы не поверил тебе, если бы ты попытался рассказать ему о сегодняшнем дне, — сказала Сибил с фальшивой бравадой.
— Хочешь проверить? Я — его сын. Ты никогда его не будешь знать лучше, чем я. Он послушает меня. — Оливер не был уверен в этом, но в тот день он обнаружил, что таил в себе нераскрытый талант к блефу.
— Эдвард доверяет мне.
— А я не сделаю той же ошибки, — сказал Оливер. — Я буду следить за тобой, как коршун, пока ты остаешься членом нашей семьи. Оступишься один лишь раз и можешь поцеловать на прощание свою долю денег Рейнов.
— Ты хладнокровный сукин сын. — Сибил трясло. Она вытерла слезы ладонью. — Какое ты имеешь право вмешиваться в мою жизнь? Ты что о себе думаешь?
— Я человек, который может разрушить твое удобное гнездышко в любой момент, когда пожелает. Помни об этом, Сибил. Если только я когда-либо узнаю, что ты не выполнила свою часть сделки, я вытащу из-под тебя ковер так быстро, что ты не поймешь, почему ударилась.
Она поверила ему. Оливер прочитал это в ее глазах. Удовлетворенный, он вышел из дома, сел в свою машину и уехал.
Год спустя Эдвард Рейн исчез, прихватив с собой легендарное состояние Рейнов и большие суммы денег, принадлежавшие другим людям.
Когда Оливер захлопнул дверь перед своими собственными надеждами и принялся подбирать обломки, оставленные его отцом, он ожидал, что Сибил отправится на более плодородные пастбища.
Но она не сделала этого. В первые же полгода, когда все старые друзья Эдварда и его деловые знакомые вежливо отвернулись от семьи Рейнов, она поняла, что Оливер был ее лучшей ставкой.
Сибил была хитрой женщиной. Она нуждалась в безопасности не только для себя самой, но и для своих маленьких сыновей. Очень скоро стало ясно: Оливер сможет в конечном итоге вернуть ей все, что она потеряла.
Со своей стороны, Оливер нуждался в ком-то, кто присматривал бы за его братьями и сестрами, пока он трудился не покладая рук над восстановлением семейного богатства. Договоренность была выдержана. Сибил выполнила условия и была хорошо вознаграждена.
Оливер всегда сдерживал свои обещания.
И он никогда не забывал своих врагов.
Эта мысль вернула его к вопросу о новом приятеле Вэлери. Если Сибил говорила правду, а в этом не было никакой причины сомневаться в данный момент, Оливер знал, что ему придется начать действовать. В его намерения не входило позволить своей младшей сестре завязать серьезные отношения с сыном Пола Шора.
Оливер сделал в уме пометку поговорить с Вэлери. Он даст ей понять, что отношения с Карсоном Шором невозможны. Ему никогда не нравилась история Ромео и Джульетты.
— Энни, за оставшееся время я должна успеть выразить свою мысль по поводу твоего плана. Я активно поддерживала идею использовать фиктивный брак для решения проблемы. Но теперь, когда ты, заключив фактически сделку, собираешься жить у него, мой энтузиазм иссякает.
— Успокойся, Джоанна. Все пройдет более чем отлично. Вот увидишь. Мы с Оливером прекрасно понимаем друг друга. В понедельник мы обсудили все детали. Детали — его сильное место. — Энни вскрыла ножом одну из сторон упаковочного ящика из картона. Осмотрев его со всех сторон, принялась открывать остальные.
Они с Джоанной сидели вдвоем в подсобной комнате магазинчика «Безумные мечты». Ассистент Элла Прессвуд была за ее пределами. Она обхаживала двух дизайнеров по интерьеру, которые решили сделать покупки для своих клиентов.
У Энни оставалось менее часа до начала брачной церемонии. Утром позвонил Оливер и сказал, что пришлет за ней автомобиль. Когда она стала протестовать, объясняя, что вполне может пройти пешком пару улиц, отделявших ее магазин на площади Первооткрывателей Запада до здания магистрата, он вежливо отклонил все ее возражения. Энни была в тот момент слишком занята с покупателем, чтобы сопротивляться.
