увы, такой возможности не предоставлено. — На кого учились, кем работаете, какие планы на мою дочь? И извините, если мои слова Вас заденут, сколько Вам лет? Просто Машенька говорила, что Вы ее ровесник. Я ничего плохого сказать не хочу, тем более у меня с отцом Маши чуть более десяти лет было разницы.
— Мам, давай потом, пожалуйста.
— Маш, ты серьезно сказала, что я твой ровесник? — с невообразимым удивлением ко мне поворачивается Ваня. Как же хочется его ударить, да посильнее.
— Извини, Вань, я подумала, что так будет лучше, — тянусь рукой к его лицу и провожу костяшками по щеке. Кожа у него стоит отметить приятная, бархатная.
— Мышонок, кому же лучше? Любимых нельзя стесняться. Ну так что, Иван?
— Да, конечно, мне тридцать два года. Учился сначала я на маркетолога, на третьем курсе параллельно на рекламу поступил, там и остался. Продолжил учиться дальше, на кафедре так и остался, сейчас там и работаю. Первое образование я тоже закончил, но дальше бакалавриата не пошел. Ну, а с Машей все, конечно, впереди.
— Извините, а Вы были женаты, дети? Все же к тридцати годам мужчины часто как никак обустраивают потихоньку семейное гнездо.
— Жены нет и не было ровно, как и детей.
— А почему не были женаты?
— Мам, прошу, давай на другую тему перейдем, — оборвала маму, иначе разговор превратился бы в допрос с пристрастиями.
— Конечно, хорошо. Вообще у нас с Костей есть новость, — мама вытягивает вперед руку, взгляд падает на безымянный палец, на котором красуется золотое кольцо с камнями. — Мы приняли решение пожениться, — с улыбкой произносит мама.
С Костей они встречались около десяти лет, но замуж мама наотрез отказывалась выходить, аргументируя, что жить счастливо можно и без штампа в паспорте.
— Поздравляю, а свадьба будет?
— Ой, брось, кому это нужно? Распишемся по-тихому, нам уже не по двадцать лет, сейчас это уже неважно.
Следующие полчаса мы вчетвером разговаривали на отвлеченные темы. Ваня хорошо влился в нашу компанию и не знаю виной тому вино или маме он правда понравился.
— Кстати, Вань. У меня на следующих выходных будет день рождения, приезжайте вместе с Машкой, — ох, что же ты делаешь, мама…
— С удовольствием, — я щипаю под столом ногу Вани, напоминая, кто он на самом деле, но он лишь легонько шлепнул по моей руке.
Проводив родителей, я повернулась к Ване. В глазах у него горели веселые огоньки, ему явно понравился этот спектакль.
— Ты зачем врала обо мне, мышонок? — промурлыкав, заправляет мне прядь за ухо. А мне эта нежность нравится, черт возьми. Пора выходить из роли любящей девушки, Маша! Стоп. Мышонок? Он еще и издевается надо мной…
— Меня только мама может так называть, — зажимаю Ванин нос пальцами. — Тебе повезло, что мама не спросила в каком универе ты именно учился и работаешь, — он берет мою руку, зажимающую его нос и опускает вниз.
— А что бы было? Я ей точно понравился, она приняла меня семью уже. Да и разные ситуации бывают, чего бы и нет, — пожимает плечами.
— Общество не оценит, что преподаватель встречается со своей студенткой. Да и что я вообще говорю? Ты мне не парень и слава богу, — ухожу на кухню, наливаю вино в бокал и выпиваю залпом. Удовлетворённая резким желанием глотнуть терпкого напитка, несу посуду в раковину. Мыть посуду сейчас совершенно нет желания, так что просто замачиваю ее в воде и иду к бутылке.
Ваня выхватывает у меня из рук бутылку.
— Кому-то хватит уже. Что ты там говорила про второй бокал за первым и так далее? Ты выпила больше всех.
— А ты не отчитывай меня. Я держу себя в руках.
— Вижу по твоим косым глазам, как ты держишься, — усмехается и затыкает вино специальной пробкой.
— А себя хоть видел?
— Я про себя ничего и не говорил. Пошли фильм досмотрим? — не дождавшись моего ответа уходит в мою комнату. Иду за Ваней.
— Только я не хочу сейчас этот фильм досматривать, давай другой? — ложусь на кровать.
— А какой ты хочешь? — ложится рядом, стеснения, как раньше, нет. Мне даже нравится. Нет, это все эффект от вина. Определенно. Пока я витала в облаках, Ваня лег ближе и начал щелкать перед моим лицом пальцами. — Ау, Земля, — перевожу взгляд на лицо Ваню и вижу улыбку. Красивую улыбку. Да он, черт возьми, весь красивый. И как я раньше не замечала этого? Темно-русые волосы, зачесанные назад, глаза цвета темного шоколада казались еще более темными после выпитого бокала, красивые пухловатые губы кажутся такими чувственными, угловатая челюсть. Легкая растительность на лице придавала шарма. Прихожу окончательно в себя, когда Ваня стукнул меня по лбу.
— Что ты делаешь?! — ударяю его в ответ.
— Хватит пялиться, что посмотреть хочешь?
— Э-э, давай пощелкаем каналы?
— Давай, — Ваня сел и стянул с себя футболку, обнажая торс. Боже, а какая у него спина! Широкая, крепкая. Ловлю себя на мысли, что хочется потрогать ее. Куда-то не туда мои мысли направлены, нельзя показывать, что мне нравится. — Жарко, — решил пояснить Ваня на мой многозначительный взгляд, после чего приземлился рядом с собой. И пахнет от него приятно. Что-то отзывается в моем теле на него, не должно быть так, ох не должно.
Вот Ваня лежит и переключает каналы один за другим, то и дело комментируя, какой бред порой крутят по телевидению. Останавливается на фильме “Дневник Памяти”.
— Смотрела? — поворачивается ко мне.
— Да, оставь, — накрыла руку Вани своей, заставляя его положить пульт.
Фильм только начался, так что мы наблюдали за развитием большой любви. Эта картина была из немногих, которая взяла меня за душу. Каждый раз после просмотра невольно задумываешься о ценности того, что имеешь. Настоящая любовь вечна и остается в подкорке памяти навсегда, несмотря на любые сложности, возникающие на пути.
Через минут тридцать Ваня встал с кровати.
— Что-то спать захотелось, я пойду, — не дождавшись моего ответа ушел, а я только и смотрела ему вслед.
