- Надо, значит, делай, - разрешение больше смахивает на приказ. Поворачивается на бок, я колю. Знаю, что оба болючие, особенно антибиотик, уже днём делала, но снова стараюсь, как можно осторожней. Получаю в ответ,
- Спасибо, - первое доброе слово за пятнадцать лет знакомства. Первая благодарность. Сколько я этих «спасибо» каждый день слышу, сколько сама говорю, но только сейчас оно особенное! Самое дорогое…
После укола через некоторое время Стрельцов начинает потеть, пытается всё с себя скинуть, а я наоборот натягиваю на него футболку, накрываю одеялом и сижу рядом, караулю, чтобы не раскутывался. Чтобы потерпел хоть немного, пытаюсь отвлечь разговором,
- Алла заходила, - хмурится, а я думала обрадую.
- Знаю.
- Она сказала, что ты спал.
- Я спал.
- Тогда откуда тебе знать, что она заходила?
- Я хотел спать и спал! – буркает.
- То есть, делал вид, что спишь, пока она тут сидела возле тебя? – мне вдруг дико захотелось получить признание, что он ей не рад.
- Да.
- И как? Хорошо спится, когда кто-то рядом сидит и гипнотизирует?
- Хреново! – признаётся, - ты меня спасла, когда вернулась. Спасибо, – уже второе в течение вечера!
- Всегда рада помочь другу, - рапортую, а он тут же ловит за язык,
- Другу? – и я осекаюсь. Разве то, что между нами - дружба? Но, вроде и войной уже не назовёшь…
- Старому знакомому. Устроит?
- Нет!
- А как мне называть тебя?
- Принцем Датским! – смеётся. Вот гад! Он и это знает!
- Ты меня тоже окрестил… - сразу грустнеет,
- Прости, - и это всё? Что мне его прости? Я требую объяснений,
- За что? – не в смысле «за что, прости», а за что так меня назвал? – но он догадлив на удивление,
- За всех тех идиотов, которых по кой-то фиг клеила и продолжаешь клеить! Неужели такая потребность постоянно менять мужиков? – я немею! Он что, реально думает, что все парни, которые увивались возле меня, таскали букеты и конфеты, ходили провожать и звали на свидания, что Никитос, который самопровозгласился моим бойфрендом, Макс, Глеб и прочая массовка, были моими любовниками? Да я даже целовалась-то всего с несколькими! Моим единственным был Василёк и ещё один… урод!
- Придурок! – что ему говорить? Что доказывать? Разве эта упёртая ледяная глыба поверит, что я хотела подарить свой первый поцелуй ему? Первую близость ему! Он сам отказался! Оттолкнул сам! Ну и пошёл на хрен!..
Убегаю на свою половину, задыхаясь от обиды и гнева! Хочется зареветь, завыть в голос! Я всё это время в его глазах являюсь не то что шлёндрой, это ещё мягко сказано, а самой натуральной шлюхой! Хорошо хоть нет повода думать, что деньги беру!
Бухаюсь на кровать, а память начинает услужливо подсовывать знакомые лица, всех их: однодневных и однонедельных приятелей, которым хотелось большего. Это и есть моя «Армия любовников»!
А ведь он и правда, этому верит! Он ни разу не дождался концовки спектакля под названием «До завтра», который я регулярно разыгрывала перед зрителями, потому что уходил с первого акта! Исчезал. Я не замечала, когда, но в какой-то миг, оглядевшись, не находила его и сворачивала постановку. Иногда тихо сливалась, но чаще, если кто-то очень рвался в провожатые, в надежде на продолжение, соглашалась, чтобы у подъезда сказать: «спасибо» и «пока» или «до завтра». У меня всегда был железный аргумент: в гости не зову - родители. И непоколебимое правило: ночевать дома.
Я сделала только одну попытку уйти от них, по результатом которой и оказалась в этой глухой вечной мерзлоте.
На моём небосклоне неожиданно зажглась сверхновая звезда. Почему сверх? Потому что в кои-то веки, он был мне незнаком от слова «совсем», не сокурсник, не одноклассник, не коллега. И даже не из общей компании. Просто, знакомство по интернету. Кому-то же везёт? Я тоже решила попытать счастья.
Он умел очаровывать. Красиво ухаживал и был недурён собой. Читал стихи и дарил романтические вечера, так искренне заглядывал в глаза и звал замуж, по-настоящему: с фатой, кольцами и печатями в паспортах, что я рискнула. Не замуж, просто пожить вместе, а там, как получится.
Сначала вроде бы получалось неплохо, но постепенно стало напрягать. Обрубил все мои контакты, читал сообщения и СМС, заставил отписаться почти от всех друзей в соцсетях. Потом начались истерики, битьё посуды, слёзы – не мои слёзы, а его. Когда я наконец-то созрела до вывода, что это - человек с глубоко пошатнувшейся психикой, прошло почти два года с нашего знакомства.
Я собралась быстро и исчезла, когда его не было. Вернулась домой. Родители выдохнули, потому что поняли раньше, но достучаться до меня не могли. Я из той команды, что учатся на своих ошибках, или даже и на них не учатся, словом, мой любимый партнёр по танцам – грабли!
Прилипчивый бывший сначала проклял по интернету, потом закидал угрозами, что если приползу, то не примет, потом снизошёл до того, что примет, потом начал уговаривать, потом умалять. И наконец занял пост под дверью нашего подъезда или караулил с работы. Я нашла выход: уехать подальше и на подольше.
Из вариантов вахты: один, два или три месяца, конечно, выбрала самый долгий. Родители охали, но не отговаривали, всё понимая.
Куда еду, кроме них, никому не сказала, почти никому…
Василёк и псих, вот и вся моя «Армия любовников». У самого-то Стрельцова список гораздо богаче, если даже собрать только тех коз, которые паслись возле него у меня на глазах!
Кстати, как он там потеет? Моралист хренов! Час прошёл. Пропотел уже, наверное?
Иду назад. Боги мои! Теперь его трясёт! Весь замотался в одеяло, губы синие, зубы стучат так, что я их слышу!
- А, чего молчишь? Позвать-то не мог?
- Не мог, - выстукивает морзянкой.
- Так дело не пойдёт, - разматываю его кокон, он сопротивляется, а там всё сырое от пота, и простыня, и пододеяльник, и подушка. А футболку вообще, хоть выжимай, - в луже не согреешься, - стягиваю её чуть ли не силком.
По-быстрому обтираю сначала влажным, а потом растираю сухим полотенцем дрожащее вообще сейчас не соблазнительное тело, покрывшееся тут же гусиной кожей, натягиваю чистую сухую футболку из тех, что притащил Толян, подаю полотенце и трусы,
- Обтирайся, переодевайся, - отворачиваюсь, - могу помочь!
- Не надо! – возня… потом, - переодел.
- Вот и молодец! А теперь бегом на мою половину и в постель! - а куда мне его ещё девать? Он мнётся. Трясётся и сомневается. А я что ли не сомневаюсь?! Но чисто по-человечески, что с ним делать? И, кто у нас здесь главный? Врач! Значит, надо выполнять приказы врача, - хватит думать, иди! И он, завернувшись во второе одеяло, идёт.
А я стаскиваю с постели ещё один комплект белья, Татьяна будет в восторге. Подушку и одеяло раскладываю поближе к электропечи и иду следом.
Он продолжает стучать зубами, хотя из одеяла только нос торчит, накрываю сверху своим дополнительным.
А сама размышляю, где мне сегодня спать? Перестелить снова на его койке? Так у меня осталась только одна чистая простыня. Лазарет же до этого пустовал. Кроме мелких травм, никаких серьёзных проблем не было, и в госпитализации никто не нуждался. В прачечную ночью не потащусь. Там всё закрыто. Улечься на голую больничную койку, как вокзальный бомж, тоже не вариант. Хотя, если бы у меня сейчас в постели гостил Красавчик, так бы и поступила…
Глава 9
А, вообще, мы взрослые люди! Моя кровать намного шире, чем его, поместимся и постараемся не разодраться. Да и спокойней так, а то всю ночь туда-сюда пробегаю. Тут слышу вопрос из одеяла, тот же, что и у меня,
- А ты где спать будешь? – реагирую быстро и уверенно, чтобы даже не подумал, что меня что-то смущает,
- С тобой! Не боись, хоть у меня и колоссальная потребность в мужиках, но тебе не светит, насиловать не собираюсь, ты не в моём вкусе, дружок, - молчит.
Тем более, у меня такая бронебойная пижама с начёсом! Да ещё и поросячьего розового цвета. В ней никто не страшен, зато я страшна, тут не до страстей! Забираю её и ухожу на другую половину переодеваться, умываться. Не при нём же? Хотя он бы, думаю, не удивился, я же шлёндра. А разве у шлёндры есть стыд?
