— Ты же не будешь дурить? У нас вопрос остался неразрешенный.
— Не буду, — обещаю ему.
Он кивает. Размыкает пальцы на моем запястье и отпускает. Позволяет покинуть салон автомобиля.
К подругам я не иду — бегу. Скрываюсь в подъезде, поднимаюсь на нужный мне этаж и нажимаю на звонок. Ждать приходится долго, потому что открывать по ту сторону квартиры мне не спешат. Шорканье Нинкиных домашних тапочек слышу спустя минут пять дверной трели. Как только подруга открывает дверь, я тут же залетаю в квартиру и захлопываю ту за собой.
— Кира? — Нина смотрит на меня сонным взглядом. — Что ты тут делаешь в такую рань?
Сегодня выходной, девчонки надеялись выспаться, а я их разбудила. Верка вон тоже вышла вслед за подругой и смотрит на меня подозрительно.
— Мне твои шмотки нужны, — говорю Нинке. — Срочно.
— Снова? — она хмыкает. — Учти, в этот раз я не собираюсь надевать твою обувь. Вчера босиком к такси идти пришлось.
— Нинка выручай, — почти хнычу я.
— Да заходи ты, — вздыхает подруга. — Все равно заснуть уже не получится.
Глава 11
Кира
— Зря ты, конечно, таблетку пить собралась, — говорит Верка тоном моей бывшей учительницы по русскому. — Это, так-то, для организма плохо.
— А что делать? — спрашиваю у нее, натягивая бежевый гольф. — Рожать?
— Ну, — вставляет своих пять копеек Нинка. — Во-первых, вообще не факт, что ты забеременеешь. А во-вторых… ну родила бы! Ты же сама сохнешь по этому своему Багрову. Ну и? Залетишь, расскажешь отцу, пусть заставит его жениться!
— Вот-вот, — соглашается Вера.
Хорошо, что я уже переоделась, иначе бы больше не выдержала слушать их треп. Придумали, тоже… беременность, жениться… смешно.
— Я убежала, — говорю подругам.
По пути к выходу, поправляю джинсы на талии. Они мне немного великоваты, но в целом смотрится нормально, да и времени переодеваться нет. Уже у двери меня останавливает ошарашенный вскрик Верки.
— Нихрена ж себе мужик!
Прислонившись одной стороной щеки к окну, Верка смотрит вниз.
— Это он? — спрашивает, отклеившись от окна. — Твой этот мужик?
— Или его водитель.
— Я бы рожала, не думая. У такого будешь жить, как у бога за пазухой.
— Много ты понимаешь, — одергивает ее Нинка. — Кира у нас и так живет, как у бога за пазухой.
Они обе провожают меня до двери, где мне приходится обуть жутко неудобные Нинкины кроссовки. На свои лабутены, стоящие рядом, смотрю с завистью. Успокаиваю себя тем, что еще несколько часов и я смогу вернуться за ними.
— Как это носить, — бубню себе под нос.
— Ой вы посмотрите, царица, — фыркает Нинка. — Наденешь сейчас свои лабутены и платье.
— Молчу, — говорю подруге и, чмокнув ее в щеку, выбегаю из квартиры.
По ступенькам иду медленно. Шаг за шагом приближаюсь к подъездной двери. Толкнув ее, сталкиваюсь взглядом с Кириллом. Он то ли буравил взглядом дверь, то ли повернул голову, услышав ее скрип. Смотрит прямиком на меня, сканером проходится по телу. Интересно, о чем думает? Достойно ли я оделась для завтрака в кафе?
Останавливаюсь рядом с ним, почти вплотную. Знаю, что девчонки точно наблюдают из окон. Смотрят.
— Волновался?
— С чего бы?
— Вдруг сбегу с твоими живчиками внутри.
Его взгляд меняется. За секунду темнеет. Свойственную мне смелость тут же подавляет. Скулы приобретают острое очертание, мне даже кажется, я слышу скрип его зубов.
Я хочу отступить, но он не позволяет. Обхватив меня за талию, впечатывает спиной в машину. Сильно так, ощутимо для лопаток. Ударившись о дверцу, они начинают пылать огнем.
— Не смей. Даже. Думать.
Его горячее дыхание опаляет мне кожу, взгляд мечет молнии. Рука Кирилла, та, которая не держит меня за талию, ложится мне на шею. Он едва ощутимо сжимает пальцы, я сглатываю, давление усиливается.
Господи, я ведь совсем его не знаю! Ни капли.
Его захват ослабевает, ладонь скользит ниже, пальцы проходятся по шее в районе щитовидки. Моя грудь вздымается от шумного дыхания, сердце готово выскочить из груди. Коснувшись моего подбородка, Кирилл обхватывает пальцами щеки. Мои губы непроизвольно размыкаются, и я их тут же облизываю.
Его взгляд замирает на этом моменте. Смотрит, не отвлекаясь, а затем целует. С тихим всхлипыванием впускаю его язык. Позволяю ему толкнуться глубже и завладеть моим ртом. Я захлебываюсь им. Его запахом… вкусом… движениями. Отвечаю с напором, искренне. Цепляюсь за этот поцелуй, запоминаю.
Потом… в воспоминаниях буду рисовать его, визуализировать вкус, запах, движения.
Волна неконтролируемого жара простреливает тело, клубком скапливается внизу живота. Я непроизвольно сжимаю ноги.
Поцелуй прекращается так же резко, как и начался. Кирилл отстраняется, отодвигает меня в сторону, открывает дверь. Открывает ее для меня.
Я быстро ныряю в кожаный салон, двигаюсь на соседнее сидение, уступаю Кириллу место. Он приземляется рядом, захлопывает за собой дверцу. Недоволен. Движения резкие, дыхание шумное, команда Диме ехать резкая.
На меня он почти не смотрит, и я решаю не нагнетать. Прижимаюсь к спинке, застегиваю ремень безопасности и делаю вид, что мне интересен пейзаж за окном, хотя я едва его вижу. Думаю о случившемся. В голове это прокручиваю. Кирилл не похож на человека, демонстрирующего свои эмоции на людях. Однако он меня поцеловал. На улице.
Там ведь были прохожие?
Кто-то мог нас увидеть.
— Останови здесь, Дима, — отдает команду водителю.
Я поворачиваюсь. Дима паркует машину прямо возле аптеки.
— Сиди здесь, — команда для меня.
Я, в общем-то, никуда и не собиралась.
Кирилл
