В трубке послышался шум, будто кто-то перебирал металлические предметы.
— Тут еще есть колье, вот оно недурное. В нем четыре… нет, пять рубинов и бриллиантики. Их больше, поэтому мне лень считать. На нем инициалы Е и К, переплетенные между собой. Так, колечко с печатью… А еще тут валяется старый альбом. В нем ворох никому не нужных фотографий, какие-то сухие листья и прочая ерунда. Вот я его открываю, и что у нас на первой странице? Так, портрет какого-то старика в орденах…
— Довольно, я вам верю, — перебила его Зоэ.
Она не могла этого больше выносить. Будто кто-то копался грязными руками в тайниках ее души. Если что-нибудь случится с этими вещами, особенно с альбомом, она может просто умереть от сердечного приступа.
— Я верю, что вещи находятся у вас. Но поймите, я ведь не миллионерша. Я даже не представляю, откуда за короткий срок можно достать столько денег…
— Точно не представляете? — хмыкнул противный голос. — А вы подумайте получше.
Она подумала — и ее осенило, будто молния сверкнула. Наследство Элен! Бабушка завещала ей половину состояния — двести тысяч франков. Другая половина досталась Зоэ и пошла на покупку дома и обзаведение хозяйством. А деньги Элен лежали в одном надежном банке. В завещании говорилось, что Зоэ Корф является опекуном младшей сестры и единственная имеет право распоряжаться этими средствами до достижения Элен двадцатипятилетия. Хорошо зная внучек, бабушка сделала так, чтобы легкомысленная девушка не смогла истратить свою часть наследства на развлечения до того, как повзрослеет.
Как ей раньше не пришло в голову?
— Элен! — прошипела она в трубку, чувствуя, как место страха занимает ярость. Как она, Зоэ, позволила себя одурачить? — Моя сестра Элен с вами заодно?
Человек на том конце провода слегка растерялся от такого напора.
— Какая еще Элен?
— Передайте ей, — зло бросила Зоэ, — что она выбрала худший способ из возможных, чтобы получить свои деньги. Это настоящее свинство, которого я, возможно, ей никогда не прощу! Если она хочет мне что-нибудь сказать, пусть позвонит домой сегодня же вечером. Или я…
— Или что? Позовете ищеек? Ну, тогда распрощайтесь со своими…
Зоэ так разозлилась, что не дослушала наглой тирады.
— Скажите ей, — настаивала она, — пусть позвонит вечером. Нам, похоже, есть о чем поговорить. И обсуждать проблемы ее наследства я буду только с ней. Вы поняли?
Но на другом конце провода уже повесили трубку.
Дрожа от гнева и беспомощности, Зоэ поспешила домой. Она так волновалась, что с трудом попала ключом в замочную скважину. Как могла сестра так обойтись с ней? Элен двадцать лет, а разума и ответственности у нее меньше, чем у подростка! Она никогда не думает о чувствах других людей!
Элен действительно желала получить свое наследство с того самого дня, как умерла бабушка. Но Зоэ была непреклонна, во всем следуя воле завещательницы, и попросту отказывалась обсуждать с сестрой эту тему. Бабушка решила, что Элен получит деньги не раньше, чем вырастет и поумнеет; она надеялась, что это произойдет к двадцати пяти годам. Зоэ была полностью согласна с ее решением, порой ей даже казалось, что можно подождать и до тридцатилетия сестры.
И что же ей теперь делать? Может быть, махнуть на все рукой и отдать Элен вожделенное наследство в обмен на украденные драгоценности? Но тогда получится, что вымогатели добились своего и это послужит дурным уроком для сестры. И кто этот негодяй, с которым она спуталась?
Элен всегда была неосторожна в выборе друзей. Но Зоэ и в страшном сне не могло присниться, что девочка связалась с преступниками. Во что она позволила себя втянуть, бедная малышка, куда катится?
Страх за сестру мало-помалу брал верх над гневом. Хоть бы Элен позвонила сегодня! Они все обсудят, и Зоэ наверняка сможет воззвать к ее совести. Ведь Элен всегда была доброй девочкой, не может быть, чтобы она так возненавидела свою единственную сестру, что решила больше никогда ее не слушать! Зоэ напомнит ей о былой их дружбе и близости, о бабушке… о фамильной чести Корфов, в конце концов. Потомки дворянского рода никогда не запятнают себя низким шантажом! Наверняка сестренка раскается и вместе они придумают какой-нибудь выход. Иначе просто быть не может.
Сменив одежду официантки на домашний халат, Зоэ сварила себе кофе и уселась за стол, подперев руками светловолосую голову. Но она не могла заставить себя расслабиться и перестать поглядывать на телефон. Ей очень хотелось, чтобы он зазвонил. Но аппарат молчал — как и вчера вечером.
Элен не позвонила вчера и вряд ли сделает это сегодня. Зоэ начинала серьезно волноваться. Конечно, сестра поступила по-свински, довела ее едва ли не до сердечного приступа, но при этом оставалась ее единственной любимой родственницей. И Зоэ знала, что Элен ее тоже любит. На ум невольно приходили разные ужасы: беззащитная глупышка в окружении настоящих головорезов, которые используют ее в своих корыстных целях…
Но разве она поможет младшей сестре, если будет просто сидеть и волноваться? Лучше принять душ, отдохнуть и придумать какой-нибудь конструктивный выход.
Зоэ отправилась в душ и долго стояла под щекочущими струями, стараясь очистить разум и воспринимать только приятные физические ощущения…
Душ обычно успокаивал ее, но на этот раз не помогло даже такое испытанное средство. Зоэ не могла не думать о сестре. Она была совершенно уверена, что за ограблением стоит Элен и ее двадцать пятый или сто двадцать пятый молодой человек. Она это нутром чуяла и заявила вымогателю, что будет говорить о деньгах только с Элен. Почему же сестра не позвонила?
А вдруг она все-таки ошиблась и Элен не имеет отношения к преступлению? Ведь злоумышленник не подтвердил, что как-либо связан с ней. Правда, он и не отрицал. Только насмешничал.
Зоэ закрыла воду, вытерлась насухо и накинула уютный махровый халат. Пришло время привести себя в порядок и отправляться на работу в музей, но мысли перескакивали с одного предмета на другой, так что молодая женщина не была уверена, что сможет сегодня быть хорошим гидом. Хорошо бы сегодня не было посетителей, иначе она опозорится, не сумеет связать двух слов.
Нет, надо собрать волю в кулак и успокоиться, сказала себе молодая женщина. Иначе я превращусь в законченную истеричку.
Зоэ прошла в спальню и уселась перед зеркалом. Затем глубоко вдохнула, досчитала до десяти и потянулась за расческой.
Оливер держал наготове двадцать франков. Он знал, что как начальник полиции может пройти бесплатно, однако ему хотелось быть как все. Народу собралось немного: молодая женщина с мальчиком, оба говорящие по-французски с акцентом, должно быть туристы, случайно попавшие в маленький городок, пожилые супруги и юноша в очках, по виду студент колледжа. Он с почтением покосился на полицейскую форму Оливера, когда тот вошел.
