руках как-нибудь уж продержусь, пока найду новую работу. Да хоть бы и кассиром в супермаркете. Что плохого? Хорошая работа, ответственная, продукты всегда под рукой и всегда знаешь, во сколько дома будешь.
Я захожу в кабинет, буквально в пасть к тигру.
— Вызывали, Роман Григорьевич?
Я говорю спокойно и смотрю на него ласковым взглядом, как у стюардессы. Он похож не на тигра, а на разъярённого быка, глаза, налиты кровью, глядит исподлобья. Некоторое время он молча прожигает меня взглядом и, наконец, произносит с раздражением:
— Через десять минут планёрка. Где отчёты и сводки? Я каждый раз напоминать должен?
— Они у вас на столе, в коричневой папке, — отвечаю я, — слева, как обычно.
Рыков недовольно поворачивает голову и, заметив папку, раскрывает её.
— Не забудь с Лыковым меня связать, не то я тебя в заводской столовой в котёл с борщом с головой засуну. И распорядись, чтобы кофе-машину мне в комнату отдыха перенесли. Больше ты кофе не готовишь. Свободна.
Ну и вот, ну и ничего страшного. Сейчас позвоню завхозу и прощай, кофе-машина. Туда ей и дорога.
.
Постепенно подтягиваются начальники производств и директора, участвующие в планёрке. Здесь также присутствуют Лозман и другие варяги, члены команды Рыкова. Накопив всех в приёмной, запускаю их в кабинет. Тут же раздаётся голос по селектору:
— Розанова, зайди.
Я вхожу в кабинет и останавливаюсь в дверях.
— Дарья Андреевна, — обращается ко мне Лозман. — Можно вас попросить чашечку кофе, пожалуйста?
— Нет! — рявкает Рыков. — Не кофейня. У себя попьёшь. Кофе больше не подаётся. Розанова, за стол! Будешь участвовать, чтобы потом глухого телефона не было.
Босс указывает на свободное место за столом заседаний. Это что-то новенькое.
— Так, все явились?
— Да, Роман Григорьевич, все на месте, — отвечаю я.
— Хорошо. Лозман, начинай.
.
После планёрки все быстро расходятся. Каждый из присутствовавших получил свой собственный нагоняй и индивидуальную порцию тумаков от Рыкова. Только я осталась обделённой. И правильно, мало ли, что я ещё выкину.
— Розанова!
А вас, Штирлиц, я попрошу остаться… Ну вот, сама себя сглазила.
— Да, Роман Григорьевич.
— Проконтролируешь выполнение работ всеми участниками совещания. Отныне будешь это всегда делать.
— И Лозмана контролировать?
— А что, он особенный что ли?
— Вообще-то да, он же ваша правая рука. Может отказаться.
— Не откажется. Если что, мне сообщишь. Свободна.
Пронесло. Я уже подхожу к двери, когда шеф снова меня окликает.
— Розанова.
— Да, Роман Григорьевич.
— Пока машину не перенесли, сделай мне эспрессо.
Хм…
Я возвращаюсь в кабинет через пару минут с чашечкой кофе, такой же, как утром.
— Поставь на стол для совещаний.
Я выполняю.
— Роман Григорьевич, я могу продолжать готовить для вас кофе. Это же было не нападение, а самооборона. Так что вам ничего не угрожает.
— Что!? Да ты… — чуть не лопается он от злости. — Свободна.
Я иду к двери, буквально физически ощущая его взгляд на спине. Вернее, ниже спины. Когда берусь за ручку, он снова меня окликает.
— Розанова.
— Да, Роман Григорьевич.
Я оборачиваюсь.
— Ты смотри, Лыкова мне не прощёлкай.
— Я уже связалась с его помощником. Через десять минут можно будет разговаривать.
— Свободна.
Я открываю дверь и выхожу.
— Оставь кофе-машину, где стоит, — несётся мне вслед.
.
.
Сегодня Лозман опять целый день кружит вокруг меня. И такой милый, просто само обаяние. Работать мешает, но, хотя бы не вызовет гнев босса, тот сразу после обеда уехал к губернатору и, похоже, сегодня уже не вернётся.
Лозман, чувствуя безнаказанность, весь день хохмит, рассыпает шутки и комплименты, доставая их, как дед мороз подарки из мешка.
— Борис Маркович, вы уже дайте мне поработать-то, а то меня розгами высекут, а вам всё шуточки.
— Ладно. Гонишь меня, значит? Ухожу. Ещё пожалеешь, вспомнишь, а меня уже и след простыл.
— Пока вы находитесь здесь, ваша доля работы в нашем совместном задании плавно перетекает ко мне. У меня даже складывается впечатление, что это и есть ваш план. Да и люди шептаться начинают, что это мол Лозман из приёмной генерального не вылезает?
— Ох, злая ты, Дарья, — притворно грозит он мне пальцем, но всё-таки уходит.
На самом деле, он неплохой и даже симпатичный, но я действительно зашиваюсь и не хочу даже минуту времени расходовать на что-то не относящееся к делу, например, на флирт с Лозманом.
Но размышлять, делая рутинные дела, мне никто не запрещает, и я размышляю. Теоретически, конечно, чисто теоретически. Если сравнивать Лозмана и Рыкова, то внешне, безусловно, Рыков оставляет Лозмана далеко позади. Глаза, лицо, атлетическая фигура — всё на его стороне. Рыков настоящий красавец, но, с другой стороны, и Лозман не так уж плох. Довольно привлекательный, в меру спортивный, эрудированный, как
