пользуясь преимуществом в весе.
Они боролись какое-то время, пока Виталик не выронил нож на пол.
От шума проснулась Марина Ивановна. Она спустилась вниз, не понимая, что происходит и зашла в комнату.
Николай отвлекся на нее всего на секунду, но Виталику этого хватило. Он пнул его в пах и когда тот согнулся от боли приложил его коленом по лицу.
Марина Ивановна побежала в коридор, к телефону.
Виталик нагнал ее на половине пути. Повалив и схватив за волосы, приложил ее голову об пол несколько раз. Встал и собирался возвращаться обратно, как на него навалился пришедший в себя Николай.
Он подобрал его нож и теперь сам уже целился Виталику в глотку.
Но удар по голове напоминал о себе и движения Николая стали неловкими. Они снова сцепились в борьбе, но Виталик оказался проворнее. Он отобрал свой нож и полоснув Николая по животу оставил его в коридоре, не далеко от жены.
Быстро вбежав в комнату и схватив Матвея, Виталик выбежал обратно в коридор и через главный вход пустился бежать.
Ира увидела его, выбегающим из дома и не поверила своим глазам.
Что за придурок! Что ты наделал?!
Она завела машину и подъехала прямо к воротам.
Виталик прыгнул на заднее сиденье с плачущим малышом на руках. Окровавленных руках.
— Откуда кровь?! Что случилось?!
— Болтать будем?! Езжай!
Ира выругалась и дала по газам.
Я никогда не забуду этот звонок…
Когда тишину ночи разрушает звук телефона и заигравшая мелодия говорит мне о том, что звонит мама.
Я, сонная, нащупываю телефон на тумбочке, снимаю его с зарядки и отвечаю.
Но я не слышу бодрое «привет, Ариша», я слышу лишь протяжные стоны и рыдания.
Сердце уходит в дикий галоп.
— Мамуль? Мама?! Мы сейчас приедем! Что случилось?!
А в ответ она лишь рыдает еще больше и сил ей хватает только на то, чтобы, всхлипывая, проговорить: «Вызови скорую».
Я в панике бужу Руслана.
Мы наскоро собираемся и выбегаем к машине. Ночью дорога свободна. Можно домчаться за полчаса.
Надеюсь, скорая уже там. Надеюсь, что все обойдется, что ничего серьезного, хотя мамин голос, захлебывающийся в рыданиях, говорит об обратном.
Неизвестность пугает до чертиков.
В голове проносятся тысячи плохих сценариев.
Но ни один из них не был даже близок к тому кошмару, что нас ждал на самом деле…
Я ходила по коридору больницы от одного конца в другой, держа Надюшу на руках и стараясь не разбудить ее своими всхлипами.
Час назад мы приехали в больницу, куда скорая привезла моих родителей. Час назад, я узнала, что могу лишиться их обоих.
Отца уже оперируют. Рана не смертельна сама по себе, но он потерял очень много крови. Мама отключилась сразу после того, как позвонила мне. Сотрясение мозга — самый лучший исход, на который мы можем рассчитывать. Сейчас она в реанимации.
Матвей….
Мой сынок. Настоящий богатырь, ростом и весом превосходящий свою миниатюрную сестренку. Копия Руслана. С такими же темными волосами и карими глазками. Мое солнышко. Где же ты сейчас?!
Новая волна рыданий захлестнула меня, и я до боли прикусила губу, чтобы не закричать в голос.
Я подошла к концу коридора, в очередной раз, и развернувшись увидела Руслана. Он отходил, чтобы переговорить по телефону и узнать последние новости у полиции.
— Арин. Дом опечатали. Там будут работать эксперты. Искать следы, отпечатки. В общем все, что поможет. Ваня возьмет это дело на себя. Проследит за всем. Можно на него рассчитывать.
Он обнял меня с дочкой и поцеловал в макушку.
— Давай Надю сюда. У тебя, наверное, уже руки отваливаются ее держать.
Я осторожно передала ему малышку, любуясь ее умиротворенным личиком. Спи сладко, ангелочек. Как хорошо, что ты сейчас там, в мире снов, и не знаешь еще ничего о том, как бывает невыносимо больно тут в реальной жизни.
— Я пойду узнаю, как там мама. Ты побудь тут с Надюшей ладно?
— Арин, лучше я с тобой пойду. Ты вон на ногах еле держишься.
— Папу оперируют. Нужно дождаться. Врач выйдет здесь.
Мой всхлипывающий шепот никак не убедил Руслана.
— Операция может идти несколько часов, родная. Нельзя все это время на ногах быть, да еще и с малышкой. Она в любой момент проснется. У нас с собой ни питания, ни одежды. Лучше давай узнаем у медсестер как там мама и поедем домой.
— Я не могу оставить их тут! Я должна быть рядом! Можно мне увидеть маму?!
Я беззвучно рыдала, зажав руками рот. Горячие слезы текли по моим щекам и ладоням. В груди была такая огромная дыра, что казалось, весь мир может провалиться в нее и исчезнуть.
Из операционной вышел хирург.
— Вы родственники Николая Ильича?
— Да, я его дочь.
Я вышла из-за спины Руслана, вытирая слезы рукавом.
— Операция прошла успешно. Внутренние органы не повреждены. Переводим его в реанимацию под наблюдение.
— Спасибо вам, доктор. Мы можем что-то сделать? Может что-то нужно привезти?
Хирург сочувственно посмотрел на мое распухшее от слез лицо, потом на Руслана.
— Вам самим нужен отдых. Увезите жену и дочку домой. Это лучшее, что можно сделать.
Руслан
Я потерял мать еще ребенком. Просто вот так получилось. Она уехала и не вернулась. А потом лишь известие, что больше ее нет и похороны в дождливую погоду.
Я помню все свои ощущения в тот момент, хотя время, конечно, притупляет боль утраты.
Арина сейчас находилась на грани.
Я понимал всю ее боль. Я разделял ее. Но я не имел никакого права расклеиваться и рыдать вместе с ней.
Я должен быть ее опорой.
Моего сына похитили, а я, стиснув зубы, должен терпеть боль.
Мы приехали домой обессиленные и полностью разбитые. Надюша проснулась и требовала внимания. Мы выполняли обычные, бытовые обязанности, а мысли были где-то там, с Матвеем.
Кто его накормит? Во что он одет? Он, наверное, плачет сейчас не переставая, испугавшись новых людей и обстановки.
В моей голове не было ни одной идеи где искать сына.
Оставалось только надеяться на профессионализм Вани, моего друга со школы. Он подскажет, с чего начать и куда бежать.
Ира
Огромный дом казался холодным и безжизненным.
В нем определенно было величие.
Каждый предмет роскошного интерьера кричал о власти и богатстве владельца, но не было тут уюта и тепла. Будто идешь по музею, с дорогими картинами, которые нельзя трогать.
Жизнь без семьи сказалась на этом доме.
Одинокий мужчина, наделенный властью вне закона, не
