— Я доверяю твоему выбору, — не глядя бросил он и вытащил мое летнее белое кружевное платье. — Надевай!
— Ты издеваешься?! Это платье я ношу крайне редко и то летом, чтобы спуститься в магазин, но никак не на день рождения.
— Вообще-то, ты идешь на день рождения к женщине, которая в твоем возрасте носила похожие платья. Любая женщина захочет видеть возле своего сына порядочную, милую, добрую и скромную девушку — ты подходишь под все параметры. Это платье идеально в длине, так как доходит тебе ровно до колен, показывая твои стройные высокие ноги. Рукавов нет, что покажет твои нежные руки, кстати, можешь надеть мамины золотые часы и те золотые серьги с белым бриллиантином, что папа подарил на твое 18-летие. А сам белый цвет подчеркнет выразительность твоих зелёных глаз и прекрасную талию, — пояснил он, пока мы с Поляковой смотрели на него как на сумасшедшего, который сбежал из психушки и за его непослушание его посадили в палату с чокнутыми бабами, от которых он все это запомнил.
— Я даже боюсь спросить, но все же спрошу: откуда ты все это знаешь? — с толикой беспокойства поинтересовалась я.
— Ты гей? — насторожено спросила Полина.
— Фу! Нет! У меня девушка в художественную школу ходит, потому что в будущем хочет пойти на дизайнера.
— У тебя есть девушка?! — одновременно с подругой ошарашились мы.
— Как бы я парень и я думаю, это логично, что у меня может быть девушка. О чем вы думаете, сидя на лекциях по экономике? — нервно смеялся брат.
— Боюсь спросить, но при каких обстоятельствах ты согласился выслушивать эту бабскую дичь? — усмехнулась Полина, которая одевалась по принципу: что первое упадет из шкафа. Даже она бы не смогла стерпеть лекцию о том, «Какие цвета сочетаются между собой при выборе лука».
— Мне пришлось сидеть и слушать это два часа, дожидаясь, когда её родители уйдут и я сидел молча, пока она красочно об этом рассказывала для того, чтобы её родители поверили в иллюзию, будто в комнате не Я и Ксюша, а она и её подруга, с которой она якобы делает конспект и домашнее задание из школы искусства, — с улыбкой произнес он.
— Это так романтиииично! — пролепетала Поля.
— Почему ты мой брат, а не парень?!
— Воу-воу! Сестренка, полегче, мне 15, не думаю, что тебе будет в кайф лишиться свободы на 8 лет, — смеялся он и пихал мне в руки это чертово платье. — Иди уже переодевайся, тебе выходить вроде скоро!
Быстро скрываюсь в ванной комнате и, сбросив с себя пижаму, быстро накидываю платье. Если раньше в каких-то местах оно мне было велико, к примеру, в груди, то сейчас платье село на меня идеально. Хлопчатая ткань прекрасно огибает мою талию, грудь, спину и бретельки открывают невероятно нежные и женственные ключицы.
На полке у раковины нахожу косметичку и наношу немножко черной туши на ресницы, чем делаю свои зеленые глаза ещё ярче. Нежный блеск опускается на губы. Немного румян, теней и я готова!
Вместо золотых часов матери я решаюсь надеть золотой браслет, подаренный Наташей при нашей первой дате с гравировкой — «Один год мы уже вытерпели друг с другом — теперь предстоит это делать вечность». Вместо серебряных серёжек надеваю на свои уши золотые серьги, которые мне посоветовал Костя.
На голове сделала высокий небрежный хвостик, из которого спереди были выпущены две пряди по бокам. Спасибо маме за волнистые волосы, что достались мне как раз таки от неё.
— Ну, как вам мой образ? — вернувшись в комнату, спросила я и эти двое оторвали свои взгляды от телефонов.
— Ты как маленькая феечка, — сказала Полина.
— Скорее, как принцесса, — гордо улыбнулся брат. — Моя работа!
— Скорее мамы и папы, — дополнила Полина, на что я тоже усмехнулась.
— Покажите же вы и мне её! — из телефона Полины донесся голос Наташи. — То, что я уехала с семьей за город, не означает, что я так просто пущу тебя к парню, не удостоверившись в прелести твоего наряда, Савина!
— Скажите, что она на ягодку похожа?
— Клубника бомба! Честно говорю! — доносится от Наташи, которая поедала клубничное варенье по видео связи. — Ты, кстати, тоже, Уля!
Не успеваю поговорить с Наташей, как слышу звонок в дверь.
— Я открою, а ты собирайся, — сказал Костя и удалился из комнаты, пока я собирала нужные вещи в сумку, но когда нашла телефон и увидела 3 пропущенных звонка от Миши, сразу догадалась, кто находится по ту сторону входной двери.
Быстро хватаю сумку и несусь на выход.
— Здрасьте, а девушка Ульяна случайно не здесь живет?
— А я так понимаю, вы тот самый Михаил с синей Ауди?
— Господи, Костя, что ты несешь! — шептала я, боясь поднять взгляд на парня. — Свали уже обедать!
— Нормально вообще, я тут, значит, помогал тебе, сидел, а вместо: «Спасибо тебе, любимый братик», получаю: «Господи, свали, пожалуйста!»?! — возмутился он. — Ну и пожалуйста! Ну и не нужно! Ну и очень-то мне надо! Подумаешь!
— Привет, и прости, — смущенно говорю я, все так же избегая зрительного контакта. — Пока переодевалась, не услышала, как ты звонил.
— Ничего страшного, я уже думал, ты передумала, — мягко произносит он.
— Откуда ты вообще узнал, что я живу именно в этой квартире?
— Вообще-то, между прочим, мне пришлось обзвонить восемь квартир, чтобы найти нужную, — сурово, возмущенно, но в тоже время мягко произносит Миша и на моих губах расплывается улыбка.
«Кто захочет, тот обязательно найдет» — (От автора)
— Прости, — смущенно ответила я.
— Ну, так мы идем? — спрашивает он, отходя от дверей, давай мне выйти.
Уже собираюсь сделать шаг, как вспоминаю о конфете.
— Черт! Остановилась! Я думал уже самому съесть, — послушался голос брата и я повернулась к нему, состроив милашные глазки. — Скажи хотя бы «пожалуйста», имей совесть!
— Мой самый любимый, лучший на свете братик, не кинете ли вы мне ириску? — говорю я, чувствуя вопросительный взгляд позади себя.
— Наглая морда! Лови! — смеясь, говорит он и я сразу ловлю конфету, тут же забрасывая её себе в рот.
— Это её некая странность — она ни за что не выйдет из дома, пока не съест ириску, именно ириску, — пояснила Полина.
— Что за идиотизм? — смотря на меня, спрашивает Раймис и тут же слышится голос Кости:
— У-у-у, копай себе могилу!
— Что? — непонимающе спрашивает он, пока брат и подруга уже вовсю смеялись.
Я медленно поворачиваюсь к нему лицом и делаю самый гневный и убийственный взгляд, испепеляя в парне дыру.
— Ты что-то имеешь против ирисок?!
— Что бы она не говорила, всегда отрицай — так меня проносит от её гнева.
— Нет, — сразу отвечает Миша, воспользовавшись советом моего братца.
— Ты что-то имеешь против моей странности?! Моего характера?! — я надвигаюсь на него, как айсберг на Титаник, на что он каждый раз делает шаг назад.
Стоило нам только ступить за порог, как Костя крикнул Мише «Удачи!» и захлопнул дверь.
— Успокойся, колючка! — смеется он и быстро скатывается по лестнице, убегая.
— Озабоченный идиот! — вслед кричу я, но не спешу догонять, а подхожу к лифту, который сразу же оказывается на моем этаже и открывается.
— Ты слишком умная для блондинки! — смеясь, говорит он, когда мы садимся в машину.
— Что ты теперь имеешь против блондинок?!
— Ничего, — сразу говорит он и плавными движениями выезжает на главную дорогу. — Я помню, — отвечает сразу на мою просьбу ехать медленнее.
— Спасибо, — благодарно улыбаясь, сказала я.
— Всегда пожалуйста! Чего только не сделаешь ради умной девочки, — подмигнув мне, говорит он.
Раймис включает легкую музыку, что озаряет салон машины: «If I Die Young — The Band Perry». Каждое слово от этого приятного голоса вбивается в мою грудную клетку. Приятный женский голос отдает ритм к сердцу. Это та песня, с которой я первый раз вышла на сцену в музыкальной школе. Та песня, с помощью которой я поверила в себя, но сейчас… она напоминает мне только боль. Цепочка из воспоминаний выстраивается к тому ужасному дню и на глазах выступают слезы. Тело превращается в оцепеневшую глыбу. А по телу бегает ужас и страх.
