Но Хан Бин вскочил со стула так, что тот перевернулся, а сам парень побледнел настолько, что стал походить на приведение из дешевого фильма ужасов.
— Кто это сделал? — убитый шепот не звучал наигранно.
Он не актёр, хотя пытается им быть.
— У вас был секс с этой девушкой накануне или нет?
— Да, — односложный ответ, и застывший взгляд на фото.
— Она ваша девушка?
— Нет, — парень медленно берет папку в руки, и я замечаю дрожь.
Хан Бина сотрясает дрожь, а в его глазах стоят злые слезы.
— Значит, просто любовница?
— Вместо того, чтобы искать реального ублюдка, который это сделал, вы арестовали меня? — он словно не слышит моего вопроса, и неотрывно смотрит на снимки, чеканя каждое слово.
Прямая угроза в голосе и психологическая защита в виде нападения. Я продолжаю спокойно наблюдать за протеканием его шока, и понимаю что связь у этих молодых людей была крепкой. Если не в моральном плане, то в сексуальном точно. Они не раз спали, и вероятно уровень чувственного наслаждения был весьма высок. Тело Хан Бина восприняло смерть девушки, как личную трагедию, а уже потом это выдал мозг.
— А откуда мне знать, что это не вы? — прищуриваюсь, и вздрагиваю, когда на лице парня проступает звериный оскал.
Этот взгляд заставляет меня тонуть. Я словно падаю спиной в трясину, и физически чувствую как кто-то тянет моё тело вниз.
"Тварь! Су**! Что? Больно, да?" — эхо грубого рыка раздается как гром в голове, и я резко зажмуриваюсь, встряхивая головой. Перед моими глазами сейчас тот мужчина, и я начинаю терять контроль.
— Потому что я этого не делал, мать вашу! — этот рык, он совершенно другой, и странным образом, выводит обратно в реальность.
Я начинаю опять фокусировать взгляд, и на выдохе чеканю не менее холодно:
— Вас засняли все камеры клуба. Вы входили в отдельную комнату именно к ней, вы с ней спали в тот же вечер и там же, чего не отрицаете, а потом всё… Записи из клуба исчезли. Не понятно куда вы двое делись, а в обед тело этой девочки выловили у порта в реке! Так как я могу верить вашим словам, господин Ким? Говорите правду! — прорычала не менее резко и вызвала ответную реакцию.
— Я! Этого! Не делал! — он бросает папку на стол, а я отшатываюсь, но пытаюсь справиться.
За все пять лет что я работаю криминалистом, ни разу ни один допрос не вытаскивал мою фобию настолько наружу. Я словно проваливаюсь в картинки того ужаса. По спине бежит неприятный липкий пот, а на лбу проступает испарина.
— Немедленно прекратите допрос! — в комнату врывается мужчина в костюме и кланяясь представляется, — Адвокат Хон Гиль и личный юрконсультант семьи Ким. Вы не имеете права допрашивать моего клиента до прихода его адвоката!
Но мне плевать, что говорит этот мужчина в "своем праве". Я задыхаюсь от давно позабытого чувства возбуждения, когда тело ноет, а клитор ощущается как нарыв, и не даёт ни о чем думать, кроме желания немедленной разрядки.
"Что за сраный пиз*** происходит? Я что совсем с катушек слетела?"
— Сдайте добровольно анализы, и докажите… что это не вы, Хан Бин! — я сглатываю сухой ком и неотрывно смотрю на его тело.
Парень, молодой пацан в состоянии крайней агрессии, вызвал во мне, бл***, желание! Как?!
— Куда плюнуть, чтобы вы начали искать тварь, которая это сделала? — хриплый шепот, на грани рыка, а в допросную тут же влетает патрульный с каким-то стаканчиком.
Ему сразу заслоняет дорогу адвокат, и пищит что-то про права своего подзащитного.
— Адвокат Хон! Закройтесь! — переходит на резкий вскрик Хан Бин, и выставляет руку вперед.
— Но, молодой господин… — мужик застывает, а парень вырывает из рук патрульного стакан и смачно сплёвывает в него, следом кладя прямо на стол перед моим носом.
— Теперь… — Хан Бин смотрит в мои глаза, и тихо спрашивает, — Я могу быть свободен, моя госпожа?
— Подпишите подписку о невыезде, — выдыхаю, и с жадностью осматриваю его вспотевшую шею.
По бронзовой коже спускается капля пота и секундой позже скрывается в вороте его футболки, а меня скручивает животный страх, потому что лицо Хан Бина в полуметре от моего. А потом накрывает возбуждение, потому что я ощущаю жар от его тела, и стон зарождается по гортани, заставив сцепить челюсть.
— Камсамнида, нэ агашши!*(Спасибо, моя госпожа!) Прошу простить мое невежественное поведение!
С этими словами ему уже никто не мешает покинуть допросную,
а я хватаюсь рукой за край стола в попытке подавить вспышки нарастающего возбуждения, которые не дают усидеть на стуле.
"Что этот сопляк сотворил со мной?" — мелькает в уме, когда я вхожу под холодные струи воды часом позже и пытаюсь привести тело в порядок.
Медленно опускаю руку всё ниже от груди, и лишь вспомнив его лицо, мне хочется немедленно избавиться от тугого узла внизу живота и ощутить это снова. Но теперь ласка уже другая, и разрядка намного ярче прежней.
— Я окончательно рехнулась, — мой шепот тонет в тишине ванной, и пока я смотрю на свое голое тело, по лицу бегут слезы обиды, боли и того, что я превратилась в больную извращенку, которой приходиться ублажать себя своими же руками не ради игры или забавы, а чтобы успокоить гормоны, и не сойти с ума от понимая, что меня больше никто не сможет даже обнять.
4. Хан
Я не помню какой хер меня вынес из помещения участка. Все перед глазами плыло так, словно я вышел из ночника, после охренительной попойки. Первая реакция на происходящее: «это сраный пиз***… этого просто не может быть!"
Кто-то стоял рядом со мной, пока я сидел прямо на сыром асфальте. Раскачиваясь со стороны в сторону, насчитал три пары ботинок. Одни были черные и деловые, остальные две больше напоминали мои.
"Парни приехали", — пронеслось в голове и утонуло в чертовом вакууме картинок перед глазами.
Мён Хи улыбается и тычет пальцем в приборную панель со словами:
— Хочу этот трек! Переключи!
— Нет! — откидываю мягко ее руку, а она дуется как ребенок и начинает медленно облизывать свой палец…
— Дерьмо!! — я вскочил с земли и схватился за голову.
Это как сраный фильм в голове из воспоминаний. Лицо Мён Хи было повсюду, как галлюцинация.
— Хан, — меня потянул за локоть Джин Ки и всмотрелся в глаза.
— Хи реально убили? Это не шутка? Это точно она? — друг продолжал задавать вопросы, а у меня словно язык к нёбу прилип, ведь я вспомнил то фото.
— Это она… — еле выдавил из себя, — У нее родинка, — моя правая рука начинает дрожать и я хватаю её другой, понимая, что мной просто бл*** трясет и носит со стороны в сторону, — У нее родинка под губой, совершенно крохотная, но я смог её рассмотреть…
— В каком смысле рассмотреть? — Ки Бом схватил меня за руки и встряхнул.
— Там… — я отпускаю взгляд на наши ладони, сцепленные воедино и поднимаю глаза вновь, — … словно нет лица, Ки Бом. Там… там словно сраное месиво… Синее месиво.
— Щибаль!*(Бл***) — Джин Ки схватился за голову и начал ходить по кругу, пытаясь унять и свою собственную дрожь.
— Что тебе сказали? — он вдруг остановился рядом со мной и встряхнул за плечи, — Что твою мать тебе сказали?
— Инспектор… — я вдруг ясно вспомнил лицо той госпожи, когда она чеканила каждое слово холодным голосом.
Женщина словно застыла, на её лице проступила непонятная маска. Оно стало бледным, как у гейши из дебильного кошмарного сна.
— Что, мать твою!? Говори уже! — рыкнул Ки Бом, и я ответил:
— Они подозревают меня в убийстве Хи. Инспектор сказала, что я был последним с кем она была.
— Рехнуться можно, — Ки Бом переглянулся с Джин Ки, а я медленно начал приходить в себя, когда выпил немного воды, которую мне в пластикой бутылке протянул адвокат Хон.
— Вы сделали огромную глупость, молодой господин. Не нужно было давать свой биоматериал им. Это только усугубит ваше положение, если вы действительно состояли с госпожой Кан в отношениях.
